— Мама… есть что-то, что мне нужно знать?

Из соседней комнаты доносился шум воды. Тибрис наполнял ванну холодной водой.

Мама сказала бы мне, если бы королевский асессор собирался прийти за мной. Так что же она видела? Почему она была так потрясена?

Ее глаза наполнились слезами, и она молча покачала головой.

У Видящих были свои правила. Потому что иногда рассказать кому-то об их будущем означало навлечь на себя судьбу, которая была намного, намного хуже. Ужас проник в мое нутро и остался там.

— Я устала, — сказала мама.

— Позволь мне помочь тебе лечь в постель.

— Я смогу это сделать сама. Спокойной ночи, дорогая.

Я вернулась в главную комнату, которая также служила спальней Тибрису. По плесканию, доносившемуся из ванной, я поняла, что он все еще занят. Но он оставил письмо от Вайсера на маленьком шатком столике возле своей кровати.

Я не должна этого делать. Мы больше не были детьми. Тибрис заслуживал уединения. И все же… очевидно, что-то было серьезно не так. Моим долгом как его сестры было помочь ему, даже если он не особенно хотел этой помощи.

Кроме того, у моего брата не было проблем с тем, чтобы вторгаться в мою жизнь всякий раз, когда он чувствовал необходимость. Он всегда пытался защитить меня, но, возможно, на этот раз я действительно могла бы помочь ему хоть раз.

Я уставилась на письмо, заложив руки за спину. Но прошло слишком много времени с тех пор, как я в последний раз читала наш кодекс, и его перевод занял бы некоторое время.

Тем не менее, я узнала одно слово.

— Приска.

Тибрис забрал письмо со стола и сердито посмотрел на меня.

Я вздрогнула. Мой брат иногда мог двигаться как кошка.

— Почему Вайсер пишет тебе о Кроуите?

Лицо Тибриса побелело от ярости.

— Держись, черт возьми, подальше от моих вещей.

Уязвлённая, я попятилась назад. Тибрис никогда так со мной не разговаривал.

— Дети?

Мама позвала из своей комнаты.

Я уставилась на своего брата.

— Я иду, мама.

Тибрис запустил руку в волосы.

— Мне жаль.

— Забудь.

— Прис..

— Все в порядке.

В конце концов, я вторглась в его личную жизнь. У него должны быть свои секреты.

Он схватил меня за руку.

— Ты свободна для тренировки завтра после того, как закончишь в пекарне?

Я попыталась улыбнуться. Тибрис настоял на том, чтобы научить меня тому, чему научился сам, как только начал тренироваться сам. Я потратила больше часов, чем могла сосчитать, борясь с его друзьями и учась использовать элемент неожиданности.

— Конечно.

Остаток вечера прошел спокойно. И Тибрис, и мама заснули раньше обычного, а я лежала без сна, постоянно представляя, как королевский асессор стучится в нашу дверь.

Когда я наконец уснула, мои сны были неудивительными.

У мужчины были сверкающие зеленые глаза и полные губы, изогнутые в дикой усмешке. Он уставился на меня, приподняв одну бровь, словно бросая вызов. И все же каждый раз, когда я тянулась к нему, он отдалялся все дальше. И когда я больше не могла его видеть, мне казалось, что мое сердце может разорваться на части.

Я проснулась с восходом солнца, беспокойная и… грустная.

Вытащив себя из постели, я оделась, позавтракала и уставилась в окно, мои глаза были мокрыми от слез.

Тибрис уже был на кухне. Он должен был отправиться исцелять через несколько часов, если только кто-нибудь не придет к нему с неотложной помощью.

Мой брат прошел испытание две зимы назад, и благодаря его способности исцелять небольшие раны и болезни — наряду с моей работой в пекарне — мы почти выплатили наш долг кредиторам. Как только это произойдет, мы сможем начать откладывать деньги на наше будущее, и наша семья сможет уехать из этой деревни. У меня заныло в груди при этой мысли.

Он протянул руку и взъерошил мне волосы. Я посмотрела на него взглядом, который он заслуживал, и он улыбнулся.

Я наклонилась и натянула тапочки — легкие, удобные туфли, которые я предпочитала надевать во время уборки.

— Ты не надеваешь свои зимние ботинки? — спросил Тибрис.

— Я всего лишь иду в пекарню и обратно. Присмотри за мамой, хорошо? Это видение действительно потрясло ее.

Он кивнул.

— С ней все будет в порядке, Приска. Мы позаботимся об этом.

Раздался стук в дверь, и я вздрогнула. Мы с Тибрисом посмотрели друг на друга. Он распахнул дверь, и мое сердце пропустило несколько ударов.

Тол ухмыльнулся мне. Ветерок взъерошил его светло-каштановые кудри, и он выглядел таким красивым, что мне захотелось вздохнуть.

— Привет, Приска.

Мне удалось улыбнуться в ответ. Бессмысленно, но связно. У меня это получалось лучше.

Ухмылка Тола стала шире, и он взглянул на моего брата.

— Привет, Тибрис.

— Привет.

Тибрису нравился Тол, но он все равно бросил на него предупреждающий взгляд. Я толкнула его локтем, и он с ухмылкой потер живот, исчезая в маминой комнате.

Выйдя из дома, я закрыла за собой дверь.

Мои щеки снова запылали.

Тол улыбнулся мне, как будто нашел меня особенно милой.

Это было унизительно, вот что это было. Я не была какой-то невинной, неопытной молодой девушкой, которая никогда раньше не разговаривала с мужчиной. За эти годы у меня было больше одного любовника. Но что-то в Толе превращало меня в заикающуюся дурочку.

Он подошел ближе и сжал мою руку в своей. Его рука была большой и теплой, и в ней было все, что я себе представляла.

— Приска. Ты прогуляешься со мной завтра утром?

Я улыбнулась. После всего того времени, что я потратила на размышления о Толе, по крайней мере, эта часть была легкой.

— Да. Конечно.

— Я буду