соглашение. Если получишь травму из-за меня, в суд не подашь, хорошо?

Искоса смотрю на нее.

— Если ты травмируешь меня, я травмирую тебя.

Дилан отворачивается к треку.

— Справедливо.

Хотя, если серьезно… она ведь не попадала в аварии, верно? Здесь кто-то умирал?

Красные огни по обе стороны трассы начинают мигать. Дилан пристегивает ремень безопасности, проверяет мой, после чего снова переключает передачу. Держа руку на руле, она врубает аудиосистему. Звучит Problem Наталии Киллс. Краем глаза замечаю Хоука на обочине, но не смотрю на него.

Цвет меняется на желтый; рука Дилан на рычаге переключения передач напрягается. Мой желудок совершает кувырок.

Переведя взгляд в сторону, вижу другую участницу в шлеме и… Стоп, положено надевать шлемы? Нам нужно?..

В следующую секунду ярко загорается зеленый свет. Дилан нажимает на газ. Вскинув руки, хватаюсь за консоль и дверь, когда машина срывается с места.

— У-у-у-уф! — выкрикивает Трент; музыка играет настолько громко, что я не могу думать.

На повороте держусь за поручень над дверью. Машина накреняется, пока входит в вираж по внутреннему краю трассы. Мы мчимся ноздря в ноздрю с GTO справа от меня.

Дилан включает третью, затем четвертую передачу, газует, и я вжимаюсь в спинку сиденья. Сердце подскакивает до горла.

Разразившись смехом, забываю о споре с Хоуком.

— Черт.

Дилан мельком улыбается мне, преодолевает следующий поворот и устремляется дальше, максимально разгоняясь на пятой передаче.

Несколько капель дождя разбивается о лобовое стекло. Я смотрю на Трент, чтобы понять, собирается ли она остановиться.

Однако Дилан, кажется, ничего не замечает. Выпрямленной рукой крепко удерживает руль, второй — рычаг коробки передач. Ее взгляд сосредоточен на треке, подобно лазерному прицелу.

— Держись! — кричит она.

А?

Мои пальцы крепче сжимают поручень. Приближается очередной поворот, но вместо того, чтобы снизить скорость, девушка жмется к внутренней обочине, насколько возможно, и мчится вперед.

У меня внутри все переворачивается, кожу покалывает. Ощущения такие же, как прошлой ночью в тоннеле, когда я почувствовала Хоука позади себя.

— Дилан… — Я хватаю воздух ртом и начинаю смеяться.

Дождь барабанит по машине тяжелыми каплями, вторая тачка остается у нас на хвосте, а Дилан улыбается.

— Я дрифтану. — Она хохочет. — Смотри.

— Что?

— По моей команде подними ручник, ладно?

Мои глаза округляются.

— Чего?

— Готова?

— Что?! — Опускаю взгляд на ручной тормоз. Какого черта? Что она делает?

— Давай! — орет девушка.

Запаниковав, я трясусь, но потом хватаюсь обеими руками за рукоятку и дергаю ее вверх. Нас заносит влево, заднюю часть машины разворачивает. Мы входим в поворот, скользя по асфальту и разбрызгивая уже собравшиеся лужи.

Дилан кричит. Из меня вырывается нечто среднее между стоном от боли и хныканьем, хотя я отказываюсь зажмуриться.

Машина соперницы проносится мимо. Я смотрю ей вслед.

— Дилан!

— Ох, мне плевать на победу, — усмехается она. — Было весело, а еще это разозлит моего папу.

Девушка резко ускоряется, вновь набирая обороты. Вдруг перед нами вспыхивают фары.

Навстречу летит машина, и я судорожно вдыхаю. Дилан ударяет по тормозам. Мы идем юзом на мокром покрытии.

Свет фар приближается. Проклятье, что это такое?

Наш автомобиль заносит вбок; я хватаюсь за приборную панель. В итоге мы останавливаемся буквально в нескольких сантиметрах перед «Мерседесом», заблокировавшим трассу.

