class="p1">Он стоял рядом, будто едва сдерживаясь. Вдруг взмахнул головой. Его непослушные жёсткие волосы будто даже не думали мокнуть под гнётом дождя. Как выглядела моя причёска, я даже думать не хотела.

— Попросите поменять, — повторил преподаватель. — Но ничего не получится.

— Почему это? — прошептала я, уже зная, какой будет ответ.

— Я же дружок короля, — зло улыбнулся профессор Дарх.

Я похолодела.

Он всё-таки слышал.

Как?!

Кажется, только сейчас почувствовала, как продрогла.

— Зачем вы так? — тихо спросила я.

— Зачем я хочу вас заставить учиться? — казалось, искренне удивился преподаватель.

— Почему вы меня ненавидите?

— Я вас не ненавижу.

Верится с трудом. Ответила я раньше, чем подумала.

— Зато я…

Запнулась, широко раскрыв глаза.

Профессор Дарх будто замер, совсем не меняясь в лице.

Он резко кивнул в сторону корпуса:

— Идите внутрь. Вы замёрзли.

— Профессор Дарх, я…

— Идите в корпус!

Ни слова не ответив, я развернулась и бегом отправилась туда, куда мне велено. Я знала, что профессор Дарх смотрит мне вслед. И я даже представить себе не могла, чем для меня будет чревата моя глупая выходка.

Диора, Лия и другие адептки уже были внутри.

— Рина, мы тебя потеряли, — испуганно втянула меня внутрь Диора. — Пойдём к нам в комнату. У нас с Анитой оставалась настойка ивы коротколистной. Воспаление подхватить не хочется.

Я молча кивнула и отправилась к девочкам, по пути обдумывая произошедшее.

"Или попросту вылетите отсюда".

Почему?

За что он так со мной?

И неужели…

Неужели моя неприязнь к профессору Дарху переросла в самую настоящую ненависть?

Анита и Диора, как матушки, хлопотали над всеми адептками, накапывая всем в чай по несколько капель настойки. Я залпом выпила целую кружку, чувствуя, как жар распространяется аж до кончиков пальцев.

Профессор Дарх, согласно правилам, должен отправить адептов с занятия в лазарет, дабы те не заболели. И почему-то я была уверена, что лично сам он никаких настоек принимать не станет.

Живо представила его, лежащего на больничной койке, кашляющего и лихорадящего. Сидящая рядом с ними целительница с моим лицом, но не с моей фигурой говорила преподавателю: "Я всегда говорю, что каждая магия важная, каждая магия нужна. А вы как думаете, профессор Дарх?"

Профессор Дарх снова надрывно закашлял.

А целительница продолжала: "Одна моя знакомая, так хорошо в травах разбирающаяся, вылетела из академии, потому что зачёт по боевой магии не сдала. А вы, профессор Дарх, смогли бы себе приготовить "Ангельскую пыль"? Интересная, между прочим, вещь. Та моя знакомая могла. Одна среди всех учащихся с ней адепток. Эх, жаль девочку".

Больной даже если бы и хотел, то не смог ничего ответить. Кашель мешал ему даже дышать.

Я представила себе эту ситуацию в надежде позлорадничать. Но как бы я не пыталась, ничего, кроме жалости, у меня мои мысли не вызывали.

Целительница же я всё-таки, чёрт возьми.

Глава 5

Про белого волка я даже думать забыла.

До настоящего момента.

Он уже не прятался за деревом, а стоял возле скамейки, слегка подсвечиваясь в темноте.

Тут я поняла, что он был ненастоящий.

Точнее так: не плод моего воображения, но и потрогать его я не смогу.

Бесплотный дух.

В прошлый раз я на это даже внимание не обратила. Ибо некогда было. Я тогда пыталась не скончаться от страха.

И тут произошло вообще нечто странное: волк зевнул.

Большой, прямо-так огромный белый зверь зевнул.

И ещё так потешно.

— Э-э, здравствуйте, вы, наверно, спать хотите? — обратилась я к волку.

О причинах, которые сподвигли меня задать этот вопрос бестелесному животному, я старалась не думать.

Волк в ответ лишь нечитаемо уставился в меня.

Ночь на дворе. Вероятно, хотел.

Интересно, а духи спят?

Зверь тихо зарычал.

Внутри всё похолодело, а мысль подойти поближе к зверю я отмела сразу же.

Но нападать волк не собирался.

Нет, надо было бежать отсюда. Тем более, у меня много дел.

Не поворачиваясь к волку спиной, бочком-бочком я двинулась в сторону теплиц. К месту встречи с Ангустом Теором.

Тот уже нетрепливо пританцовывал у входа.

— Рина, шевелись, — пропыхтел Теор. — Холодно жуть как.

— Светлой ночи. Идём.

Мы направились к болотам.

Сущеница обыкновенная, тролль её за ногу. Надеюсь, эта идея выгорит.

— О чём думаешь? — усмехнулся Ангуст.

— Сушеницу нужно собирать во время цветения, — выдала я свои самые сокровенные мысли. — А мы идём её рвать по время плодоношения. Сделаем мы ту настойку, а вдруг…

— Бунден светлым вечером зайдёт в гости к Круалле, а у него ничего не получится? — хохоча, закончил Теор.

— Да, — смутившись, подтвердила я.

— Хуже не будет, — успокоил меня профессор. — Есть нам тушёную капусту до скончания веков.

— Нет уж, спасибо, — пропыхтела я.

— Да и я в тебя верю, — даже похвалил Ангуст. — Всё сделаешь, как надо.

Я улыбнулась. Мне было приятно.

Нас уже окружала кромешная тьма. Проговорив себе что-то под нос, Теор вскинул руку, и с его кисти слетел светящийся шар.

— Это же не поисковой импульс? — на всякий случай уточнила я.

Даже в полумраке было заметно, как Ангуст закатил глаза:

— Я преподаватель по магическим травам. За кого вы меня принимаете, адептка Гролье?

Быстро пожала плечами. Сушеница не любят, когда её с помощью магии ищут. Всё же стоило уточнить. Та-то у нас не так много шансов сделать эту настойку.

— Что думаешь про Прорыв? — вдруг вырвалось у меня.

С адептками я это обсуждать не хотела. Только панику разводить. Вот с Ангустом самое то. Пусть он и вёл себя аки вечный адепт, но, когда дело требовало серьёзности, лучшего напарника не сыскать. И про Прорыв он шутить не будет, мол, сказки старика Бо.

Судя по нахмурившемуся лицу Теора, он об этом думал и не раз:

— Дело — дрянь, Рина. Пусть ректор и профессор Мулуа и говорят, что всё это домыслы, но я склонен верить профессору Дарху.

Сердце сразу разволновалась, когда я услышала его имя.

— А что говорит профессор Мулуа? — заставила я себя спросить.

Между прочим, он преподавала магическое предсказание! А, не хило? Вот кому надо верить! А не всяким там Дархам.

Только логика тут не работала. Интуитивно я верила именно ему.

— А что, у вас не было занятия на этой седмице с этим пустозвоном? — хмыкнул Теор.

— Нет, у нас и других травниц отменили, — улыбнулась я. — В теплице грибы с ума посходили.

Ангуст только хохотнул, видимо, представляя сие действие. Но затем снова стал серьёзным:

— В общем, Мулуа только фыркает. Мол, да, предвестники. И история не помнит таких частых Прорывов.

— А профессор