покачнулась, схватилась за стену и начала медленно сползать по ней.

— Да помогите ей, милорд! — услышала она отчаянный вопль кота. — Она же упадет и разобьет голову!

Сильные руки подхватили ее. Амелии показалось, она парит в воздухе.

— Похоже, ей и правда плохо, — услышала она голос графа. Его теплое дыхание коснулось ее щеки.

— А вы думали, она притворяется, милорд? — возмутился кот. — Она сильно простыла. У нее жар. Вы что, не чувствуете? Она же как горячая печка.

— Я думал, ты врешь, — граф прижал Амелию к себе и пошел по коридору.

— Зачем мне врать?

— Кто тебя поймет? — ей показалось, она уловила усмешку в его словах. — Ты себе на уме. Редкий интриган.

— Кто бы говорил, — обиделся Руфус. — До вас мне далеко.

Амелия сквозь мутную пелену увидела, как они вошли в полутемное помещение. Свет уличного фонаря проникал в комнату, слабо освещая ее.

Граф положил девушку на кровать.

— Она без сознания, — склонился граф Барр над девушкой, снял с нее туфли, начал развязывать пояс на халате. — Да кто же его так затянул? Что за глупая манера подчеркивать талию! Надо помочь ей раздеться. Позови Терезу, — приказал он то ли коту, то ли еще кому-то. — И пошли за врачом. Немедленно!

— Не смейте трогать меня, господин Ректор… — прошептала Амелия и окончательно провалилась в липкую темноту забытья.

Глава 5

Врач появился быстрее, чем ожидал Барр. Осмотрел девушку, пощупал пульс, послушал легкие чрез длинную деревянную трубку. Барр отвернулся, чтобы не смотреть на полуобнаженную фигуру.

Доктор покачал головой, налил в столовую ложку и заставил выпить какое-то лекарство. Девушка покорно выпила и бессильно откинулась на высокие подушки. Она бредила, бормотала что-то бессвязное. Доктор порылся в саквояже, оставил микстуры и порошки, записал на листке предписания и сказал — если будет хуже, снова пригласить его. Но скорее всего все обойдется — организм молодой, а это просто сильное переохлаждение.

— Пусть отлежится денек другой. Горячее питье и полный покой — лучшее лекарство в данном случае.

— Понятно, значит, она останется тут минимум на неделю, — подвел итог Барр.

— Не думаю. Легкие чистые, сердце в норме. Пульс немного учащенный. Но это из-за жара. Летального исхода не будет. Пара дней, и она встанет на ноги.

— Это радует. Спасибо, мэтр Ивинг, — пожал врачу на прощание руку Барр.

— Всегда рад помочь, господин граф, — откланялся доктор, принимая гонорар. — И всегда к вашим услугам. В любое время дня и ночи.

— И чего ты добивался? — спросил у Руфуса Барр, когда врач ушел. — Чего тебе далась эта девица?

— Она милая, — промурлыкал кот, шагая рядом с хозяином по коридору в апартаменты графа. — Просто милая, и все.

— Потому что за ухом тебя почесала и назвала красивым? Да уж, легко купить твою симпатию! — криво усмехнулся Барр.

— Вы меня за ухом чешете редко, милорд, — обиженно произнес кот. — Вы вообще гладите меня, когда вам скучно. А уж хвалите вообще крайне редко.

— Разумеется, я же эгоист, — хмыкнул Реймонд.

— Но вы бы все равно не выгнали ее на улицу в таком состоянии, — заметил кот.

— Не выгнал бы, — согласился Реймонд.

— Вы зря стараетесь казаться злым. В глубине души вы добрый.

— Не подлизывайся.

Барр открыл дверь в кабинет, Руфус шмыгнул между его ног, и граф едва не споткнулся о кота.

— Ну что, какие планы на завтра? Чем занимаемся? — кот запрыгнул на стол и заходил кругами.

— Наверное, все-таки надо тебя сделать своим секретарем, — попытался прогнать со стола кота Барр. — Все тебе надо знать, во все вникать. Без тебя я как без рук.

— Правда? — радостно удивился кот.

— Это был сарказм, — охладил его пыл граф. — Уйди, не мешай. Мне надо ответить на письма.

— Жаль, что у меня лапки, я бы мог писать письма. У меня отличный слог, — кот сел перед хозяином, с сожалением посмотрел на розовую подушечку лапы и облизнул ее. — А знаете, милорд, наша гостья наверняка имеет красивый почерк. И не сомневаюсь, она владеет стенографией. Раз Академию с отличием окончила.

Граф почесал за ухом Руфуса:

— Доволен? А теперь сгинь!

Отвечать на письма граф не любил. Пальцы в чернилах, как у школьника, перо противно скрипит. И что отвечать? «Мадам, наше агентство берется за ваше дело». «Милорд, ваши проблемы нам не интересны, обратитесь в другую фирму и вообще идите куда подальше». Дела все скучные, однообразные.

Только несколько раз было по-настоящему интересно.

Однажды пришлось гнаться за оборотнем по ночному городу. Оборотень был огромный и опасный. Он едва не разорвал горло Реймонду. Но граф оказался проворнее. Меткий выстрел серебряной пулей положил конец мучениям лавочника и сделал его счастливым вдовцом. Ужасно, когда твоя жена по ночам становиться хищной волчицей. Бедняга-лавочник подозревал, что молодая супруга причастна к кровавым полуночам убийствам. Но полиция отмахивалась от его опасений. А вот Реймонд блестяще распутал это дело.

Другой раз Барру удалось предотвратить отравление молодого человека. Почти мальчика. Тот неожиданно для своего опекуна и его жадной семейки получил приличное наследство. И милые родственнички решили прибрать богатство к рукам. К магии не прибегали. Просто юноше давали яд. Сначала в небольших дозах, потом их стали увеличивать.

Хорошо, что старушка-соседка вовремя заметила, что молодой человек тает на глазах. И снова полиция не нашла причины разбираться в происходящем. Но Реймонд если брался за дело, то доводил его до логичного завершения.

Тогда было настоящее сражение. Дом жадного опекуна граф и его помощники разнесли в щепки. Опекун держал оборону достойно. Но против магии графа устоять сложно. Полиция подоспела, как всегда, к финалу. Юноша отсиделся у соседки и отделался легким испугом. Правда, восстанавливал здоровье после отравления несколько месяцев. Но главное — остался жив и при деньгах.

А Реймонда едва не лишили лицензии. Боевую магию можно использовать только в крайних случаях. Графу пришлось предстать перед Комиссией по этике применения магии и доказывать, что это и был тот самый крайний случай. Еще немного, и юношу отправили бы к праотцам.

Но при разборе дела графу неоднозначно намекнули — в его положении не стоит злоупотреблять магией. Иначе из опального графа он может превратиться в ссыльного. Вышлют из Столицы, и назад вернуться не позволят. Барр заверил, что учтет все замечания и впредь постарается соблюдать требования Комиссии.

Собственно, это было несложно. Клиенты в большинстве своем обращались с банальными проблемами. Как правило, надо было просто следить за неверными мужьями или женами и собирать материал для развода. Реймонд Барр перепоручал такие дела своим сотрудникам. Это работа не его уровня.

Граф уныло