— Это твой способ сказать, что ты хочешь большего?

— Сомневаюсь, что ты можешь дать что-то еще.

Мой ответ был глубоким гребаным толчком, от которого мои пальцы ног согнулись от изысканности.

Я выдохнула и улыбнулась. Я отпустила подушку, чтобы провести рукой по его груди и поцарапать горящую кожу, оставить след, мой след.

— О, Люси, — прохрипел он. — О, что мне с тобой делать?

Он положил одну руку мне на талию, другую на подлокотник дивана.

Он вытащил свой член, а затем толкнул его еще глубже, устроившись надо мной.

Я потерялась. Полностью и окончательно разбита.

Он был так глубоко во мне, заполняя меня до краев, я изо всех сил старалась оставаться на месте, чтобы я могла привыкнуть к его размеру. Я хотела посмотреть, как он работает. Я хотела посмотреть, как он занимается любовью.

— Готова? — спросил он, его тело было натянуто, как резиновая лента.

— Сделай все, что в твоих силах, — ответила я.

И он сделал. О, он сделал. Толчок… этот восхитительный толчок глубоко в меня.

— Черт возьми, — пробормотала я, закатывая глаза.

Его следующий толчок заставил меня изо всех сил пытаться удержать его. Каждый раз, когда он толкался в меня сильнее, сотрясая мои кости от удовольствия, я цеплялась в его тело. Оттолкнуть его или втянуть глубже, я понятия не имела.

Я должгна был признать, что он был огромным. Ладно, ладно, он был очень огромен.

Но, черт возьми, толщина, вот что убивало меня самым совершенным образом.

— Господи, Люси, — прохрипел он, возвращаясь к более поверхностным толчкам. Его тело все еще покрывало мое, двигаясь по моему, как горячая жидкость, он смотрел на меня. Что-то происходило за его глазами. Он прижался своими губами к моим и поцеловал меня.

Я провела руками по его спине и провела пальцами по его волосам, он застонал в мой рот от удовольствия

— Достаточно большой для тебя? — спросил он, когда мы смогли снова дышать.

— Просто, — ответила я, мое тело превратилось в дрожащее месиво под ним.

Его губы впились в мой сосок. Мои мышцы сжались вокруг Адама, и он выругался.

— Ты чувствуешь мой член? — пробормотал он, его глаза были темны, как ночь.

— Да, — простонала я, пытаясь раздвинуть ноги шире, чтобы взять его глубже.

— Тебе хорошо?

Я закусила губу и кивнула. Он входил в меня так медленно, растягивая меня повсюду.

Его губы приоткрылись, и он прошептал:

— Хорошо. Теперь ты никогда не забудешь, каково это, когда я внутри тебя.

Я не была готова к тому, как он начал входить в меня. Его рука удерживала мою талию на месте, пока он полностью вталкивал свой член только для того, чтобы оттянуть его назад и снова войти в меня.

Он брал меня так глубоко, так сильно, что я никак не могла сдержать свои крики и стоны, да и не хотела.

Я начала чувствовать, как сжимаюсь вокруг него, его собственные стоны отдавались в моих ушах. Мои пальцы на ногах согнулись, и что-то начало расти внутри меня, строиться прямо в моем ядре. Адам продолжал трахать меня в неумолимом темпе, его бедра впивались в меня каждый раз, когда он входил слишком глубоко. Звук… о, звук удара наших бедер друг о друга, моя влажность…

— Вот так, Люси. Вот и все.

Я ухватилась за твердые как камень бицепсы Адама и начала трястись от оргазма. О, когда все это закончится, я собиралась убить его.

— Давай, Люси, — пробормотал он сквозь стиснутые зубы. — Это лучшее, что у тебя есть? Дай мне больше. Отдай мне все, что у тебя есть.

Как только я подумала, что удовольствие, пробегающее по моему телу, вот-вот прекратится, он изменил угол и ударил меня по другому месту, и все началось снова.

— Твою мать! Твою мать! — Я продолжала кричать в надежде ухватиться за ручку дивана. То, к чему прикоснулась моя рука, было не диваном, это был абажур на тумбочке рядом.

Мое тело горело от моего освобождения, я проигнорировала грохот и вместо этого попыталась успокоить свое тело. Он не собирался доводить меня до сердечного приступа! Мое тело все еще тряслось, и я потянула Адама за волосы.

— Ты должен остановиться, — выдохнула я, мои слова едва ли имели какой-то смысл.

— Что-то не так. Адам, остановись.

Он замедлил свои толчки, но они все еще были слишком глубокими. Мои сиськи подпрыгивали при каждом толчке. Кончик его члена все еще касался этого идеального места. Я чувствовала себя слишком хорошо.

Мои ноги все еще тряслись, мое тело все еще горело.

— Ты ублюдок, — я успела сказать. — Ты сказал, что будешь заниматься со мной любовью, а не трахать меня.

Его глаза проследили за моими и увидели, что я пытаюсь удержать ноги неподвижно рукой. Откинувшись назад, он просунул руку под одну из моих ног, удерживая ее прямо у себя на груди.

— Нет никаких правил, Люси. Вот как я занимаюсь с тобой любовью.

— Ах ты, глупый, красивый засранец. Ты сломал мне киску.

Он выходил из меня до тех пор, пока внутри не оказалась только головка, завел мою ногу за спину, а затем медленно полностью скользнул внутрь. Он заставил меня стонать под ним за секунды.

— Твоя киска меня вполне устраивает, — пробормотал он и снова взял мои губы.

Он так медленно входил в меня, играя с моими нервами.

Так как все было к чертям, я взяла его лицо в свои руки и уставилась на него.

— Заставь меня кончить снова, Адам. Я хочу снова кончить на твой член.

Если бы это была моя единственная ночь с ним, я хотела прикасаться к нему столько раз, сколько было возможно.

— Бля, Люси, ты все еще пульсируешь вокруг меня. Не волнуйся, я заставлю тебя кончать всю ночь.

Я отпустила его лицо и выгнула спину, снова втягивая его внутрь себя. Он лизнул мой сосок, и влажность, тепло его языка заставили все мое тело содрогнуться под ним.

— Мне нравится видеть, как ты дрожишь подо мной.

Я выгнула бровь и промолчала. Все мое внимание было сосредоточено на том, чтобы выгнуть спину и двигать бедрами, чтобы я могла встретить его толчки и ввести его член глубже в себя, где это необходимо.

— И эта киска… — Он полностью вышел, давая мне первый взгляд на его твердый, толстый член, когда он держал его в руке.

Бог! Мне очень понравился его член. Мне очень, очень понравился его член. Затем два его пальца вонзились в меня, и он стал водить моей влагой по всему животу.

— Посмотри, какая ты мокрая. Посмотри, как сильно тебе нравится мой член.

О, он понятия не имел.