Повезло с соседкой, она забирала малышей к себе на пару часов, чтобы я хоть в это время могла спать. Первый год их жизни я совершенно не помню. Это потом дела пошли хорошо, а тогда… Нет, лучше не вспоминать.

Я сколола волосы еще несколькими заколками, чтобы уж точно не растрепались, и посмотрела на себя в зеркало. Даже близкие меня теперь не узнают. Только если по платью. Куда подевалась блондинка с тонкими чертами? Теперь волосы у меня рыжеватые, почти золотые. Щеки пухлые, да и само лицо изменилось. Спасибо заговору.

Адриан меня не узнает, даже если мы с ним где-то столкнемся. Жаль, дочери нельзя изменить внешность. Она так похожа на меня ту, прежнюю.

— Дети, я готова! Идемте.

Глава 4

Малыши крепко держат меня за руки. София норовит забежать вперед. Марек хмурится, нагибает голову вниз. Он всегда так делает, когда боится. Другой бы заплакал, мой же малыш превращается в натянутую струну, готовую вот-вот спружинить, броситься в сражение и выйти из него победителем. Настоящий дракон по характеру. Как же я боюсь, что в нем проснется кровь отца, и распахнутся за спиной моего малыша стальные серые крылья.

Все драконы появляются серыми, ослепительно прекрасными, по-настоящему сильными. Видеть их игры в просторе небес — ярче ничего нет в этом мире. Дракон то стрелой устремляется вниз, то распахивает крылья как два паруса, и на ветру они немного трепещут, поднимается вверх, пока не становится точкой. Бывает, вся стая молодняка собирается вместе, играет, громко стрекочет. И глаз от них оторвать невозможно. Весь город стоит, запрокинув головы и наслаждаясь зрелищем. Ночью вспышки огня изредка пронзают тьму неба зелеными всполохами. Это так похоже на наше северное сияние. Только длится намного короче.

Неужели и мой мальчик такой? Вдруг кто заметит, когда это проявится? Ребенка заберут от меня в монастырь, и я его больше никогда не увижу, моего малыша. Или обоих моих малышей. Там они могут погибнуть, полукровки — это не драконы, так сказала мне сестра Адриана. В монастыре им не выжить. Их вообще могут сбросить со скалы вниз, чтобы пробудить дар дракона. Нет, этого нельзя допустить. По крайней мере, пока их зверь не покажется. Это будет еще не скоро, время у меня есть. Хоть бы он никогда не показал носа. Пусть бы мои дети оказались людьми, просто магами. Это и достойно, и жизнь их будет счастливой.

А пока, куда нам бежать, если кто-нибудь узнает в детях перворожденных? В этом городе есть источник, он бьет за чертой замковой ограды. Совсем близко. Детям должно хватать его силы, они почти не болеют. Уедем, и мне их здоровыми будет не вырастить, зачахнут. Да и школа. Если их примут, я сама ни за что не уеду отсюда.

— Мама, девочки носят в школе длинные платья или такие, как у меня? — весело спрашивает дочка.

— Не знаю, София. Я ни разу там не была.

— Лучше подумай, как научиться писать круглые буквы, — еще сильнее хмурится сын.

Ему легко далась грамота. И читать, и писать он умеет, но только печатными буквами. Других он не знает. Я думала, ещё есть время, чтобы всему их как следует научить. Шесть лет — это еще совсем малыши, не хотелось их мучать письмом. И я ошибалась.

Прохожие узнают нашу семью не с первого взгляда, ошарашенно улыбаются, кланяются. Никогда ещё я не одевалась так красиво. Платье мне очень идет, жемчужная вышивка блестит на солнце. Да и малыши выглядят так, как подобает выглядеть детям благородного происхождения. Деира Люсия идёт нам навстречу в окружении своих сыновей. Красивые у нее дети, все как один — сильные, высокие и беспредельно любят свою немолодую мать. У каждого в руках пустые корзины, крышки от молока, другая посуда. Деира Люсия шагает налегке, в ее руках только деревянная ложка, да пустой горшочек от пряностей, ими она тоже торгует понемногу. Заметила меня, прижала сухонькую ладошку к лицу.

— Деира Талила! Что же это с вами? Я увидела, так подумала, кто из благородных идет.

— Детей взяли в школу магии, — я отвечаю с невероятной гордостью, — Мы идем выбирать принадлежности для учебы. Перворожденный Адриан платит за них. Он посчитал, что мои дети наделены даром огня.

— Поздравляю. Мы все поздравляем! Но откуда же у вас взялась такая вещь? Или платье вам тоже дракон оплатил? — хмурится женщина, и я краснею от злости. Разве был повод так обо мне подумать?

Не такая уж редкость, когда мужчины драконы берут себе в наложницы женщин из числа красивых селянок. Все происходит добровольно, семья такой женщины получает хорошие деньги. Любовная связь длится год или два, затем девушку возвращают обратно. Я бы на такое никогда не согласилась. Продавать себя, чтобы тебя потом на улицу вышвырнули? Ну, уж нет, ни за что!

— Это платье подарила мне бабушка. Она была ведьмой! — звучит очень весомо. Деира Люсия даже бледнеет. Признаться в том, что в твоей семье были маги, здесь, на Юге, означает сознаться в принадлежности к аристократии. А у нас на севере это ничего не меняет.

— Вам её дара, значит, не досталось? Очень досадно, — хмурится сын торговки. Он и вправду меня жалеет. Дар передается, как правило, по наследству, но во мне он так и не проснулся. Ни малой искорки во мне самой нет. Пустая. Не повезло. Зато магия горит в моих детях, а это важней.

— Не досталось, — киваю я в ответ и иду дальше.

Узкая улочка петляет и заворачивает влево от рынка. Тут особенные дома. Еще не особняки, как в Кольце аристократов, но уже и не сельские домики. На первых этажах за высокими окнами устроены лавки, над ними, на верхних этажах живут сами хозяева этих лавочек. На каждом доме вывеска. Они сделаны из обожжённой красной глины. Цветными буквами написано имя владельца и товар, которым он распоряжается. Когда подходишь ближе, с вывески сыплются на тебя и других иллюзии, чтобы заманить к себе за товаром.

У лавки сапожника вниз летят крохотные башмачки и туфельки, в воздухе они быстро тают. С вывески у лавки цветочницы падают вниз букетики, перевязанные ленточкой, или незабудки.