макушки. Меня выгнуло дугой, а из горла вырвался дикий необузданный крик.

Алфирея и Элгад отскочили друг от друга и уставились на меня, как малыши на фейерверк. Зрелище не сильно отличалось. От меня во все стороны били разноцветные фонтаны силы, извивались змеями, не зная, за что зацепиться. Как за что? За вот этого вот — обморочного.

Пациент показался пушинкой. Я схватила его двумя руками и, подняв в воздух, хорошенько встряхнула. Зрители опешили. Настоящая я, сидевшая внутри супер-меня, опешила тоже и с интересом наблюдала за развитием событий. И только пациенту было все равно, что с ним происходит.

— Да что ж тебе еще надо-то? — прокричала, тряхнув дракона еще разок.

Разноцветные ленты силы ожили и, словно заметив больного, потянулись к нему, обволакивали голодным питоном, закутывали в кокон, как паук, готовивший для себя вкусный завтрак. С каждым новым витком пациент выглядел все лучше и становился все тяжелей, как лейка, наполняемая водой. А мне напротив — плохело. Мысль о том, что я делюсь с мужчиной жизненными силами, проскользнула либо слишком поздно, либо слишком вяло, потому что обработать и поработать с ней уже не получалось. Ленты плелись, мужик розовел, я слабела, а Алфирея и Элгад наблюдали, позабыв о драке.

Первым все же опомнился дракон.

— Переноси нас обратно!

Рисунки на наших руках вспыхнули одновременно. Воронка перехода тоже возникла как по заказу, только вялая какая-то, едва способная поднять в воздух небольшие камушки. Она ленивым дворником пробежала по помещению и сконцентрировалась на нас. Алфирея бросилась вперед и растворилась в белоснежной вспышке перехода.

Успела?

Может, ее расплющило силой?

Может, перешла только верхняя часть, а нижняя лежит в другом мире?

Этого всего я, наверное, не узнаю, или узнаю гораздо позже, потому что сознание стремительно уплывало. Мы вернулись в королевскую комнату. Я сделала принудительную перестановку, водрузив кровать прямиком на письменный стол, но вряд ли такие мелочи сейчас кого-то заботили, потому что король открыл глаза.

А я их закрыла.

— Бриана! — выкрикнул Элгад, подхватывая мое тело.

Или просто ковер оказался мягким.

Глава 59

— Не вздумай уходить! Смерть в твоем случае не выход, а вход на мою территорию.

— Твой отец… — непослушные губы едва шевелились.

Дракон даже не обернулся.

— В порядке.

— Мой отец…

— Да неужели я бы посмел его тронуть? — прошептал дракон, прижимаясь лбом к моему лбу. — Перестань вливать силу! Ты же отдашься досуха. Остановись.

Легче сказать, чем сделать.

Несуществующие магические силы вытекали из меня вместе с жизненной энергией. Я ощущала себя ситом, которое отчаянно пытается удержать воду, но она сочится и сочится. Это невозможно. Даже не нащупать точку, за которую уцепиться. Все, что мне оставалось, лежать беспомощной медузой на берегу драконьих рук и смотреть в его красивое лицо, осознавая, что, похоже, это последнее, что я увижу перед смертью.

Красивое лицо.

Небезразличное…

Даже Брониславский сказал бы свое редкое, но такое ценное «Верю!»

— Хватит, — нежно, до щемящей теплоты в груди, произнес дракон и свободной рукой провел по рисункам на моем запястье. — Остановись…

Не то, чтобы я отличалась послушанием, но сила всколыхнулась. Опомнилась и змейками потянулась в то место, где меня касались пальцы дракона. Потоки скользнули по внутренней стороне предплечья, по запястью и сконцентрировалась в ладони, которую надежно и крепко сжали мужские пальцы.

— Спасибо тебе, Бриана Дероуз, — прошептал дракон и поцеловал меня…

В лоб.

Он в лоб меня поцеловал!

Это отрезвило похлеще пощечины. Мне очень хотелось возмутиться и поправить настройки в его поцелуйном навигаторе (сложно было спуститься ниже⁈), но сил осталось только на недовольно моргнуть.

— Эл’хард, — прозвучал незнакомый голос.

Дракон легко подхватил меня на руки и бережно уложил на уцелевший диван возле окна.

— Я ненадолго. Нора!

Бледная, как мел, служанка вихрем ворвалась в комнату, словно только и ждала, когда позовут. Она метнула перепуганный взгляд на короля, лежащего на кровати, водруженной на стол, на дракона, на меня, икнула и пролепетала:

— Слу-слу-слушаю, влады-ды-ка.

Знатно мы пошумели. Отлично выдрессированы слуги. Кровать на столе? Нормально, нет проблем. Девица в обмороке? Да привычное дело. Умирающий повелитель очнулся? Принято, записали.

— Позаботься о ней, как о владычице Дзегрона, — жесткий приказ не допускающий и тени возражения.

Брови служанки медленно поползли к бровям. Вопросы так и рвались из красивой головки, но она не смела их задать. Только переводила взгляд с дракона, на меня и обратно. Опомнилась, склонилась в глубоком поклоне:

— Слушаюсь, владыка!

— Эл’хард, — снова позвал главный дракон всея Дракнмара.

Элгад погладил меня по волосам, без слов говоря больше, чем я была готова услышать, легко оттолкнулся и отошел в другой конец комнаты, к отцу.

— Владычица, могу я что-то для вас сделать? — служанка участливо склонилась в реверансе.

— Воды…

Состояние, в целом, было сносное. Немного тошнило и кружилась голова, а еще казалось, что ноги и руки превратились в малиновое желе, и вот-вот развалятся на трясущиеся комочки, поэтому лишний раз я не шевелилась. Да и веки тяжелели, как смазанные клеем. С каждым морганием ресницы все сложнее разлеплялись. Грудь придавило могильной плитой, и дыхание давалось с большим трудом.

— Владычица, не думаю, что вам можно сейчас спать! — обеспокоенно произнесла служанка и подала мне стакан воды. В комнате главного дракона много чего было и бар с напитками — алкогольными и не очень, маст-хав любого приличного богача. — Я позову лекаря! Только не засыпайте.

Она придержала мою голову и помогла сделать несколько глотков. Вода холодным колючим комком протолкнулась сквозь горло и упала в желудок, причинив больше дискомфорта, чем пользы.

Пока девушка бегала за лекарем, я откинулась на подушку и прикрыла глаза, прислушиваясь к тихим голосам. Еще немного потерпеть — и все прекратится. Самое сложное позади. Теперь Элгад меня отпустит. Может, он и редкостный подонок, но слово свое держит. Я вернусь домой, к съемкам, к спокойной жизни, а остальное…

Просто забуду, как страшный сон.

Все забуду. И Алфирею, которая осталась в другом мире (раз ее здесь нет, значит осталась!), и маму (я никогда ее не знала, она всего лишь приснилась) и, тем более. ю дракона (вообще попрошу его стереть мне память, но сама, по доброй воле)! Дракон ведь захочет меня отблагодарить, я попрошу об этом небольшом одолжении.

И все будет как раньше.

И я, как прежде, буду жить весело, легко и беззаботно, наслаждаясь славой, деньгами и всеобщим вниманием.

Мне большего и не надо.

От этих мыслей стало легко, а тяжесть на задворках сознания я списала на нервное потрясение.

— Ты должен, сын! — настойчиво повторял повелитель драконов.

— Я