Когда Сильвия показывала мне стоящий в ко­ридоре настольный футбол, который я сначала да-

же не заметила, к нам подошла фрау Ройтер и ска­зала: «София, фрау доктор велела мне отправить тебя в кровать. Тебе нужен абсолютный покой. Мы составим график, в котором будет точно отмечена сколько и когда ты должна весить. Как только дойдешь до следующей отметки, тебе можно будет встать; если вес уменьшится, снова пойдешь 8 по­стель».

Какой кошмар! Только этого мне и не хватало! Едва я успела лечь и уговорить Маргит выключить ее церковный хор, как в дверь вошел господин Шаноон и принес мне полдник. Всего половина четвертого, а я снова должна жрать. Теперь я тоже поняла, почему все страдающие алиментарными нарушениями постоянно отказываются есть: пото­му что другой возможности избежать приема пи­щи просто нет.

И если бы полдник был хотя бы вкусным! Но мне пришлось съесть два банана. А бананы — это, наверное, самое отвратительное, что мне можно предложить. Я ненавижу бананы. От одного толь­ко запаха тут же бросает в пот. Хотя на самом деле они очень полезны для здоровья. Но мне не оста­валось ничего другого, как только запихнуть их се­бе в рот.

До ужина я лежала в кровати и даже поспа­ла. Так хорошо я не спала уже давно.

Дома я всегда ждала, когда придет мать. А когда она уходила, все равно было не уснуть раньше двух часов ночи. А потом появлялись противные сны, и я снова просыпалась. Мне не снились мон­стры или черней человек, в снах мне всегда угро­жало что-то ужасное. В один прекрасный момент я стала бояться засыпать и только ждала, когда же наконец закончится ночь. Доктор Ахтылапочка при первом разговоре спрашивала меня, как я сплю, и включила в диагноз нарушение сна.

Но сегодня после полдника я спала как старый медведь. Я бы с удовольствием проспала три года подряд но фрау Ройтер разбудила меня и посла­ла ужинать. По дороге она объяснила, что по­сле обеда мне нельзя спать, иначе я не усну но­чью. В тот момент я чувствовала такую усталость, что не могла ей поверить. Мне стало казаться, что в этой психтюрьме я не имею права вообще ни на что.

Но, наверное, Ройтер знала, что говорит. Вот уже половина третьего, а я все еще не сплю. Ночная дежурная заходила уже четыре раза и в последний раз принесла мне «сонный чай». Она и правда очень милая, хотя у нее такой же плохой вкус, как и у фрау Ройтер. По крайней мере в том, что касается одежды. Она сказала, что, наверное, я не сплю потому, что это первая ночь на новом месте. Но если ситуация не изме­нится, придется подумать, не давать ли мне ле­карство.

Кстати, Маргит еще и храпит как животное. Я за лекарства!

Вторник, 5 марта 1996

Сегодня все шло по плану воспитателей. После завтрака меня навестила Ева, она здесь един­ственная с булимией. У нее дреды, она не очень высокая и очень милая. Мы проболтали до самого полдника. Ева здесь уже второй раз. Первый раз, год назад ее прислали сюда из-за анорексии. Она сказала, что в тот раз жрала здесь до умопомра­чения, только чтобы как можно скорее выписать­ся. Тогда она была довольно кругленькая, а дома ее начало рвать.

Меня заинтересовала ее прическа. Я уже давно думала, не сделать ли мне дреды, но пока так и не решилась.

Ева уже успела побывать в закрытой психушке, в паре километров отсюда, в маленьком городке. Там она познакомилась с невероятно странными личностями. Например, одна девочка все "Время боялась крошек на своей тарелке, другая испыты­вала такой ужас от бабочек, что даже не решалась выходить на улицу.

А еще там, конечно же, были нарики, которые ко­лолись и все такое. Да, до таких людей мне с моей несчастной анорексией далеко, если уж говорить о том, кто больше болен. Но здесь, на моем отде­лении, я в авангарде. Уже вчера я заметила, что между страдающими от алиментарных нарушений идет страшная конкурентная борьба. Выигрывает тот, кто меньше всех весит, меньше всех ест и по­чти не имеет перспектив выздороветь. Великолеп­ные перспективы! Так как я здесь недавно, то веду в счете с большим отрывом. Но именно поэтому я и боюсь завтрашнего дня. Завтра снова появится кто-нибудь новенький. Знаю, что это звучит как на­стоящий абсурд, но что делать... Похоже на необъ­явленную войну. Зато сегодня мне впервые стало ясно, что я действительно зависима.

Сегодня во второй половине дня у меня была первая терапия. Расслабляющая терапия у фрау Лур. Она еще довольно молода и в полном по­рядке. Феликсу, это парень с моего отделения, Саре и Еве тоже назначена РТП, здесь это так на­зывается.

Мы все собрались в относительно маленькой комнате и положили на ковер несколько шерстя­ных одеял. Нам с Евой досталось одно на двоих. Фрау Лур спросила каждого по отдельности, как прошла неделя и есть ли какие-нибудь изменения в гамочувствии. Кроме того, каждый из девяти

ребят должен был представиться, потому что в этот раз среди них была новенькая. Новень­кая — это я и мне начинает здорово действовать на нервы, что меня все время считают новенькой. Северин, Карин, Якоб, Лилли, Мара и как там всех их зовут! Как будто я могла запомнить все эти имена!

Наконец подошла моя очередь. Мне каза­лось, что я зверек из зоопарка, который сам се­бе читает висящее на клетке описание собствен­ного вида.

Некоторые, прежде чем лечь на спину, сняли часы и резинки с волос. Я легла рядом с Евой, уставилась в потолок и стала ждать. В следующую минуту наступила полная тишина, никто не разго­варивал, и я слышала, как фрау Лур возилась со своим магнитофоном. Раздалась очень тихая фор­тепьянная музыка. Мне тут же захотелось встать и убежать, потому что это моя обычная реакция на классическую музыку, но тут я заметила, что ее звучание мне даже нравится. Кроме музыки я слышала, как дышат остальные.

Голос фрау Лур меня напугал. Она велела нам закрыть глаза и представить, что мы плывем на ро­зовом облаке. Я хотела сосредоточиться на ее словах, но у меня ничего не получилось. Уже ско­ро я оказалась мыслями очень далеко. И только услышав легкий храп Феликса, поняла, что она говорит

уже о чем-то совершенно другом. Мы долж­ны были представить, что наши руки и ноги нали­ваются тяжестью и так далее. Больше я все равно ничего не поняла, потому что думала совсем не о том. Когда «виртуальное путешествие» подошло к концу, мы все встали, и фрау Лур спросила каж­дого, удалось ли ему расслабиться.

К сожалению, мне пришлось ее разочаро­вать. Я была зажата еще больше, чем до начала сеанса.

Ужин я съела полностью, не припрятав ни ку­сочка. А вот та самая Яна размазала под салфет­кой все свое масло.

Оба дежурных воспитателя были с нами очень милы. Господин Шмидт напоминает мне черепаху. Из-за длинной шеи и двойного подбородка. У не­го очень тонкие ноги. Для меня осталось загадкой, как такие ноги могут таскать его бочкообразный живот. Фрау Ховорка похожа на Барби и одевает­ся соответственно. Мы с ней немного поболтали. Когда я сказала, что хотела бы позвонить маме, потому что давно про нее ничего не слышала, она ответила, что сначала я должна получить разреше­ние своего лечащего врача. А лечащего врача я увижу только завтра.