попытки работать наконечником копья, хотя стало уже поздно. По уму ему надо было бросить копье и поставить блок рукой, но он не успел это сообразить. В итоге такая же концовка боя — нокаутом.

— Еще желающие есть? — спросил я студентов.

Лучшим копейщиком из собравшихся был Деклет, а остальные на фоне только что продемонстрированного им мастерства иллюзий по поводу своих умений в этой области не имели. Так что никто не захотел.

— Отлично, поменяем оружие. Есть ли желающие напасть на меня с мечом? — спросил я. — Если опасаетесь меня поранить, то можем начать с учебным мечом, а потом, когда опасения исчезнут, перейти к настоящему.

— Ладно, мы поняли, на что ты намекаешь, — сказал Рабош, — ты же и тут всех уделаешь, верно? Тогда какой смысл?

— Точно знать не могу, но скорее всего, да, уделаю, — подтвердил я. — А смысл очень прост. Война близка, и тех, кто захочет увеличить свои шансы выжить даже и без магии, я научу этому. Всех, кто готов и будет пахать в этой группе, а не закатывать глазки с видом «зачем мне это надо, я же маг»!

— Я готов, — сказал Рабош, — ради того, что ты показал, я готов. Я хочу быть способен выжить в самом крутом замесе!

— И я хочу! — вскочил Деклет, уже успевший прийти в себя. — Мне все равно лучше домой теперь не возвращаться — если там узнают, что меня с копьем в руках одолел безоружный, жизни мне там не будет. Так что я сразу на войну!

Все заулыбались, но главное, что равнодушных не осталось.

— А можешь также научить нас трансформировать прану в ману? — спросил один из парней.

— Нет, без обид, но сейчас точно нет, — покачал я головой, — для этого надо созреть и как маг, и как воин. Научиться выживать в очень сложных ситуациях, правильно оценивать риски. Но к концу нашего обучения тех, кто будет достоин — научу. Тех, в ком буду уверен, что они используют это знание себе на благо, а не тупо сольют свою жизнь, не рассчитав в азарте пределы возможного.

На все это я потратил минут двадцать, но результат стоил того. Группа стала мотивированной, и практически все занимались серьезно, а не чтобы отбыть время. С намного большей самоотдачей, чем остальные студенты под руководством Джамира.

Накидал членам группы с десяток упражнений для самостоятельной работы в дни, когда у нас нет занятий. Пообещал проверять прогресс на каждом занятии, чтобы дополнительно стимулировать. Вроде бы дело пошло.

Не забывал я и о необходимости мстить своим врагам.

Терпеливо ждал, пока пройдет побольше времени с момента моего «заваленного» зачета по алхимии, чтобы расквитаться с профессором Равуином. В том, что его подкупили, чтобы меня отчислить из Академии, у меня сомнений не было. Значит, нужно было ему отомстить, и вскоре я решил, что прошло достаточно времени для того, чтобы меня сразу не заподозрили.

За прошедший с тех пор месяц с лишним я отточил и план своей мести. Были разные идеи, но я отбрасывал все сомнительные в стороны. Равуин не пытался меня убить — значит, и я не буду убивать его, просто сделаю так, что у него появятся серьезные проблемы на работе.

Глава 4

И вот, в четыре утра в один из будних дней, я уже крался по лестницам корпуса, на третьем этаже которого находились рабочие кабинеты преподавателей, в том числе и Равуина. Крался, потому что делать мне здесь нечего в это время, а в одном из кабинетов запросто мог оказаться преподаватель, который услышал бы шум и выглянул в коридор — они люди увлеченные и запросто могут задержаться на работе. Но я точно знал, что кабинет Равуина будет пуст — попросил вчера Корнела за ним проследить. Мог бы и сам, но опасался попасться ему на глаза — он же потом тоже будет искать виновного, так что нечего ему напоминать о себе. Он куче студентов напакостил за годы преподавания, и многие из них еще учатся здесь. Так что твердой уверенности именно в моей виновности у него не будет.

В коридорах темно, но я был тут не раз днем, навещая разных профессоров, в особенности Древча, поэтому уверенно ориентировался. Наконец, никого не потревожив, я подошел к нужному кабинету. Полминуты манипуляций с отмычками, и я аккуратно проник внутрь. Тихонько закрыл за собой дверь и зажег светлячка.

Кабинет у Равуина хороший, получше даже, чем у Древча. И где справедливость? Древч реально хороший профессор, один из лучших, а у него комната раза в полтора меньше, да еще и окна выходят очень неудобно, на север, там солнце бывает часа два в лучшем случае. Но ладно, жизнь вообще несправедлива, я не для того, чтобы жаловаться на нее, сюда пришел. Тем более я понятия не имею, как распределяют кабинеты — мало ли Древч сам себе такой плохой выбрал.

