– у Мэддока там дела, но как только ты позвонил, сразу прыгнули в машину и вернулись домой. – Она поднимает руку, чтобы провести по моим волосам. – Что случилось, Кэп?

Киваю в сторону кровати.

– Что это? – хмурится она.

– Не могу заставить себя посмотреть…

Я чертовски напуган, Рэйвен.

Мне не надо говорить это – она сама видит, как всегда.

Ее тотемный предмет – нож, что совсем не случайно. Рэйвен способна проникнуть в самую суть наших проблем, вскрыть их, и она, не задумываясь, пустит в ход свое оружие, если потребуется.

Она идет к моей кровати и берет конверт. Вертит его в руках, читает надпись на обороте.

– Это насчет Зоуи, да?

– Скорее всего…

Ее глаза снова находят мои, она вытаскивает из конверта сложенный листок, и меня все больше сковывает тревога.

– Давай, Кэп, прочтем это вместе, – говорит она, и ее рука проскальзывает в мою. Другой рукой она держит письмо, и рука чуть заметно дрожит.

Кэптен!

Если ты получил это, значит, моей дочери нет рядом с тобой.

Она – все, на что я надеялась, и эти надежды укреплял твой отец. Он говорил, что несмотря на уродливую жизнь, в которую она была погружена после рождения, перед ней обязательно откроется шанс.

Возможно, ты знаешь, если она позволила себе открыться перед тобой, что ей пришлось видеть самые темные стороны этого мира. По малолетству она многого не понимала. Но так или иначе, именно это сформировало ее – сформировало ее способность видеть за пределами очевидного и проникать в душу других людей.

У меня не было ни малейшего шанса заслужить ее любовь, и если ты читаешь это, этот шанс уже точно не появится, но я пишу тебе не поэтому.

Я пишу, чтобы сделать тебе подарок – ты его заслужил. У меня не было сомнений, передавать ли тебе это. Как я могу не передать, если это твое?

Очень надеюсь, что это облегчит твою душу, даст тебе покой и избавит от чувства вины, которое, знаю, таится в твоем сердце.

Зоуи… Она исправила все, что было сломано внутри меня, и хотя я знаю, что ее пребывание на моем попечении, когда она должна была быть на твоем, причинило тебе боль, я благодарна за то, что она была со мной.

Конечно, я хотела бы наблюдать, как она растет, но у судьбы другие планы – и прекрасные, яркие планы для нее. И для тебя, Кэптен.

Если тебе интересно, знает ли моя дочь об этом письме, то ответ – нет.

Спасибо Мейбл, она помогла мне. И я знаю, что ты читаешь сейчас это только потому, что моя дочь ушла.

Так что вот, милый Кэптен, прими мой подарок тебе.

С любовью, Мария.

Я осторожно забираю письмо из пальцев Рэйвен. Наши глаза встречаются, и я вижу в них слезы. Она тянется к брелоку, рассматривает его, нажимает на край, и с другого конца выпадает флешка.

Мы замираем.

– Кэп…

Рэйвен берет флешку, быстро подходит к телевизору и ищет порт.

– Дай.

Забираю флешку и вставляю ее в свободный порт на задней панели.

Мгновенно экран становится ярко-синим.

Я задерживаю дыхание и хватаю пульт.

Рэйвен берет меня за локоть, тащит к кровати, и мы вместе садимся.

Очень надеюсь, что это облегчит твою душу…

– Подожди.

Рэйвен вскакивает и выходит из комнаты. Через пару минут она возвращается с моими братьями. Это важно для нас – быть вместе в такой момент.

Рэй берет пульт у меня из рук и нажимает кнопку воспроизведения.

«Ты такая зануда, тебе обязательно делать это каждый день?»

Мои мышцы напрягаются, когда голос Мэллори заполняет комнату, прежде чем появляется картинка. Пока нельзя видеть ее лица – камера находится позади нее; Мэллори сидит, прислонившись к изголовью кровати. Фон на заднем плане представляет собой большое открытое окно, выходящее в сад.

«Перестань ныть, это не для тебя…» – голос Виктории.

– Вот дерьмо, – говорит Ройс.

Внезапно Виктория в кадре ложится на живот рядом с Мэллори. Та подвигается, и теперь ее хорошо видно. Живот Мэллори округлился и…

… мои ребра сжимаются.

Зоуи.

Бросаю взгляд на Рэйвен. Моя дочь точно так же росла в животе своей матери, пока…

Рука Рэйвен сжимает мою, и мы продолжаем смотреть.

Виктория достает что-то из-за спины.

Книга.

Она открывает ее где-то посередине и начинает читать вслух. Это сказки, и она читает их моей малышке, а мы сидим здесь и слушаем.

Длинные светлые волосы Виктории падают ей на плечи, закрывая ее лицо от камеры, и я думаю о том, как бы мне хотелось отодвинуть их в сторону, чтобы увидеть ее губы, как слова слетают с них.

Ее рука скользит в кадр, делая именно это. Она поднимает голову, и в ее глазах я вижу боль и страх. Эти чувства тут же отзываются в моей собственной груди.

Мэллори: «Чего ты испугалась?»

Виктория быстро встает, и запись прекращается.

Следующая запись, еще одна и еще… Живот Мэллори становится все больше.

Смотрим дальше. Ветер развевает волосы Мэллори, когда она стоит перед клумбой с цветами. Должно быть, она слышит что-то, чего не слышу я, потому что поворачивается и хмуро смотрит в камеру.

«Как ты себя чувствуешь?» – спрашивает Виктория.

Плечи Мэллори опускаются.

«Как будто кто-то играет в футбол у меня в животе».

Рэйвен смеется и кладет руку на свой живот, и Мэддок придвигается к ней. «Это немного раздражает», – продолжает Мэллори.

Рэйвен произносит именно те слова, которые слетают с губ Виктории в кадре:

– Совсем нет!

Мэллори закатывает глаза и тянется к камере… Нет, не к камере. Она хватает Викторию за запястье и опускает ее руку на свой живот. Рука Виктории замирает, потом она начинает нежно поглаживать живот Мэллори. Секунды идут, слышится беззаботный смех Виктории, и мой пульс бешено колотится.

«Играет в баскетбол», – шепчет Виктория.

Мы были у нее на уме уже тогда.

Я был у нее на уме.

Нет… – одергиваю я себя. У нее не было никаких причин связывать себя со мной. До меня доходит, что эти записи делались ради хрупкой жизни под ее ладонью.

Следующая запись, и я вскакиваю на ноги, подходя ближе к телевизору.

Больница…

Черт возьми.

Крики Мэллори наполняют палату.

«Я не смогу этого сделать. Я не хочу это делать. – У нее вырывается прерывистый вздох. – Я должна была сделать аборт, как и собиралась. Зачем ты вытащила меня из того кабинета и уговорила на это?!»

Нет…

Клянусь, мои ребра ломаются одно за другим.

«Нет, ты не должна была делать аборт, и я не останавливала тебя. Я просто предложила