– Я думаю, большинство наших граждан и этого не знают. Да и зачем им?

– Им, может, и незачем, а тебе необходимо.

Почему необходимо, Гарвуд уточнять не стал. Сейчас Старику лучше не перечить.

– А там, где ты учился, экономику проходили?

– Я изучал политологию и военную историю.

– А Джона Адамса читать давали?

– Конечно, – ответил Гарвуд. – Все, что касается Войны за независимость, мы проходили подробно. И читали всех отцов-основателей.

– Хорошо. – Старик удовлетворенно кивнул. – Тогда скажи, что Джон Адамс в беседе с Томасом Джефферсоном назвал самым большим невежеством граждан Америки?

– Самым большим невежеством граждан Америки? – переспросил Гарвуд, задумавшись. – Если учитывать тему нашего разговора, я думаю, это как-то связано с банковской системой.

– Тут ты попал в точку. Так оно и есть. Адамс считал серьезным недостатком невежество граждан Америки во всем, что касается денежного обращения и кредитов.

– Надо же, впервые об этом слышу. А это имеет какое-то отношение к тому, что мы встретились поблизости от здания Федерального резерва?

– Ты за время командировки читал газеты? – спросил Старик.

– Понимаете, там, где я был, газетные киоски встречаются очень редко.

Старик смягчился:

– Извини. Мне следовало вначале похвалить тебя за выполненную работу.

– Не стоит, сэр.

– Как это не стоит? Операция была очень сложная, и ты провел ее замечательно. Освободил не только танкер, но и капитана, перебил с командой кучу сомалийцев.

– Это были не просто сомалийцы, сэр. Это были пираты. Злобные и кровожадные.

– Все это понятно. – Старик кивнул. – Но возникла проблема. Какие-то французские правозащитники пронюхали об этом и пытаются раздуть международный скандал. Мол, одно дело – освободить захваченный пиратами корабль, и совсем другое – вторгнуться на сомалийскую территорию.

– Но у нас не было выбора. Они убили штурмана, думаю, и с капитаном поступили бы так же.

– Конечно, конечно. Но владельцы танкера заволновались, опасаются неприятностей. Сказали, что заплатят, только когда утихнет шум. Вот такое скотство.

Теперь Гарвуд понял, почему Старик в таком настроении.

– Не знаю, что и сказать.

– Не говори ничего.

– Но выходит, что в этом виноват я.

Старик вскинул руку:

– Я дал на это добро, мне и расхлебывать. А ты тут ни при чем. Давай лучше сосредоточимся на предстоящей работе.

Гарвуд кивнул:

– Вы спросили, читал ли я газеты. Наверное, что-то случилось?

Старик протянул ему «Уолл-стрит джорнал», раскрытой на какой-то статье.

– Прочти, если хочешь, но я тебе скажу в двух словах. Неделю назад от инфаркта скончался председатель Федерального резерва.

Гарвуд посмотрел на фотографию в газете. Он видел этого человека несколько раз по телевизору.

– Соболезную его семье.

– Я тоже, но встретились мы с тобой по другому поводу. Дело в том, что председателя Федерального резерва назначает президент. Выбирает из своего специального секретного списка кандидатов. Конечно, назначенца должен одобрить Совет управляющих, но последнее слово за президентом. – Старик посмотрел на Гарвуда: – Так вот, слушай. Вчера вечером все входящие в этот список исчезли.

– Как исчезли? Похищены?

Карлтон кивнул:

– Видимо, да. Впрочем, один уже объявился. Вернее, одна, некая Клэр Маркорт. Ее обнаружили сегодня утром. Мертвой.

– Где обнаружили?

Старик остановился у бокового входа в здание Федерального резерва:

– Вот это сейчас нам предстоит здесь обсудить.

Штаб-квартира ЦРУ

Лэнгли,

Виргиния

Фил Деркин откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и, прижав ладони к вискам, изобразил задумчивость.

– У твоего Нафи в папке ничего не было. Пустая папка была, понимаешь? А возможно, там лежал листок со списком продуктов, который жена поручила ему купить, или договор на аренду квартиры в Аммане для любовницы.

Лидия Райан вздохнула:

– Послушай, Фил, он не блефовал. Если бы ты присутствовал при нашем разговоре, то сам бы в этом убедился.

– А если бы ты переспала с ним, он бы поделился с тобой информацией?

– Иди в задницу, Фил, – рассердилась Лидия. – Не лучше ли тебе попытаться трахнуть Назири в это самое место? Может быть, он разговорится в постели и расскажет о терактах, которые замышляют у нас исламисты.

– Успокойся, Лидия. Я ведь тебе не предлагал с ним переспать. Просто предположил, что, возможно, он тебя провоцирует.

– Примерно как ты на Рождество?

– Ну зачем опять вспоминать, Лидия? Да, каюсь, я действительно перепил на той рождественской вечеринке, что мы устроили в офисе, и попытался за тобой приударить. Получилось не очень красиво. Согласен.

Она вспомнила, как он увлек ее в пустой кабинет и тут же полез под платье.

– Ты был не просто коллегой, а начальником, и это не было обычным ухаживанием по пьянке.

– Послушай, Лидия, неужели тебе так трудно забыть этот неприятный инцидент? Я и так достаточно наказан. Меня чуть не выперли с работы, а потом ушла жена.

– Ну, положим, Брэнда ушла от тебя не из-за меня. Вернее, не только из-за меня. Ты ведь вообще придерживаешься принципа – всех не перетрахаешь, но стремиться к этому надо.

Вот теперь он по-настоящему разозлился:

– Твой язык тебя когда-нибудь погубит. Поменьше его распускай, лучше будет. И давай говорить о деле. Я, вообще-то, занят.

– Так я и пришла говорить о деле. И учти, иорданцы будут молчать, пока мы им тоже кое-что не расскажем.

Деркин пожал плечами:

– Но нам рассказывать нечего. Группа «Эклипс» распущена. Люди, о которых идет речь, у нас уже не работают.

– Но зачем-то они собирались на Кипре? А до этого иорданцы их засекли в Египте и Ливии, после чего там начались беспорядки.

– Позволь тебе напомнить, Лидия, что посещение указанных стран не является преступлением.

– Они не просто посетили Кипр, но и обедали с руководителями иорданского «Братства мусульман».

– И это тоже не преступление.

– Фил, разве ты не чувствуешь, насколько это серьезно?

– Я воспринимаю твои слова совершенно серьезно, можешь не сомневаться.

– Ты не так хорошо знаешь Назири, как я, но поверь, он не блефует.