чушь о политкорректности действительно действует мне на нервы ”.

Вклад просвещенной части команды.

“Если бы это была только команда, это было бы одно дело, но в этом замешан их руководитель. В Trinity принимали только женщин, сколько пять лет назад? Они думают, что мы сексисты. Я не хочу, чтобы меня вытаскивали перед деканом за то, что не должно было быть оскорбительным ”.

В этом и заключалась проблема, теперь в нее были вовлечены колледжи. Если Эндрю придется съесть немного вороны, чтобы заглушить это, то он это сделает. Вот почему он собирался в Ньюнхэм. В тот вечер было много ропота и разговоров по этому поводу, но подспудное беспокойство по поводу вовлечения Колледжа и, что еще хуже, декана, изрядно подпортило настроение. Четверг довольно затянулся, но они с Оливией покинули департамент в 6.00 и пошли на запад, в сторону Ньюнхэма. Эндрю осознал, что прошел большую часть маршрута по дороге в библиотеку от Адденбрука в воскресенье, но не пошел по дороге, ведущей в Ньюнхэм. Когда они подошли к воротам колледжа, Имоджен уже ждала их.

“Ты хочешь, чтобы я остался?”

Оливия казалась обеспокоенной.

“Нет, наверное, тебе лучше держаться от этого подальше. Увидимся завтра”.

Эндрю подошел к Имоджин и после отрывочных приветствий последовал за ней в здание в задней части колледжа, где находился небольшой конференц-зал. Там были Рут и еще три человека. В логово льва. Убедил ли их Эндрю, возможно, нет? В то время в университете было слишком много сексизма и сексистских комментариев, чтобы они поверили, что это не было преднамеренным оскорблением. На определенном уровне он их понимал. Единственное, что их остановило и действительно положило конец бою, - это тренировка.

“Вы тренировали женский хоккей в школе?”

“Да, за последние два года”.

“Вы должны быть квалифицированы, даже в школах”.

Это был первый вклад единственной пожилой дамы в зале.

“Я квалифицирован. Я прошел курс 1-го уровня, когда мне было 16, и курс 2-го уровня в сентябре прошлого года”.

После этого все, скорее, сошло на нет. Эндрю просто не был сексистским неандертальцем, к которому они были готовы, и жар покинул бой. Эндрю воспринял это как повод для ухода и решил, что все прошло как нельзя лучше, ему удалось сбежать живым и невредимым. Остальное решится на хоккейном поле. Оливия, с другой стороны, казалось, выбралась из своей скорлупы по этому вопросу. На следующий день она беседовала с Мэттом, Китом и Эндрю о встрече прошлой ночью.

“Забавно, но теперь они злятся на вас по другой причине. Они хотели, чтобы вы говорили и делали глупости на собрании, чтобы доказать их правоту. Вместо этого вы пришли туда сами, посидели с ними 30 минут, были милы, рассказали им то, о чем они понятия не имели, и в целом очаровали их. Вчера вечером, после того как вы ушли, вас, должно быть, обсуждали не менее часа. Теперь о вас знает половина колледжа. ”

Когда Эндрю обхватил голову руками, вокруг него раздался жестокий смех его так называемых друзей.

“Я думаю, ты мог бы получить пару свиданий от этого Эндрю. Тебя описали как работягу”.

Даже ему пришлось рассмеяться в этот момент. Тихая, суровая Оливия играла с ним, как сытая кошка с мышью.

“Этого никогда не случится. Ее вышвырнут из колледжа за связи с врагом ”.

Мэтт, будучи добрейшей душой, рассказал эту историю за ужином, к большому удивлению всех присутствующих.

“Что ты собираешься делать, когда проиграешь им со счетом 6-0?”

Это, конечно, была Навья.

“Ты собираешься изменить свой тост? Помнишь, мы обыграли их со счетом 2-1 в прошлом семестре”.

Каким-то образом Эндрю стал публичным лицом этого фиаско. Позже тем же вечером, когда они стояли в баре, Педро, который к тому времени уже изрядно выпил, подошел к нему.

“Как ты относишься ко всему этому спокойно? Где твоя гордость? Твой мачизм?”

Он использовал испанское слово. Эндрю не мог сказать, был ли он зол, расстроен, сбит с толку или все вместе. Педро был порядочным парнем. Немного извращенец и всегда гоняется за женщинами, но он не переступал черту. Он дружил со всеми четырьмя женщинами в коридоре и не придерживался позиции ‘Я лучше тебя только потому, что я мужчина’. В Кембридже в 1984 году было много такого. Но Педро не был одним из тех законченных придурков. Однако это выбивало его из колеи, и он, казалось, думал, что Эндрю ведет себя как кобель.

“Педро, директору школы позвонил директор Ньюнхэма и сообщил об этом. Это могло иметь большое значение и попасть на первую полосу "Стоп пресс". Подумайте об этом, я поступила в колледж, познакомилась с несколькими членами команды, вынесла большую часть критики из этого вопроса, и теперь, по словам Оливии, моей партнерши по лаборатории, я собираюсь получать от этого свидания. Чем это плохо?”

Способ убедить Педро во всем заключался в упоминании потенциала знакомства с женщинами. Эндрю видел, как шестеренки в его голове завертелись, когда он подумал об этом. Внезапно он улыбнулся.

“Итак, если бы я был там, чтобы поддержать своего друга на матче, где будет много дам из Ньюнхэма”.

Ему не нужно было заканчивать предложение, он просто улыбнулся и посмотрел на Эндрю.

“Клянусь, Эндрю, когда мы поедем в Феррол, нам будет очень весело”.

Эндрю рассмеялся, задаваясь вопросом, скольких именно женщин мама Педро была бы счастлива, если бы они вернулись в семейный очаг. Позвольте мужчине помечтать.

Том 10. Глава 2

Эндрю знал, глядя на свою жизнь, что в ней не было конфликтов, как в том смысле, что он избегал многих конфликтов, так и в том, что каким-то образом катался по жизни, не заботясь ни о чем в мире. Первое было правдой, возможно, остатки старого Эндрю, поскольку он был склонен не вступать в конфликты, а скорее уходить от них. То, что начиналось как способ общения с Роуэн, стало его подходом по умолчанию. Думая о Роуэне и семье, он сомневался в подобном поведении после своей поездки домой в Эдинбург, но он также никогда не искал боя. Если не считать его подростковых проблем с авторитетными фигурами, и он думал, что большая часть из них была оправдана, Эндрю, как правило, был уравновешенным. Он знал, что вспыльчив, но это было всего из-за двух или трех очень специфических вещей, Фейт и Лесли раньше, и, вероятно, Сюзанны сейчас тоже. Он также не был отмечен, по крайней мере, пока. Он не был