— Что за черт? — Дилан тяжело дышит.

Сэмми Фуонг в своем синем GTO уже вырвалась далеко вперед, вышка и трибуны со зрителями тоже не близко. Выпрыгнув из «Мустанга», мы отбегаем в сторону, на случай, если нас попытаются протаранить. Дождь льет на голову.

И тут я узнаю машину. «Мерседес». Этот белый, однако я знаю, чей он. Черный был разбит в парке той ночью.

Хьюго выходит с широкой улыбкой. Мгновение спустя открываются остальные двери. Николас, Аксель и два других приспешника Хьюго — Джонатан и Алехандро — присоединяются к нему.

— Дерьмо, — бормочу я. На парне кожаная куртка, которую он украл в семнадцать лет. В ней три внутренних кармана. Нож и кастет, наверняка.

К нам бежит группа людей. Взяв Дилан за запястье, отталкиваю ее к себе за спину.

Хоук останавливается рядом со мной. Уверена, вместе с Кейдом и другими их друзьями.

— Пока никому не звоните, — говорит Трент в рацию.

— Уверен? — спрашивает какой-то парень.

Проигнорировав его, Хоук кому-то передает рацию.

Мы все стоим перед машиной Дилан, Хьюго и его команда выстраиваются перед капотом «Мерседеса».

— Привет, детка. — Хьюго смотрит на меня ехидно сияющими глазами. — С Пиратами теперь тусуешься?

Я определенно не тусуюсь с Пиратами, но, стоя в окружении двух Трентов и Карутерса, чувствую, что все взгляды Грин Стрит устремлены на меня, будто их предали.

— Девочка, которую я воспитал, не нуждается в чьей-либо защите. Она не прячется за богатыми мальчиками.

Струи дождя стекают по моему лицу. Хоук пытается взять меня за руку, только я отдергиваю ее.

Да, Грин Стрит вскормили меня. Уэстон — мой дом.

Правда, ни один сосед не защищал меня в детстве. Едва я стала достаточно взрослой, Хьюго вознамерился торговать моим телом. Чем они лучше? Они думают, я обязана хранить верность им?

Аксель и Джонатан подаются вперед, вытащив руки из карманов. На миг перестаю дышать, прежде чем понимаю, что они не достали оружия. Пока не достали.

Однако парни явно наготове: сжимают кулаки, принимают широкие стойки; Аксель смотрит на Кейда, Джонатан — на Хоука.

— Ты им не нужна. — Хьюго подходит ближе ко мне, и Хоук напрягается. — Куда ты пойдешь, когда он забудет о тебе?

Он переводит взгляд на Трента, потом обратно на меня.

Знаю, Хьюго прав. Может, не сегодня и не завтра, но он прав. Я не забыла, как должны сойтись звезды, чтобы моя жизнь наладилась. Моя семья, долги, мое криминальное прошлое, недостаток образования, то, что в данный момент я нахожусь в розыске…

Я опозорю Хоука. Мне понятно, что между нами нет отношений.

Вынужденно скрываясь вместе, мы сблизились. И я никогда не смирюсь с его попытками спасти меня.

— Твоей мамы не было дома три дня, — сообщает Хьюго.

Мой взгляд устремляется к нему.

— Ты должна вернуться. — Его голос смягчается.

— Не двигайся, мать твою. — Хоук обхватывает мое запястье.

— Понятия не имею, как долго смогу скрывать это от органов опеки, — угрожает Хьюго.

Вот почему Бьянка не отвечала на звонки. Она боялась, что я вернусь домой, если узнаю. Проклятье.

Аксель отхлебывает из фляжки, а Алехандро выпускает струю дыма изо рта и швыряет сигарету в одного из Пиратов, стоящих слева.

— Черт. — Парень стряхивает пепел со своей футболки.

Грин Стрит подступают, воздух накаляется. Волоски на моих руках встают дыбом, дождь охлаждает кожу шеи.

— Хоук,