– Оно принадлежало моему деду, – с вызовом произнес господин Бергхольц. – Это всего лишь память.

– Я понимаю, у меня есть такое же.

– Двух одинаковых колец «мертвая голова» существовать не может. Они именные.

– Я и не говорю, что они одинаковые, – улыбнулась Астра. – Мое принадлежало барону фон Штейну.

– Значит, это его вещь, а не ваша. Смерть ничего не меняет.

– Разумеется. Кольцо не случайно попало ко мне в руки, и я оставила его себе на память. Вот оно.

Астра достала из сумочки кольцо и протянула Петеру. Он сразу стал разглядывать надпись на внутренней стороне.

– Ты взяла кольцо с собой? – удивленно шепнул Матвей. – Почему же ты молчала?

– Я знала, что оно пригодится, а ты бы поднял меня на смех.

Блондинка ловила каждое слово. Казалось, от того, кто и что будет говорить, зависит ее судьба. Отчасти так оно и было.

– Он упоминал о кольце, – вдруг вымолвила она.

Петер бросил на нее быстрый взгляд.

– Представьте нам вашу очаровательную даму, – попросил Матвей. – А то неловко, право.

– Людмила Троицкая, как вы догадались, – сказала она, выручая немца из щекотливого положения. – Бывшая солистка группы «Русалки».

– Я могу задать вам несколько вопросов? – спросила Астра.

– Попробуйте...

– Это вы с Петером прятались во флигеле, а потом проникли в дом господина Борецкого?

Людмила повернулась к немцу.

– Бесполезно отпираться, – сказала она. – Да, вы правы. Мы приехали на «Хаммере», оставили машину на проселке возле парка, пробрались к флигелю и взяли ключ, который висел без присмотра. В доме царила предпраздничная суета, во флигель никто не заглядывал, а нам требовалось дождаться удобного момента, чтобы...

– Мы не могли находиться столько времени в парке на морозе, – перебил ее Бергхольц. – Шел снег, дул ветер, а мы не Дед Мороз со Снегурочкой.

Никого, кроме него самого, шутка не развеселила. Петер улыбался во весь рот, тогда как Астре и Матвею живо представилось мертвое тело девушки, привязанное к стволу ели. Троицкая же заново переживала ночные события, и ей тоже было не до смеха.

– Мы закрылись изнутри и сидели в темноте, ожидая, пока праздник закончится и все отправятся спать, – продолжила она. – Когда сжигали соломенные чучела, я поняла: скоро подвыпившие гости и радушные хозяева разойдутся по комнатам. Ключи от входной двери дома, к счастью, тоже оказались во флигеле.

– Мы взяли их на всякий случай, не будучи уверенными, что это именно они, – уточнил Петер.

– Поэтому вы перерыли весь флигель?

Немец промолчал.

– Нет, – ответила за него блондинка. – Ключи висели на гвозде, рядом с ключами от флигеля. Петер тоже оставляет ключи от дома строителям. Без этого нельзя.

– Что же вы тогда искали?

– Это не имеет отношения к делу.

– Я так не думаю! – возмутился Матвей. – Зачем вы связали парней, которые мирно уснули?

– Когда мы поняли, что молодые люди направляются спать во флигель, нам пришлось впустить их – чтобы не поднялся шум раньше времени. Они были пьяны и уснули быстро. Петер решил связать их и заклеить им рты. Вдруг бы они что-нибудь обнаружили?

– Например, ужасный беспорядок, который вы устроили?

Людмила кивнула.

– Или проснулись, вышли бы на улицу и заметили, как мы открываем дверь дома, – добавила она. – Ребята спали крепко, но всякое бывает. Кто-нибудь из них мог захотеть в туалет. В общем, мы не могли рисковать.

– Нам не повезло, – сказал Бергхольц. – В дом мы проникли легко, но оказалось, что на первом этаже не спит домработница. Она увидела нас и жутко испугалась. Мы были одеты во все темное, а лица вымазали сажей.

– Женщина приняла нас за нечистую силу, – улыбнулась Людмила. – Начала охать и креститься. Видимо, у нее прихватило сердце от страха, поэтому она не могла кричать, а только ловила ртом воздух. На шум кто-то начал спускаться по лестнице, и нам ничего не оставалось, как убежать. Мы поспешили напрямую через парк к машине, вскочили в нее, разогрели двигатель и уехали.

– Вас кто-нибудь преследовал?

– Вы же сами сказали, что да. Мы боялись этого и так торопились, что ничего не слышали и не видели.

– В доме вы тоже что-то искали?

– Угу, – не стала отрицать Троицкая. – Но не нашли. Мы ничего не взяли! Понимаете? Вы наверняка успели проверить, все ли на месте. Ни у кого ничего не пропало. Ведь так?

– Состав преступления отсутствует, – блеснул юридической терминологией Петер. – Я правильно выразился?

– Кроме проникновения в чужое жилище без разрешения хозяина. – Астра выдержала паузу. – И трупа! – эффектно заключила она.

В ней заговорила актриса. Людмила побледнела, а Петер мрачно вздохнул.

– Мы никого не убивали, – повторил он.

Астра об этом знала. Однако другого способа воздействия у нее не было.

– Это вы заглядывали в окно зала, когда мы готовились к празднику?

– Я, – призналась Троицкая. – Мне вдруг стало любопытно. Петер остался в парке, он предупреждал меня, что на снегу останутся следы, но я не могла себя пересилить.

– Ваше лицо за стеклом привело одну даму в ужас. Вы выбрали знаменательный момент – как раз вошел «волхв» во всем своем великолепии, уселся на стул, будто на трон, и все взгляды устремились в его сторону. Только ветреная Коломбина умудрилась посмотреть в окно. Она вскрикнула, и вы исчезли.

– Я не собиралась ее пугать, тем более что после ее воплей все высыпали во двор, и мы едва успели спрятаться в парке за деревьями.

– Может быть, вами двигало вовсе не любопытство, а желание увидеть Вишнякова?

– Я не знала, что он находится среди гостей.

– Во дворе стоял его «Хаммер».

Тут Астру осенило: Вишняков же нарочно взял внедорожник, чтобы ввести в заблуждение «русалок». Как странно иногда складываются обстоятельства.

– Это он был в костюме волхва? – спросила Троицкая, и ее глаза засветились недобрым огнем.

– Он. Почему вы сначала согласились сесть за его столик в ночном клубе, а потом сбежали?

– Вы знаете? Хм... Я не могу объяснить. Вы не поймете...

– Мы постараемся. А вот следователь вряд ли станет напрягать свои и без того перегруженные мозги.

– Труп... следователь... милиция... – пробормотал немец. – Вы нас на пушку берете? Может, убийства никакого и не было? Вы просто хотите выудить у нас...

Выразительный жест бывшей солистки заставил его прикусить язык.

Матвей обвел глазами гостиную с голыми стенами, лампочку под потолком, с которой свисал жидкий дождик, пыльные жалюзи на окнах, наспех украшенную елку. Необжитая, неуютная комната, никаких личных вещей... Господин Бергхольц и его прелестная спутница вряд ли провели здесь больше двух суток. Они приехали в недостроенный дом специально для того, чтобы залезть новогодней ночью к соседу. Что они могли искать у Борецкого? А во флигеле? Они ничем не походят на влюбленную пару. Что же их связывает?