того, что успел выяснить, хватает с лихвой – птичка ко мне до сих пор неравнодушна.

Однако в понедельник вечером мое хорошее настроение делает резкий скачок вниз, а победоносная улыбка сползает с лица, когда я провожу совещание в кабинете у генерального директора. Хочу, чтобы те, кто будет работать над новым проектом, познакомились поближе, начали общаться между собой, без посредников, так как нет смысла постоянно дергать начальников отделов. Команду я подобрал хорошую, правда, не учел одного минуса: все сотрудники – мужчины. За исключением Насти, будь оно не ладно. К тому же половина мужиков не женаты, чтоб им пусто было.

И вот сейчас они все поголовно уделяют внимание моей птичке, заглядывают ей в рот, интересуются, когда можно будет подойти к ней за той или иной бумажкой, как будто это – самое главное в жизни.

Хочется громко заорать:

«Вы еще график составьте, кто и во сколько будет заходить к ней в кабинет!»

Но я сдерживаю свой порыв, фыркая по очереди на самых наглых и ставя их на место. Такими темпами я скоро буду заниматься не новым проектом, а разгоном ухажеров от Насти.

А она тоже хороша – цветет, как майская роза, от сомнительных комплиментов, мне отвечая кратко и по делу, зато улыбаясь по очереди каждому из мужчин, кто обращается к ней с какой-либо просьбой.

– На этом все! – заканчиваю я совещание, так как сил моих терпеть это дальше нет. – Продолжим в четверг. Анастасия, – обращаюсь к девушке, а она в ответ делает серьезное лицо, всем своим видом показывая, что слушает меня предельно внимательно. – Будь любезна, в среду мне предоставь нужные расчеты.

– Хорошо, – кивает и…отворачивается, как будто я пустое место.

Да что ж такое, черт бы ее побрал! Как же так – неужели решила задавить меня своим игнором? Ничего у тебя не выйдет, милая, я тебе еще устрою!

– Предлагаю собираться по понедельникам, – встревает отец, который до этого момента только слушал и никак не комментировал наши жаркие дебаты. – Захар Алексеевич контролирует процесс, а я буду осуществлять общее руководство, чтобы быть в курсе, если вдруг понадобится моя помощь.

Все прощаются со мной и генеральным директором, отодвигают стулья и вскакивают со своих мест, несясь к двери, чтобы пропустить птичку первой. А она расточает улыбки направо и налево, продолжая меня и дальше игнорировать.

– Сынок, с тобой все в порядке? – слышу голос отца, который выводит меня из раздумий, и только сейчас понимаю, что мы остались с ним вдвоем.

Он удивленно смотрит на меня, а я сжимаю в кулаке лист бумаги.

– Почти, – ворчу в ответ и откидываюсь на спинку стула, только сейчас осознавая, как я напряжен.

Надо что-то с этим срочно делать, иначе можно с катушек слететь раньше времени. Но почему-то в голову даже не приходит мысль о клубах, легкодоступных девушках и выпивке в качестве «успокоительного», а лишь настойчиво бьет в мозгу монотонный голос:

«Улица Гагарина, дом пятнадцать, квартира…»

– Я тебя давно таким не видел, – усмехается отец и тоже откидывается на спинку своего кресла.

– Проблем много, – ухожу от ответа, бросаю скомканный лист на стол, встаю со своего места и, не торопясь, направляюсь к окну под удивленным взглядом своего родителя.

Начало августа, на улице еще светло, и прекрасно виден центральный вход, а также парковка перед офисом. Конец рабочего дня, и сотрудники по очереди спускаются по ступенькам, спеша домой. А я впиваюсь взглядом в их силуэты, зачем-то пытаясь найти среди толпы одну единственную девушку – со светлыми волосами, в темно-коричневой юбке и кофейной блузке.

– Может, помощь какая нужна? – слышу за спиной, как отодвигается кресло, а затем раздаются негромкие шаги. – Не стесняйся, сынок, – смеется отец, останавливаясь рядом со мной. – Кто же еще тебе поможет, как не я?

– Твою мать! – резко выдаю, однако отец по-своему расценивает мою реплику.

– Не понял! – его голос звучит довольно удивленно, и я поправляюсь:

– Это не тебе.

Я бы еще пятнадцать раз повторил эту фразу, только какой смысл? И адресуется она совсем не отцу, который тоже прилипает к окну, отодвигая жалюзи в сторону.

Настя выходит с девочками из офиса, прощается с ними на пороге и двигается в сторону парковки. А там ее уже ждет мужчина (возможно, молодой, и даже мне знакомый, но сверху его лица не разглядеть) с букетом белых роз.

Вот же я баран, совсем забыл, что это ее любимые цветы! Разучился за девушками ухаживать, а кто-то, видимо, нет, так как птичка забирает букет, целует своего спутника в щеку и вместе с ним направляется к одному из припаркованных на стоянке автомобилей.

Мужчина галантно помогает своей даме сесть на переднее пассажирское кресло, закрывает за ней дверь, а спустя минуту или чуть больше белый седан скрывается из поля зрения.

– Что у тебя с Настей? – отец первым прерывает молчаливую паузу, на протяжении которой мы оба не отводим взгляда от окна.

– Ничего, – поворачиваю голову в его сторону и смотрю прямо в глаза, понимая, что допрос еще не окончен. И делаю шаг первым. – Мы когда-то с ней встречались, – намеренно запинаюсь, чтобы папа переварил информацию. – Давно, еще в институте. Помнишь, Лерка когда-то тебе все уши прожужжала о том, что я встречаюсь с девочкой из обычной семьи? А я тогда еще настоял, что приду на банкет к Степанову только вместе с Настей.

– А я все гадаю, где я ее видел, – отец легонько пальцами бьет себя по лбу. – Точно, Настя, в красном платье…

– Розовом, – усмехаюсь, так как в голове слишком ярко всплывает образ птички, и от этого действительно становится тепло на душе. – Длинном, – пауза, – розовом платье. Оно, кстати, до сих пор у меня в шкафу висит.

– И что тогда случилось? – аккуратно интересуется отец. – Ты, кстати, никогда больше не поднимал этой темы.

– Так нечего поднимать, – я разворачиваюсь и отхожу к столу. – Мы расстались, теперь у каждого своя жизнь. У нее вон, – киваю в сторону окна, так и не поворачиваясь лицом к папе. – Жених на иномарке, цветы дарит, после работы встречает.

– А ты? – не унимается мой родитель, продолжая давить.

Как же я не люблю эти разговоры по душам, кто бы только знал! И ответа на его вопрос я тоже не знаю. Складываю листы в стопку, беру их в руки и наконец-то разворачиваюсь, встречаясь с пристальным взглядом своего родителя.

– А что я? – делаю паузу и улыбаюсь. – У меня все прекрасно, – одной рукой удерживаю стопку бумаг, другую отвожу в сторону. – Бизнес, деньги, девочки, – на последнем слове делаю акцент и смеюсь,