Как и положено в кабинете профессора алхимии, все полки на стенах уставлены разными принадлежностями для алхимии. Но меня интересует, прежде всего, рабочий стол. Я провел немало времени на деревьях в парке напротив окон, рассматривая, что именно делает Равуин на переменах, готовясь к занятиям. Естественно, каждый раз я хорошо маскировался, чтобы меня не заметили профессора — купил специальный костюм с нашитыми ветвями и листьями, его используют в некоторых локациях, где нужно скрытно подбираться к монстрам, чтобы внезапно их атаковать. Ну и, кроме того, профессора нечасто выглядывают из окон своих кабинетов — они постоянно чем-то заняты. Если не готовятся к занятиям, то читают или пишут книги, некогда им в окна пялиться, они не юные мечтательные студентки, ждущие принца на белом коне.

Так что я точно знал, какие колбы Равуин обычно использует, чтобы показывать различные алхимические опыты на занятиях. И я доподлинно знал, какой именно опыт он будет показывать своим студентам на втором курсе сегодня — посмотрел по расписанию. При всех его человеческих недостатках, профессором Равуин был старательным, и расписание он уважал. Это, кстати, не всегда в плюс, иногда лучше сбиться по расписанию, но послушать побольше интересного из личного опыта профессора в той или иной полезной для студентов сфере.

Итак, сегодня он будет смешивать шесть порошков, чтобы получить клей, который используют артефакторы для того, чтобы сращивать элементы артефактов из разных веществ. Отличие от обычного клея в том, что алхимический клей усиливает естественные свойства скрепляемых элементов, улучшая работу будущего артефакта. Хорошая штука, я сам им пользуюсь.

Первоначально я думал, как и сам Равуин, подменить один из порошков, что он будет использовать. Но от этой идеи отказался — опытный алхимик способен будет понять, что с порошком что-то не так. Я вот не очень опытный, а понял же, когда он пытался меня подставить, что уж говорить о профессоре! Но никто не мешает мне смазать колбу, в которой он будет смешивать порошки, особой жидкостью. Она быстро высохнет и практически не оставит следов на стенках, максимум будет похоже на то, что емкость плохо протерли. Но вот когда в этой колбе смешают основные ингредиенты алхимического клея, она вступит со смесью в бурную реакцию.

То, что в итоге получится, можно использовать для экстренного опорожнения желудка при отравлении — вонь такая сильная, что тут же включается рвотный рефлекс.

Закончив смазывать колбу, тщательно вымытую после предыдущего занятия лаборантом, я поставил ее точно в то же место, где взял. Особой нужды в этом не было, но я привык быть предельно точным, когда проникаю в чужие помещения. Нечего и отвыкать, обычно все же дело это более опасное, чем лазить по кабинетам профессуры.

Спустя минуту я уже был в коридоре, заперев за собой кабинет. И тихонько пошел к выходу из корпуса.

То, что кто-то подымается снизу, я сначала увидел, а не услышал — шедший освещал себе путь при помощи светлячка. Я аккуратно положил эспандер в самый темный угол широкой лестницы и запрыгнул в него. Когда выбрался из артефакта через три минуты, на лестнице снова было тихо и пустынно. Кто это был и зачем ходил по лестнице в такое раннее время, осталось неизвестным. Я хмыкнул — взбудораженное ранним подъемом сознание подсказало мне идею, что кто-то, как и я, шел в это неурочное время подшутить над одним из профессоров. Хотя вряд ли, конечно, — я вот на лестнице светлячком не пользуюсь, в отличие от неизвестного. Больно наглое поведение для взломщика.

До завтрака уже не ложился — читал. Вот чего-чего, а интересных книг в библиотеке всегда было много!

После завтрака, тянувшегося томительно долго, наконец началось занятие. Мне, конечно, было очень любопытно, как такое же занятие будет проходить на втором курсе у профессора Равуина, после моего небольшого усовершенствования его алхимического инвентаря. Увы, занятие проходило в другом корпусе, и до перемены мне ничего не узнать.

На перемене пошел прогуляться на улицу, поближе к тому корпусу. Ко мне присоединился Корнел, как непосредственный участник моей акции. Ему тоже было интересно, как все сработает. Вскоре наше любопытство было вознаграждено. Из корпуса вышла компания девушек, громко разговаривая на ходу:

— Представляешь, какой ужас — он обрыгал всю кафедру, и передние ряды тоже!

— Ну да, говорят, что из аудитории все выскакивали так,