— Я знаю, куда ты пялишься.

— Не сильно-то ты возражаешь.

— А мои возражения что-то изменят?

— Нет.

— Тогда смысл тратить силы?

Странный диалог развеселил. Мне бы полагалось возмутиться, стыдливо прикрыться одеялом и повернуться к подлецу, чтобы напомнить о манерах, но во мне проснулась женщина. Та самая, которая знает, что прекрасна и наслаждается мужским вниманием.

Пауза затянулась. Если он сейчас что-нибудь не сделает, это сделаю я! Сцена в лесу так остро встала перед глазами, что я закусила губу. Я ведь чувствую, как он смотрит. Буквально ощущаю жар, исходящий от его тела.

Повернула голову и довольно улыбнулась. Дракон сидел в кресле возле кровати и задумчиво водил пальцем по губам, глядя на меня совершенно черным, почти безумным взглядом. Я подняла бровь. Дракон замер и…

В звенящей тишине набатом звучали часы. Тик, тик, тик, тик… А потом дракон волевым усилием поднялся, бросил на кровать шелковый халат и отвернулся.

— Одевайся и выходи в гостиную. Я должен выяснить, кто тянул силы из отца.

Дракон быстро вышел, хлопнув дверью.

Чего распсиховался-то?

Выяснить он должен!

От непонятной злости я зарычала и скомкала злополучный халат. Да что ж со мной происходит? Почему он так выводит меня из себя? Радоваться же должна, почему тогда так больно?

Мне всего-то нужны сильные эмоции, рушащие эту боль, как яростная стихия смывает плотину. Забыть, стереть, подавить чем-то другим. Острым. Сиюминутным. Наполняющим…

Мама…

Я до боли закусила губу и вытерла проступившие слезы.

Бриана. Нельзя.

Это был сон.

Ты и сейчас спишь. Немного потерпеть и проснешься на съемках!

Я накинула халат, натянула на лицо улыбку и вышла к дракону. Не знаю, чем напичкал меня лекарь, но силы вернулись. Легкая слабость и ломота в теле скорее от пересыпа, а тошнота и головокружение — последствие истощения. После многодневных съемок это в порядке вещей. Медитации, сон и массаж как рукой все снимут.

— Садись. Поешь, — холодно произнес дракон.

Это был какой-то другой дракон, не тот, что только что съедал меня жадным взглядом. Сухой, отстраненный, застегнутый на все пуговицы своего красивого белоснежного камзола. Мужчина в камзоле обладает особым шармом. А уж подтянутый, широкоплечий, наделенный внутренней силой и подавно.

Я села напротив дракона за небольшой круглый столик и подвинула к себе тарелку. Овощи, жареные на гриле выглядели аппетитно. Мужчина ловко отрезал большой кусок от аппетитной жареной курицы и переложил мне в тарелку.

— Тебе нужно полностью восстановиться. Для этого много спать, хорошо питаться, избегать стресса.

Я чуть не подавилась. Особенно про стресс позабавило.

— Хорошо, мама, — отчеканила, прожевав кусок.

— Ешь и не ерничай.

Ничего не имею против. Тем более вкусно — до жути.

За окном, прикрытым изгибами тяжелых штор, занимался закат. Багровые блики разливались по верхушкам гор, искрились рубинами, сапфирами и бриллиантами. Я как завороженная наслаждалась зрелищем, словно попала в драконью сокровищницу и горы вовсе не из камня и снега, а сплошь насыпь драгоценностей.

— Ты как сорока. Ешь. Еда остынет. Это всего лишь снежные блики.

А ты всего лишь бесчувственный чурбан, не умеющий ценить прекрасное. Вид — восхитительный. Мгновение — мимолетно, хрупко и ценно. С ним даже еда вкуснее. А еще на ковре возле камина остались следы от ножек стола. Что-то мне подсказывает, кое-кто специально передвинул мебель, чтобы я могла насладиться этой красотой.

— Не выдумывай лишнего, — отмахнулся дракон, словно прочитав мои мысли. — Проследил за твоим взглядом. Слуги переставили, подумали, тебе понравится вид из окна.

— Точно. Ты же велел заботиться обо мне, как о владычице Дзегрона.

Зачем я вообще это сказала? Зачем провоцирую?

Внутри все дрожало в ожидании ответа.

Дракон ударил меня взглядом так, что я жевать перестала.

— Не. Выдумывай. Лишнего. Ешь.

Гав.

Ядовитая волна обиды стремительно заполнила все тело. Не на такой ответ я рассчитывала.

Я жевала, поглядывая на бумаги, на которые поглядывал дракон. Аппетит у него пропал или вовсе отсутствовал — он не притронулся к еде, задумчиво смотрел то в окно, то на бумаги. Куда угодно, но не на меня. Что там такого? Бумага плотная, перфорированная, на таких печатают важные государственные документы. Написана на тарабарском, то есть, драконьем, то есть понять — без вариантов. Доклад о возможных заговорщиках?

Страшно интересно! Можно сценарий, основанный на реальных событиях написать и…

Нет.

Хрумк огурчиком.

Я же твердо приняла решение — забыть дракона.

Какое мясо вкусное — тает во рту!

— Я знаю, тебе сейчас сложно разобраться в чувствах, — неожиданно заговорил Элгад и отнял из моих рук бокал с вином, залпом его осушил, аккуратно поставил на стол. Так и хотелось съязвить, что, кое-кому, похоже, тоже в них сложно разобраться. — Это гормоны.

Доктор ящер наполнил пустой бокал фруктовым соком, источающим прелестный аромат, и поставил передо мной.

— Но я могу помочь тебе справиться.

Глава 61

Дракон отодвинул документы, под которыми лежала небольшая мраморная коробочка с выгравированным драконьим гербом. Само собой бриллианты, изумруды и все прочее прилагалось, но меня заворожил сам герб — дракон, обнимающий хвостом цветок. Как соединение яростной мощи и хрупкой нежности. Мужчина достал маленькую пузатую бутылочку с синей жидкостью.

— Эта настойка…

Смотрел он на нее как на спящую ядовитую змею.

Не настойка, а фигня полная. И сейчас меня накормят лапшой, но не в ротик, а на ушки, я ведь блондинка и айкью у меня не выше, чем у того цветочка с крышки коробочки.

— Просто прими ее, и все прекратится.

— Что прекратится?

— То, что тебе мешает.

— Ты исчезнешь?

— И это тоже. Скорее, чем ты думаешь и независимо от настойки…

Повисла тишина. Теперь и у меня аппетит пропал. Что с нами происходит? Сердце пропускает удары, а на глазах скопились слезы. Я запрещаю себе плакать при этом изувере!

— Просто прими ее. Отблагодаришь потом.

Моргнула. По щекам скатились две крупные слезы. Натянула профессиональную улыбку и взяла флакон.

— Не отдашь?

Словно опомнившись, дракон раскрыл ладонь и позволил забрать холодную склянку. Безобидная на вид, она источала ядовитую мощь. Нет у меня магии, или, во всяком разе, не было, но я четко ощущаю флер смерти, который исходит от этого артефакта.

— Не выпьешь?

Кому-то явно не терпелось.

— Прямо сейчас?

— Да, я должен убедиться.

— В чем, интересно?

— Просто поверь, что это в твоих же интересах.

В моих интересах употребить жидкость, пахнущую смертью? Я покрутила в пальцах изящный пузырек, похожий на пробник дорогих духов, и вздохнула.

— Хорошо. Я подумаю над твоим предложением.

В меня ударило безмолвной яростью. Дракон, напряженно