на ногу, сидел Артур. Он попивал кофе из маленькой белой чашечки и не спускал с меня глаз. Наверное, сам удивляется, что нанял такое недоразумение.

В темноте то и дело маячил Бриг, раздражая меня одним своим видом. Я никак не могла собраться, хотя накануне ночью пересмотрела тонну видео с сексуальными танцами. Не удивлюсь, если поисковик в моем ноутбуке решит, что я тронулась умом.

— Идем на обед, — объявила Рената, и девочки, весело перешептываясь, выпорхнули из зала. Артур и Бриг покинули нас еще раньше.

Я глянула на пустующие стулья и махнула Ренате рукой.

— Я хочу немного одна побыть. Свыкнуться с залом.

Девушка пожала плечами и все же оставила меня в одиночестве. Когда в детстве родители решали, какие кружки я буду посещать, выиграл папа, а с ним и спорт, но и творчеством ради мамы я в какой-то мере занялась и три года пела в школьном хоре. Маме всегда нравилось, как я пою. Меня вдруг осенило, что музыка помогает мне расслабиться тогда, когда идет изнутри меня.

Откашлявшись, я негромко запела, держась за пустую стойку для микрофона. Низкие ноты пробуждали дремлющую сексуальность, и я, отведя плечи назад, сделала плавное движение бедрами, уводя за собой стойку. Собственный голос придавал уверенности, и я уже совсем иначе ощущала себя на сцене. Отвернувшись, я замолчала, ведь в моей голове был музыкальный проигрыш, во время которого я изящно двигалась, поглаживая бедра ладонями и взмахивая яркими гранатовыми волосами.

Когда я обернулась, чтобы продолжить петь, я встретилась с горящим взглядом Артура и, поперхнувшись, закашлялась. Парень ухмыльнулся и, не спуская с меня карих глаз, восхитился:

— Я знал, что в тебе что-то есть.

— Я думала, что я одна, — виновато проблеяла я, будто совершила что-то плохое.

— Удвою гонорар за выступление, если сегодня вечером ты будешь петь, — он лизнул взглядом мои ноги в обтягивающих лосинах и вернулся к лицу, ожидая ответа.

На такой дебют я, конечно, не рассчитывала. Мне бы не светиться, а по-тихому собирать сведения. Уж точно не петь на главной сцене! Быть гвоздем программы. Кого я обманываю? Разве можно не светиться с такими волосами?

— Не знаю, я никогда не солировала, — неуверенно промямлила я, но Артур меня уже не слушал. Он окунулся в свои грезы о предстоящем шоу.

— Хочу, чтобы все смотрели на тебя, как смотрят на произведение искусства в музее. Они будут возвращаться снова и снова, чтобы полюбоваться моей Афродитой, — любовно шептал он, не обращая на меня внимания. Его во мне привлекало только то, сколько гостей я соберу в зале.

— Хорошо, — вдруг согласилась я, полагая, что, возможно, это поможет мне втереться в доверие и больше разузнать. Всего неделя, и я отсюда смоюсь!

— Вот и чудно! Сообщу Ренате об изменениях, — он довольно потер ладони и направился к выходу.

Краем глаза я заметила движение на втором этаже. Там на балконе стоял Бриг и, загадочно улыбаясь, что-то печатал в телефоне. Боже, неужели он тоже был здесь все это время?!

* * *

Оставшиеся часы до выступления мы репетировали по новой программе. Я пела и танцевала лишь некоторые связки, которые дались мне куда проще остальных, а девочки составили подтанцовку для моего номера.

Хорошо, что петь я буду лишь в одном номере, а в остальных, как и оговаривалось, займу пятачок в дальнем углу. Вернее, наоборот, сначала я скромно хлопаю глазками в углу, а потом даю жару на сцене под брызги шампанского. По крайней мере, так выразился Артур, когда в красках расписывал Ренате свое видение сегодняшнего шоу.

Когда до начала оставались считанные минуты, я переоделась в сексуальный костюм медсестры, стараясь не распушить аккуратно завитые локоны. От приклеенных ресниц чесались глаза, и губы, покрытые вызывающе-алой помадой, то и дело слипались. Как же непросто работать под прикрытием!

Я взяла фонендоскоп, с которым по сценарию буду обходить гостей и слушать ритм их сердца, низко наклоняясь и демонстрируя глубокий вырез на коротком халатике. В это время мои подружки-медсестрички будут отдуваться в эротичном танце на основной сцене.

Даже не знаю, кому из нас повезло больше…

Мы столпились за кулисами, слушая, как Артур в дурацком сутенерском пиджаке из парчи приветствует гостей со сцены и готовит их к открытию пятничного шоу. Девушки за кулисами щебетали, поправляя белые чулки и проверяя застежки на высоченных босоножках. Надо мной Рената сжалилась, позволив надеть прозрачные туфельки на каблуке пониже, только она даже не поняла, что эти туфли для меня были ничуть не лучше прежних, ведь я все время бегаю только в кроссовках. Так что сегодня дебют и у моих ног тоже!

Одобрительный возглас зала ознаменовал официальное начало вечера. И моей тахикардии!

* * *

Я ворвался в бар, когда шоу моего брата уже началось. Сразу поднявшись на второй этаж, я протянул Бригу мокрую от дождя куртку.

На сцене танцевала постоянная труппа во главе с Ренатой, но я даже не глянул на них, ведь репетиции этих медсестер шли почти месяц, пока Артур готовил программу на летний сезон. Мои глаза высматривали в темноте зала совсем другое лицо.

Я должен был быть на важных переговорах, от которых зависело, верну я дело отца или нет. Но я, как ошалелый, остановил совещание с иностранным партнером и, положившись на его понимание, прилетел первым самолетом. И все из-за видео, которое Бриг снял для меня утром.

Кира танцевала на сцене в гордом одиночестве. Такая отрешенная и незапятнанная. Она взмахивала длинными волосами, казавшимися на видео темными, и мое сердце пропускало удар раз за разом. И остановилось бы вовсе, если бы я не продолжал смотреть на то, как плавно движутся ее руки, как маняще она смотрит в пустой зал. Там на видео она должна была запеть, но мой брат ее напугал. И что он задумал, когда решил выставить ее на сцене перед всеми? И почему меня это так бесит, ведь я желал, чтобы к моему возвращению девчонки здесь не было.

Заметив мой взгляд, блуждающий по гостям внизу, Бриг кивнул на дальний столик, у которого Кира слушала сердце очередного жадного толстосума, раскрыв перед ним обзор на грудь, аппетитно выглядывающую из гребаного белого халатика. В темноте зала я не мог разобрать ее лица, и меня это нервировало. Я терял контроль.

— Привести ее? — спросил Бриг, косясь глазами на мои ладони, сжимающие темный деревянный поручень.

Если Багров действительно подослал ее, то этот черт получил свое. Он вскрыл мою оборону. Надо срочно избавиться от девчонки, пока не