Этот процесс никогда не прекращается. Он не утихает ни на минуту. Он доскональный. Это исследование, подпитываемое известными фактами. Это мировоззрение. Нужно питаться натуральными продуктами. Нужно ограничивать свои порции. Нужно подпитываться маленькими закусками с низким содержанием жиров и углеводов в течение дня и сделать три полноценных приема пищи. На всех женщин, благословляющих подсчет калорий, найдется столько же дам, которые поклялись отказаться от сыра или которые просто едят одно и то же изо дня в день, чтобы не поддаваться искушению или просто отдавая дань привычке.

...

И я точно так же, как и мои наблюдаемые, грешу этим. Как-то раз вечером мы с Цезарем отправились в «Бэдфорд» в Нью-Йорке, чтобы отпраздновать нашу десятилетнюю годовщину. Я хотела побывать в одном французском местечке под названием «Bedford Post Inn», которое недавно открыл Ричард Гир вместе со своей женой, Кэри Лоуэлл. Ресторан одинаково известен благодаря своим изысканным блюдам и комнате для занятий йогой. В течение дня я съела совсем мало, так что могла себе позволить полноценный ужин. Я знаю, что это неправильно и что именно из-за этого ко времени ужина я уже страшно голодна, но такова я. Итак, мы сели напротив Джорджа Стефанополуса [14] , и, как обычно, на меня накатила лавина сомнений и тревог. Стоит взять рыбу, так как в ней меньше всего жира. Но как они ее готовят? О пасте даже не стоит и думать, а вот тыквенные равиоли выглядят заманчиво – это напоминает мне времена, когда я жила в Италии и каталась на горных лыжах с моей подругой Лизой. Курицу мне сегодня совсем не хочется. Так сколько же порций закусок стоит мне взять?

И все это пронеслось в моей голове меньше чем за две минуты. В итоге я остановилась на грибах с бульоном, блюде из ската и побегах брокколи с острыми грецкими орехами. Когда официант принес хлеб, я съела три кусочка, даже не пытаясь себя остановить. Потом шеф-повар узнал Цезаря, и на столе начали появляться незапланированные блюда – подарок от шефа: суп-пюре, моцарелла с анчоусами. И я все это съела, к своему огромному стыду. На десерт нам подали тыквенное мороженое. Если бы я не была одержима своей диетой, то просто бы два раза нормально покушала в течение дня и заказала бы то, чего мне действительно хочется на ужин, и точно бы не стала сметать все, что попадется под руку, включая огромное печенье с шоколадной крошкой, забытое мной на подушке в нашей спальне днем ранее.

Да, я одержима. Различные вариации подобного внутреннего монолога прокручиваются в головах большинства женщин, которых я знаю, несколько раз за день. Я не утверждаю, что это хорошо, я просто хочу дать вам понять, что это скорее правило, чем исключение.

Я знаю Нэнси Фаркас [15] вот уже семь лет. Наши дочери дружат с момента, когда одной было всего два, а другой три года, и мы стали еще ближе, когда девочки подросли. Нэнси умница, она хорошо устроилась в жизни и выглядит просто потрясающе. Она немного цинична, и я уважаю ее «нужно-просто-это-сделать» позицию. Она работает адвокатом в крупном банке и создает впечатление невероятно компетентного и строгого юриста. Я бы не хотела оказаться на месте людей, с которыми она судится. Но что касается еды, то я бы сказала, что она такая же неоднозначная, как и я.

«Я задумываюсь о любом мельчайшем кусочке, который я собираюсь съесть, перед тем как положить его в рот», – начинает она наш разговор. Мы сидим на пляже Лонг-Айленда, а наши дочери играются в песке в нескольких метрах от нас. Хорошо, что они не слышат нашей беседы, ведь все манхэттенские женщины постоянно переживают, что их дочери подхватят от них эти причуды с питанием. По-моему, Нэнси всегда хорошо выглядела, но она тем не менее частенько сидит на диете, при которой она через день питается только молоком или только овощами. Когда она не на диете, то вроде бы вполне неплохо кушает. В этот раз она впервые поделилась со мной своим секретным монологом, и он вызывает такую же жалость, как и мой в «Bedford Post Inn».