– М-м-м... Какая встреча! Прекрасно смотритесь. Без сомнения, вы одна из лучших пар на сегодняшнем празднике, – от чего Сэм сбился с шага и замер. – Значит, ради этого юного создания ты вчера так невежливо ушел?

А вот после этих слов замерла уже я.

Вчера.

Горло сжалось. Это же она про то «вчера», когда Сэм оказался неожиданно для всех в кабинете ректора, да?

И от кого же он вчера так невежливо ушел?

Я обернулась и едва успела подавить неуместный вскрик удивления. Если бы у девушки напротив за спиной были перепончатые крылья, ее бы сразу записали в суккубы. Но она и без них походила на известную фантазию о роковой демонической красотке.

Такая же белокожая, черноволосая, фигуристая, что подчеркивало мягко струящееся серебряное платье в пол, похожее на греческие наряды. И такая же рогатая. Четыре красивых витых рога – два побольше около висков и два поменьше чуть дальше за ними, словно вылитых из стали, украшали голову остроухой альвы.

Магия такого же цвета отражалась в ее нечеловеческих глазах, скрывая ото всех зрачки и радужку. Так что невозможно было понять, куда именно она смотрит и с каким выражением.

Но я была уверена: смотрит она на меня. И, к гадалке не ходи, я ей не нравлюсь.

Она мне тоже.

– А я надеялась, хотя бы за одеждой вернешься, – продолжала «суккуб» подплывая дальше и обдавая тяжелым сладким ароматом.

Захотелось чихнуть. С трудом, но я сдержалась.

Небо, сколько пафоса-то... И насколько же банально!

Значит, до того, как появиться в «Истоне» он был у нее. Для чего, можно не спрашивать. Достаточно вспомнить его полураздетый вид и сопоставить тот с ее словами. Зато хотелось спросить другое: и Сэм, что, ведется на такое? То есть, для него вот это – идеал женщины?

Ох. Какой же он, оказывается, примитивный. Хоть и полуальв, но все равно немного животное. А казался сказочным принцем!

А его истинная пара, внешне была такой же? Или, все-таки, более утонченной?

Стало и тошно, и обидно. Причем не уверена, что только за себя.

«Немного животное», тем временем, напрягся. Не знаю, о чем он думал, возможно, не хотел таких сцен, которую устроила среброокая, но желваки на его скулах стали четче.

– Прима Фирэллен арэ Нерт, если не ошибаюсь, – он даже сдержанно кивнул. – Какая неожиданная встреча.

– Не ошибаетесь, прим... Как вас по клану? Или пока с этим трудно?

Его взгляд стал еще более ледяным и острым. Понятия не имею, что из того, что она сказала, разозлило его сильнее всего. Меня же бросило в холод от другой мысли.

Эта Фирлэ... Филре... Как ее там! Эта Фи! Она же знает, кто он! Она вообще, судя по всему, очень много о нем знает!

Значит, в любом момент может устроить веселую жизнь не только ему, но и мне. А, заодно, и приме ректору, которая вообще мимо проходила. И плакало тогда и мое обучение, и все остальное. А, может, и жизнь.

А кто еще в курсе, что Сэм – это Сэм? Сколько еще магов может сдать его властям?

Тайрэнн точно что-то знает. А еще?

Я обязана и это выяснить! И как можно скорее избавиться от любой связи с ним. Любой.

– Быть без клановым – не преступление, прима арэ Нерт.

– Но мы все знаем, что такие маги вызывают повышенное внимание. Ведь нельзя родиться вне клана. Из него можно выйти или быть выгнанным. Парии общества... Есть ли им место на таких праздниках? Решаю, конечно, не я. Но зря ты думаешь, что ты умнее всех, Сэмаэль.

Она подошла к нему еще ближе, игнорируя меня и почти игнорируя правила приличия.

Я осторожно отошла чуть в сторону, уступая ей место рядом с Сэмом. Хочет при всех повиснуть у него на шее? Милости прошу!

Находиться рядом с этими двумя становилось сложнее. Меня все сильнее подташнивало. И дышать тут было трудно и душно. Хотя в самом зале было прохладно. И не танцующие, не болтающие между собой гости никак на температуру воздуха тут не влияли.

А вот духи этой «Фи», кажется, влияли.

– И что вы предлагаете, прима? – спросил Сэм, глядя на нее сверху вниз.

– О, для начала, всего лишь танец. Никто ведь не против? – этот вопрос уже был адресован мне. Ради чего она даже слегка обернулась в мою сторону.

Слегка.

– Абсолютно, – я же в ответ все-таки смогла улыбнуться. Широко. – Я как раз думала о том, что мне стоит подышать свежим воздухом.

– Таня, – начал было Сэм, но я его бесцеремонно перебила. Сил на то, чтобы сейчас подбирать какие-то слова и соблюдать какой-то этикет, у меня не оставалось.

– Не переживайте, прим. Дальше острова я никуда не денусь. А дорогу из замка наружу найду легко. Мимо дверей не пройду.

Ну, еще бы. Они тут были единственными и огромными!

И, не давая ему опомниться и быстро кивнув, я почти что сбежала. К счастью, никому вокруг до меня не было вообще никакого дела. Только пара официантов по пути предложили подносы с напитками и угощеньями, но я отказалась.

Уже около выхода из зала, все-таки обернулась назад. Несмотря на то, что народа тут было очень много и все постоянно находились в каком-то движении, черно-серебристую рогатую парочку выцепила взглядом безошибочно. И они действительно танцевали.

Ну что ж. Пусть танцуют!

Как я вышла из замка и оказалась на одной из площадок, я не знала. Просто в какую-то минуту очнулась стоящей на ней в гордом одиночестве, держащейся за перила. По бокам колонны, над головой – арочный свод и нависающая черепичная крыша.

Если бы меня сейчас пытали, я бы все равно не смогла сказать, какими именно путями пришла сюда. Вот, что значит, слишком погружаться в собственные мысли. Но погрузится в них нужно было, чтобы понять, что же только что произошло, и отмести лишние.

А результат мысленной ревизии пугал меня.

Во-первых, я поняла, что Сэм мне нравится. И это было очень плохим развитием событий. Потому что вряд ли он стал бы что-то колдовать надо мной в такой толпе магов. Да и, наверное, я бы все-таки что-то подобное бы заметила: пока все чары, что я видела, обязательно сопровождались какими-то спецэффектами.

То есть, нравился он мне сам по себе. И не только интеллектуально.

Во-вторых, я поняла, что он нравится мне настолько, что я его ревную.

Это было ужасно!

Просто испытывать симпатию – это одно. Такое можно списать на ностальгию по Земле, на умение Сэма красиво говорить и на его внешность. Еще в причины моего интереса можно было бы записать проявленную им щедрость и его амплуа неправильного и опасного парня-эгоиста. Девочкам ведь нравятся плохие мальчики, да?