стояла Москва. И жилой дом. Вся советская номенклатура желала там жить, как сейчас сильные мира сего хотели бы жить на Рублевке. Квартира в нем была символом высокого статуса владельца.

– Почему была? Сейчас тоже полно желающих.

– Конечно. Но сразу после постройки заселение в эту высотку одаривало жильца более значительным статусом, чем сейчас. Думаю, это не могло не пьянить. Представляю, как они раздувались от тщеславия и гордости. Правда, мудрый Коба предполагал такое развитие событий и оставил им всем ложечку дегтя в бочке меда. А именно – вид на Дом на набережной. Предыдущее популярное среди небожителей место обитания. Оттуда их вывозили пачками. И больше они не возвращались. С верхних этажей этой высотки его видно лучше всего. Понимаете мысль? Чем выше забираешься, тем виднее становится напоминание о том, какой может быть финал.

Монах и психолог помолчали, разглядывая здание.

– Но тогда была другая эпоха, – вновь продолжил священник. – Значимые фигуры имели склонность к театральным эффектам. В дивном новом постмодернистском мире все будет проще. Потому что намеки в скором, боюсь, попросту перестанут понимать. Поэтому придумают какие-нибудь новые действенные безобразия. Например, чипы начнут в голову внедрять. Или еще что-нибудь в этом духе.

– Вы сегодня просто фонтанируете предсказаниями! Одно другого мрачнее.

– Это все погода. Устал от отсутствия солнца. Мне кажется, что его не было никогда.

– Вы лукавите, отче. Не думаю, что именно фирменная московская серость принуждает вас выискивать черты Апокалипсиса в этих песочных сталинских стенах. Мне кажется, вы верите в то, о чем говорите. В каждой шутке есть доля шутки. Так ведь?

– К сожалению. Но не потому, что я маньяк или ретроград, которому как воздух нужны конспирологические теории. Вовсе нет! Все из-за того, что я скорее философ, привыкший смотреть не на части целого, а на всю картину мира целиком. И в моих голове и сердце (вот еще один человеческий элемент, сведенный за последние пару сотен лет сугубо до функции – вульгарного мотора для перекачки крови по артериям) абсолютно органично сочетается то, что с точки зрения науки несочетаемо. Я анализирую происходящее в диаметрально противоположных сферах человеческой жизни и нахожу точки соприкосновения. Это как «хлебные крошки» у программистов, так, по-моему, это называется, – метки, позволяющие отслеживать поведение пользователей. По ним разработчики сайтов судят о предпочтениях и прогнозируют тренды. В реальной жизни несколько иначе. Но принцип тот же. Есть… не знаю, как сказать… пусть будет «места силы». Некие центры в каждой сфере, к которым привлечено наибольшее внимание.

– Например?

– Хм… Ну, скажем, история Второй мировой войны в исторической науке как таковой, или место здорового питания в физической культуре, или феномен гения да Винчи в искусстве, или влияние доллара на экономику.

– Широко взяли. И?

– Именно что. Вам кажется, что это совершенно несвязанные вещи?

– Как-то не очень.

– А между тем, если посмотреть на них беспристрастно, они все друг с другом пересекаются. В первую очередь потому, что являются топовыми темами для осмысления. О них пишут миллионы статей, тысячи книг, миллиарды постов в соцсетях. Думается, нет ни одного человека на Земле, умеющего читать, которому совсем ничего не известно ни о да Винчи, ни о Второй мировой, не говоря уже о здоровом питании и уж тем более о долларе. О них знают все! Потому что это часть культурного кода, характерного для современной цивилизации. Однако если копнуть глубже, то есть и другая взаимосвязь. Как я уже вам говорил, с Ренессанса началась современная цивилизация. Хотя для того времени многие идеи да Винчи были революционны и воплощены значительно позже смерти их создателя. Но в XIX–XX веках они перестали быть идеями, а стали реальными изобретениями. И причиной, и следствием индустриального прогресса одновременно. В свою очередь, прогресс привел к столкновениям государств, а значит, и их экономик. И последняя масштабная битва закончилась победой США, как ни обидно это звучит для русского слуха. Технически – да – Берлин взяли русские, но стратегически войну выиграли американцы, навязав по результатам всему миру доллар как резервную валюту. Чувствуете? Связь есть!

– Не очень выраженная. Ну да ладно. А при чем тут здоровый образ жизни?

– Помилуйте. Ну это же очевидно! ЗОЖ – неизбежное следствие американской жизненной модели. Если упрощенно, погоня за долларами требует отменного здоровья.

– Вы утрируете. И так было не всегда. После войны уж точно нет.

– Безусловно. Тогда Штаты еще сохраняли закваску белого и протестантского и ценности были иными. Точнее, иных ценностей было больше. Несмотря на меньшее количество возможностей.

– Каламбур, однако.

– Еще какой. Но не суть. Основа и тогда была такой же, как сейчас, – стремление к успеху. Постепенно оно лишь усиливалось, пока не приняло современную формулу: будь успешен, будь богат, будь здоров, живи как можно дольше.

– Что же в этом плохого?

– Оценка в данном случае не имеет значения. Я хотел лишь показать, что большинство вещей, на первый взгляд несвязанных, на самом деле всегда имеют точки соприкосновения. Но никто не обращает на это внимания. А именно это важно, чтобы понимать: что есть мир сейчас и куда он может начать двигаться. Мы увлекаемся деталями. Как будто держим в руках отдельные кусочки пазла, без всякого желания собрать его воедино. Мы слишком увлечены детализацией, поэтому не видим целого. А если бы видели, то и вели бы себя иначе. И мое призвание ко всеобщему покаянию есть призвание перестать разглядывать кусочки, отойти чуть подальше и посмотреть на всю картину целиком. И только потом принимать решение: дописывать ее дальше или остановиться? А если дописывать, то какие именно куски? Тогда художественное произведение по имени «цивилизация» будет гармоничным. Улавливаете?

– При такой подаче начинаю. Но все равно не могу отделаться от мысли о вашем идеализме.

– На идеалистах держится мир и его развитие. И я буду отнюдь не первым, кто это сказал. Чтобы развиваться, надо выходить за рамки привычного…

– Покидать зону комфорта…

– Да. Так модно стало говорить. Только ремарка: никто из нее не выходит. Как раз потому, что в большинстве своем людям не хватает идеализма. Если точнее – практического идеализма. Только он способен зажечь в человеке дар менять мир.

– И что есть «практический идеализм»?

– Он сродни вере. В христианстве есть такой термин – «действенная вера». Практический идеализм – что-то в этом духе. Когда ты не просто уверен в чем-то неосязаемом, но еще и живешь так, как будто оно свершившийся факт. Естественно, что при таком подходе меняется личное поведение, а если у идеалиста есть еще и дар убеждения, то за ним начинают идти люди. Хотя, конечно,