Астра покачала головой.

– Стали бы мы ехать к вам без веской причины! Вот, прошу...

Она достала мобильный телефон и показала им фотографию: замерзшее тело Киры Сарычевой. У нее было преимущество перед Людмилой и Петером: те не имели понятия, где и когда нашли убитую девушку. Это позволяло Астре давить на них.

– О боже... – вырвалось у блондинки.

Немец нервно сжал челюсти, на его скулах заходили желваки.

– Мы обнаружили ее в лесу... привязанной к дереву. Рядом – чьи-то следы. Полагаю, ваши. Вкупе с незаконным вторжением в чужой дом должно впечатлить стражей порядка.

Петер взял себя в руки.

– Следы давно похоронила метель, – сказал он. – Как вы докажете, что мы там были? Наше слово против вашего. Мы будем все отрицать!

– Нас интересует убийца, – заявила Астра. – Вы что-то искали в доме Борецкого. Вдруг убийство связано с вашими поисками? Я не верю в случайные совпадения.

– Я тоже. – Троицкая вскочила и зашагала по комнате. – Нам нужно сделать выбор, Петер. Мы должны принять решение...

Она была одета в облегающий кашемировый свитер и свободные брюки пастельных тонов, волосы мягкими волнами обрамляли ее лицо. Волнение шло ей так же, как и, вероятно, любая другая эмоция.

– Я слышу голос, – остановившись и глядя на Астру, призналась бывшая «русалка». – Он раздается у меня в ушах, словно кто-то стоит рядом и нашептывает. Полагаете, я не вполне здорова? Мысли о психическом заболевании посещали меня, но потом я их отбросила.

– Мила, прошу тебя... – умоляюще произнес Бергхольц. – Они примут нас за идиотов. Тебе никто не поверит.

«Голоса, которые звучат в голове! – подумал Матвей. – Она сумасшедшая, это ясно».

Астра, напротив, восприняла все серьезно. Она подошла и взяла девушку за руку:

– Я вам верю. Мне тоже иногда кто-то подсказывает, куда идти и что делать. Говорите, не бойтесь.

– Все началось с моего приезда в Москву... На вокзале мальчишка украл у меня сумочку с деньгами и блокнотом, куда я записывала номера телефонов. Тогда я даже мобильник не могла себе купить. И вдруг ко мне подошел незнакомый парень и предложил помощь. Он привел меня к себе в съемную квартиру в Южном Бутове...

И Людмила Троицкая рассказала о Велидаре: как приняла его за маньяка, испугалась, что он собирается ее убить... А его самого убили. Как бежала ночью по чужому городу куда глаза глядят, дрожа от ужаса и холода. Как нашла в карманах куртки деньги и записку, как вспоминала потом его странные слова: «Повторится то, что уже было...» Искала в них смысл, который ускользал от нее.

Петер слушал, не пытаясь более вмешаться, не выказывая удивления. Видимо, ему была известна эта история.

Матвей старался отделить в словах девушки правду от вымысла, запутался и просто наблюдал за ее мимикой. На лице бывшей «русалки» отражалась целая гамма чувств – нежность, испуг, напряжение, отчаяние, растерянность, любовь...

– А что было в записке? – спросила Астра.

– Я долго не могла понять, зачем Велидар написал ее и сунул в карман моей куртки. Деньги лежали в боковом кармане, а записка – во внутреннем, вместе с паспортом. Он знал, что документ мне понадобится в любом случае и я обнаружу его послание. Значит, придавал ему большое значение. Я прочитала записку столько раз, что запомнила наизусть, но не приблизилась к разгадке. Могу пересказать по памяти, слово в слово:

«Ты назвала мне чужое имя... Но имена меняются, а чувства остаются. Душа запоминает навеки. Я тоже ношу другое имя... носил, потому что если ты читаешь эти строки – меня уже нет в твоем мире. Не горюй обо мне. Тело мое – только ножны для клинка духа. У меня не было и нет другого оружия, кроме воли, и я умираю вновь, чтобы родиться таким, каким я хочу...

Ты – княгиня, я – волхв, который нарушил завет предков и показал тебе идола. Огненный всадник зажег в нас огонь, который мы несем в себе. Его не погасит время. Ибо оно – слуга крылатого пса. С тех пор и мы призваны служить ему. Почему он выбрал нас, то мне неведомо.

Ты знаешь, что я унес его с собой. Им всегда пытались завладеть в надежде питаться его неиссякаемой силой. За ним опять охотятся. Если он попадет в чужие руки, верни его мне. Его близость порождает безумие. Его пламя пожирает смертных, как ритуальный костер – жертвенную плоть. Ему не место среди людей. Волхвы хранили его в лесу, в потаенном капище. Я взял его – ради тебя – и наказан. Смерть трижды придет за мной, и я трижды должен покориться. Таково искупление.

Я ухожу, ты остаешься. Так уже было. Не думай, что я покинул тебя. Наша судьба начертана в ночном небе огненными знаками. Я буду рядом. Не бойся моего голоса. Исполни предназначенное и обретешь свободу. Тебе помогут кольцо, дощечка, дубовые ветки и руны. Знаки огня укажут на безумных. Когда увидишь меня, узнаешь искру Черного Змея...»

Людмила замолчала, а слушатели, завороженные «посланием с того света», все еще находились под влиянием слов, в которых ощущалось что-то невыразимое, древнее, как легенды о прошлом.

Первой нарушила тишину Астра:

– Можно взглянуть на оригинал текста?

Блондинка покачала головой. Нет, это не для чужих глаз.

– Записка – единственное доказательство, что встреча с Велидаром мне не приснилась. Можете мне не верить, но я не стану вам ее показывать. Мне кажется, написанные его рукой строки исчезнут, если на них посмотрит кто-то другой. Глупо, понимаю! – Она хрустнула пальцами. – Не покажу, и все.

– Тогда повторите содержание еще раз, пожалуйста, и помедленнее, – попросила Астра. – Я запишу. Хочу подумать над смыслом. Петер, у вас есть бумага и ручка?

– Найдется.

Матвей наблюдал за женщинами и размышлял. Одна складно сочиняет, другая прилежно записывает. Блеск! Если бы не убитая девушка, он бы встал и ушел. Слушать подобные басни – только зря время терять. Господин Бергхольц прав – любой принял бы эту историю за несусветную чушь. Но не Астра! Она вцепится в дурацкую записку и будет толковать ее на разные лады, притягивая за уши мифические факты.

– Записка ничего не объясняет, – изрек он. – Хотя, признаюсь, кто-то ловко ее составил. Даже я поддался чарам слога.

– Вы не все знаете, – сказал Петер.

– Так введите меня в курс дела, черт возьми! Зачем вы полезли в дом Борецкого?

Рассказ Бергхольца оказался более правдоподобным, нежели история убийства некоего Велидара, но и от него за версту несло мистикой. Как обывательская философия бюргеров и немецкая педантичность сочетаются с мрачным романтизмом и сомнительной эзотерикой? Для Матвея это было загадкой.

Как, например, эсэсовцы, которые проявляли невиданную жестокость, мнили, что после смерти попадут в Валгаллу – рай для погибших рыцарей? Они получали в награду за храбрость именные кольца из рук своего шефа Гиммлера, на которых «мертвая голова» изображалась в обрамлении веток священного дубового дерева и магических рун. Двойная молния – символ могущества, победы, способности влиять на окружающую действительность. Как это не вступает в противоречие с идеологией разрушения? Зло умеет рядиться во что угодно – в одежды героя, латы защитника, рясу святого.