Поскольку пороги на Змеиной реке делали её несудоходной вышеэтого места, дорога, уходившая в сторону холмов, была широкая — основноедвижение шло по ней. Выехав из долины утром, быстро миновали окаймляющую рекуджунгли и оказались в редком лесу, который пришелся Се'Недре более по душе.Стоило им подняться на холм, как они ощутили ветер, унесший прочь духоту и воньзатхлых болот Найссы. Се'Недра сразу воспрянула духом. Она раздумывала, непоехать ли ей рядом с принцем Келдаром, но тот дремал в седле, а она к тому женемного побаивалась остроносого драснийца. Се'Недра сразу поняла, что циничныйпроницательный человечек видит её насквозь, и ей это вовсе не понравилось.Поэтому она проехала вперед и оказалась рядом с бароном Мендорелленом, пообыкновению возглавлявшим отряд, её подстегивало желание оказаться как можнодальше от пышущей жаром реки, но это была отнюдь не единственная причина. Ейпришло в голову, что выдался блестящий случай расспросить арендийскогодворянина о многих интересующих её вещах.

— Ваше высочество, — почтительно сказал закованныйв броню рыцарь, когда она подъехала к его мощному скакуну, — сообразной липочитает с осторожностью сию позицию во главе отряда?

— Неужели найдется такой глупец, чтобы напасть нахрабрейшего в мире рыцаря? — с напускным простодушием отвечала она.

Лицо барона опечалилось, и он вздохнул.

— Отчего вы так тяжко вздыхаете, сэр рыцарь? —спросила она шутливо.

— Просто так, ваше высочество, — отвечал он.

Они в молчании ехали под кружевной сенью, вокруг стрекоталии прыгали насекомые, а мелкие, суетливые зверьки шуршали в кустах по обочинамдороги.

— Скажите мне, — молвила принцесса наконец, —давно ли вы знаете Белгарата?

— Всю мою жизнь, ваше высочество.

— Его уважают в Арендии?

— Уважают? Святейший Белгарат — наичтимейший из людей,живущих на земле! Без сомнения, вашему высочеству это ведомо.

— Я — уроженка Толнедры, барон Мендореллен, —заметила она. — Мы весьма мало знаем о чародеях. Скажет ли аренд оБелгарате, что он человек благородный по рождению?

Мендореллен засмеялся.

— Ваше высочество, рождение Белгарата затеряно в стольглубокой древности, что вопрос ваш едва ли имеет смысл.

Се'Недра нахмурилась. Она не очень-то любила, чтобы над нейсмеялись.

— Дворянин он или нет? — настаивала она.

— Он — Белгарат, — отвечал Мендореллен так, словноэтим было сказано все. — Баронов — сотни, графов — десятки, вельмож —тьма, но Белгарат — только один. Все прочие люди отступают пред ним.

Она устремила на него лучистый взгляд.

— А леди Полгара?

Мендореллен моргнул, и Се'Недра поняла, что ход её мыслейдля него слишком быстр.

— Леди Полгара чтима превыше всех жен, — сказал оннеуверенно. — Ваше высочество, когда бы знал я, к чему ваши расспросы, томог бы отвечать полнее.

Она засмеялась.

— Дорогой мой барон, я вовсе не желаю узнать нечто дляменя важное, просто болтаю, чтобы скоротать путь.

Дерник подъехал к ним рысью. Подковы его лошади гулкостучали по утоптанной дороге.

— Госпожа Пол просит вас немного подождать, —сказал он.

— Что-нибудь стряслось? — спросила Се'Недра.

— Нет. Просто она приметила неподалеку от дороги одинкуст и хочет собрать листьев — полагаю, они целебны. Она говорит, растение эторедкое и встречается лишь в этой части Найссы. — Простое, честное лицокузнеца выражало глубокую почтительность, как всегда, когда он говорил оПолгаре. У Се'Недры были кое-какие личные соображения относительно чувствДерника, но она держала их при себе. — Да, — продолжал он, — онапросила предупредить вас насчет куста здесь могут быть и другие. Он примерно влокоть высотой с очень яркими зелеными листьями и малиновыми цветками. Онсмертельно ядовит — даже если его тронуть.

— Мы не будем удаляться от дороги, почтенный, —заверил его Мендореллен, но останемся здесь, доколе леди не позволит нам двинутьсядальше.

Дерник кивнул и поехал обратно по дороге. Се'Недра иМендореллен отъехали в тень большого дерева и стали ждать.

— Как аренды относятся к Гариону? — спросила вдругСе'Недра.

— Гарион — славный малый, — отвечал Мендореллен,немного замявшись.

— Но едва ли благородного происхождения. — Онаперешла в нападение.

— Ваше высочество, — мягко отвечалМендореллен, — боюсь, ваше образование вводит вас в заблуждение. Гарион изрода Белгарата и Полгары. Хотя и не имеет он титула, подобного моему или вашему,кровь его — благороднейшая в мире. Я без возражений отдал бы ему первенствоперед собой, коли вздумалось бы ему о том попросить, чего он, будучи скромен,конечно, не сделает. Когда были мы при дворе короля Кородаллина в Во Мимбре,юная графиня настойчиво домогалась его, желая возвыситься таким замужеством.

— Вот как? — спросила Се'Недра немного резко.

— Она завлекала его кокетством и сладкими речами,добиваясь помолвки.

— Графиня прекрасна?

— Одна из первых красавиц королевства.

— Ясно. — Голос у Се'Недры был ледяной.

— Ужели я оскорбил чем-нибудь ваше высочество?

— Неважно.

Мендореллен снова вздохнул.

— А теперь в чем дело? — резко спросила она.

— Я скорблю о множестве моих изъянов.

— Я думала, вам положено быть вполнебезупречным. — Она тут же пожалела о своих словах.

— О нет, ваше высочество, я несовершенен сверх всякоймеры.

— Вы немного неосмотрительны в речах, но это не такойуж большой изъян, по крайней мере в Арендии.

— В отличие от трусости. Она рассмеялась:

— Трус? Вы?

— Я обнаружил в себе порок сей, — признался он.

— Не говорите глупостей, — сказала онанасмешливо. — Если у вас и есть порок, то прямо противоположный.

— Я знаю, поверить этому трудно, — настаивалон, — но с глубочайшим стыдом сознаюсь вам, что испытал страх в сердцесвоем.