за окнами стали мелькать луга и деревья, Эмилия начала разговор:

— Что это было?

— Особенности старости…

— Я не о том, — девушка смахнула челку с лица, вид у нее был уставший.

— А-а, солдаты? — Лекс вздохнул. — Я подлил им в чай на вокзале зелье Смятения.

Алхимик замолчал, посчитав, что этого объяснения достаточно, но, столкнувшись с непонимающим взглядом девушки, продолжил:

— Зелье блокирует зоны мозга, отвечающие за распознание и узнавание лиц. На самом деле, не только, но здесь важно это. В тебе они видели самые общие черты, навеянные окружением, в данном случае, девушки-крестьянки. А я укрепил это впечатление, добавив от себя.

— Здорово! — восхитилась Эмилия, — Как странно, у тебя синий амулет. Я встречала серебряного алхимика и, по-моему, он не мог и половины из того, что можешь ты.

— Я не окончил академию, — слегка нахмурился Лекс, — меня отчислили на третьем курсе.

— Почему?

Алхимик грустно посмотрел в окно. Солнце уже вплотную подошло к горизонту, окрасив выцветшие пастбища оранжевым цветом. На еще зеленых участках травы паслись голы — большие мохнатые животные с забавными мордами, похожими на карикатуры человеческих лиц. Все за окном дышало умеренностью и спокойствием. Лекса всегда восхищало такое состояние природы.

— Так за что? — напомнила о себе Эмилия.

Лекс улыбнулся. Была забавно видеть по-детски проявлявшееся, время от времени, любопытство девушки, особенно, в сравнении с ее поведением при первой встрече.

— За ошибку. Нам еще долго ехать, поспи, завтра предстоит трудный день.

Эмилия спорить не стала, усталость давала о себе знать: веки слипались, ноги и руки налились тяжестью.

— Кто такая Аманеска? — все же спросила девушка.

Лекс вопросительно взглянул на нее.

— Ну, ты назвал меня перед гвардейцами этим странным именем.

— А-а… никто, просто первое, что пришло в голову.

«Первое, что пришло в голову — Аманеска? Мда…», — Эмилия забралась на сидение с ногами, поплотнее закуталась в плащ-одеяло и закрыла глаза.

На улице темнело, в вагоне утихали разговоры, многие пассажиры уже дремали. Только одна группа молодых людей увлеченно и шумно играла в какую-то азартную игру. Лекс в задумчивости крутил в руках свою синюю птицу. Низший ранг. Его присуждали неспособным алхимикам, тем, кто смог пройти базовые экзамены. В Академии, в которой учился Сион их сдавали при переходе на третий курс. Если синие алхимики все же принимали решение заниматься своим ремеслом, то, как правило, оседали в небольших городках или деревнях и работали знахарями, предсказателями погоды, нарекателями (алхимики могут видеть истинное или, как еще говорят, духовное имя человека) или даже поварами. Красный знак — следующий ранг. Большинство выпускников провинциальных учебных заведений (хоть таких существует и не много) или юные адепты, которые сдали вторые испытательные экзамены в Академии Адэ (при переводе с четвертого курса на пятый), отличались этим знаком. Красные алхимики часто выбирали службу в армии, становились лекарями или учителями. С серебряного знака начиналась элита. Ребята, которые смогли сдать последние выпускные экзамены в Академии, после 6 курса, получали серебряную птичку. В армии они занимали офицерские должности, в гражданской жизни становились врачами, преподавателями в академиях и университетах, научными деятелями. После серебряного ранга идет золотой. Его имеют почти все преподаватели Академии Аде. Это серьезные научные и государственные деятели, в армии они так же занимают высшие посты. Почти все золотые алхимики, а это, лишь несколько десятков, живут в столице Аде — Мисурии. Последний ранг — платиновый. Его редко упоминают, потому что им владеют всего три человека: ректор Академии, император Аде, кто был третьим человеком, Лекс не знал.

Сион тоскливо взглянул в окно, на него внезапно напали воспоминания: о детстве, о встрече с учителем, о временах студенчества, пусть и не долгих, о его жизни после Академии. Лекс устало потер виски. Воспоминания…

Несколько часов поезд лениво рассекал дикие цветочные равнины, поля и пашни. Затем пейзаж стал меняться: за окнами чаще стали мелькать леса и болота. Начинался озерный край — территория барудского герцогства.

Эмилия вздрогнула, затрепетала веками и сладко зевнула. Затем, как бы опомнилась, широко раскрыла глаза, покраснела и, взглянув на Лекса, натянула одеяло на подбородок. Впрочем, алхимик не обратил на это внимания. Он увлеченно читал книгу, забавно хмурясь или улыбаясь, как будто вел с произведением диалог. Переворачивая страницу, он заметил, что девушка не спит.

— Уже проснулась?

— Угу.

— Хорошо, ехать осталось не много. Часа, — он взглянул на часы, — через три будем на месте.

Через некоторое время Эмилии стало скучно, она посмотрела на алхимика с огоньком любопытства:

— Лекс?

— Мм?

— А ты всегда путешествуешь?

Вопрос показался Сиону странным, будто девушка не то хотела спросить, но, закрывая книгу, он ответил:

— В общем, да…

— А откуда ты родом?

— Где родился? В Санаре. Это небольшой научный городок в Инамии.

— Да, знаю. А ты… женат?

— Женат? — Лекс удивленно приподнял брови, — нет.

— А тебя… ждет кто-нибудь? — Щеки Эмилии чуть порозовели.

— Нет… — допрос обескураживал алхимика все больше и больше. — Если подумать, у меня вообще нет места, куда я могу вернуться. — Он снова уставился в книгу.

— Лекс, а то зелье… смятения. Сколько оно действует?

Алхимик нахмурился и внимательно взглянул на девушку, пытаясь понять, по какому принципу в ее голове выстраиваются вопросы, но наткнувшись на встревоженный взгляд, направленный за его спину, обернулся. В начале вагона, грубо расталкивая спящих, шествовал тот самый патруль, который Сион опоил в Рапане.

— Ну, кто же знал, что они сядут в этот поезд.

Алхимик взял Эмилию за руку и потащил к другому выходу из вагона. Командир гвардейцев заметил впереди суету и тут же узнал одного из нарушителей спокойствия:

— Вон она! Хватайте!

— Давай в другой вагон, — коротко сказал девушке Лекс.

Защелкали арбалеты. Алхимик увернулся в последний момент, как будто почувствовал затылком.

— Ах, играют всерьез, — досадливо обронил Сион, потянув руку за пазуху.

Вперед выскочил солдат с желтой лентой на мундире и в шляпе с полями — волшебник. Глаза Лекса расширились и поменяли цвет, рука дернулась в другой карман.