— Остановитесь здесь, — приказал граф, когда женщины дошли до середины комнаты.

Обе повиновались, не поднимая головы.

— Ну, — с упреком набросился он на них, — где этот лакей, который с вами был?

Ему никто не ответил.

Ренальдо почувствовал раздражение. Слугам платят за то, чтобы они отвечали.

— Вы слышали вопрос?

— Д-да, господин, — выдавила Тимптон, скользнув взглядом по лицу графа, но избегая его глаз.

— И где же он? — настаивал Ренальдо, продолжая внимательно разглядывать Тимптон — да, для служанки ее возраста у нее сохранилась вполне приличная фигура. Несколько крупновата, но определенно интересна, особенно большая грудь… Несмотря на совсем недавние старания дорогой проститутки, Ренальдо почувствовал возбуждение.

— Он в холле, господин, — робко ответила Тимптон.

— Так позови его сюда, старая шлюха, да поживее.

— Слушаюсь, господин, — пролепетала Тимптон, лицо которой выдавало замешательство. Она повернулась к двери:

— Гюнтер! Идите сюда!

В спальню, тоже уставившись в ковер, ввалился Гюнтер Бекк, неуклюжий угловатый мужчина лет тридцати. Когда-то Бекк повредил левую ногу и, похоже, гордился раной, как будто она придавала ему мужественности.

Несколько секунд Ренальдо молча хмурился, затем у него родилась смутная идея. Он улыбнулся.

— Раздевайтесь, — скомандовал хозяин, — все трое.

— Господин, прошу вас… — взмолилась Тимптон.

— Молчи, старая кляча, — перебил ее Ренальдо, — если, конечно, не хочешь вернуться обратно на пособие.

— Нет, господин, — пробормотала служанка и начала расстегивать жакет.

Вскоре все трое стояли посреди комнаты совершенно голые.

— Что ж, Бекк, — с усмешкой проговорил Ренальдо, — похоже, ты уже готов поразвлечься?

— Да, хозяин, — согласился Бекк, пожирая глазами обеих женщин.

— Какая тебе нравится больше, парень? — поинтересовался Ренальдо со злобной усмешкой.

— Обе ничего, господин, — ответил Бекк с хриплым смехом, обнажившим отсутствие нескольких зубов. — С бабами я не привередлив.

— Господин, — вмешалась миссис Тимптон, — Гертруда никогда…

— Никогда что? — уточнил Ренальдо.

— Никогда… еще не была с мужчиной, господин, — сконфуженно сказала служанка, не сводя глаз с пола.

— Гертруда, — спросил Ренальдо, с изумлением оборачиваясь к девушке, неужели ты еще ни с кем не спала?

— Нет, господин, — прошептала она, ее щеки зарделись, словно от лихорадки.

— Что ж, при твоей внешности не скажу, чтобы я очень удивился, бросил Ренальдо и повернулся к старшей женщине. — Отлично, миссис Тимптон, — продолжал он. — Оставлю ее на потом. Но теперь бедному Гюнтеру не приходится выбирать — и вы не хуже меня видите, что ему срочно нужна ваша помощь.

Гюнтер хохотнул.

— Это точно, хозяин, — поддакнул он. — Без помощи не обойтись.

— Гертруда, — с ухмылкой приказал Ренальдо, — будь добра, принеси вон то мягкое кресло для Гюнтера и миссис Тимптон. — Он показал на богато украшенное старинное кресло возле камина. — Поставь его передо мной, чтобы мне все было видно.

С несчастным видом девушка протащила кресло через всю комнату и поставила его прямо перед графом.

— Прекрасно, — похвалил ее тот, с широкой улыбкой подавая Тимптон и Бекку знак. — Ну а вы, голубки, — на кресло. Надеюсь, вы знаете, что делать. — Ренальдо хихикнул. — Да, Гертруда, — вдруг добавил он, — встань поближе ко мне, чтобы ты могла лучше видеть, чего лишена…

* * *

В первые часы следующего дня, после сердечного вечера с лордами в старинном Центре Барбикан, где Ренальдо пожертвовал Мировому Оперному Обществу четверть миллиона кредитов, граф поспешил домой и вернулся к своим занятиям. Весь вечер он думал о более интересном деле — деле, о завершении которого уже должен был получить известие по личной системе связи. В спешке Ренальдо почти не замечал окружавшей его великолепной обшивки из темного орехового дерева. На полках стояло более тысячи красиво переплетенных томов, некоторые из которых датировались серединой пятнадцатого века. Небрежно швырнув шляпу с перьями на редкий глобус двадцатого века добавленный к коллекции графа лишь несколько недель тому назад, — он тяжело опустился в резное кресло перед чудесным письменным столом девятнадцатого века, сделанным для молодого Эдуарда VII, когда тот еще был принцем Уэльским.

После прикосновения к кнопке выяснилось, что огромный письменный стол переоборудован для более современной роли. Его крышка бесшумно раздвинулась, обнажив мощную рабочую станцию, что вызвало на напомаженном лице графа довольную улыбку. Он чрезвычайно гордился своим — пусть и поверхностным — владением «современной» техникой. И, по правде сказать, Ренальдо действительно удалось преуспеть в том, что имело отношение к информационным наукам. Он обнаружил, что знания, или по крайней мере их демонстрация, полезны для его полуофициального статуса первого лорда Адмиралтейства.

Все знали, но никто не признавался в том, что каждый член политического класса так или иначе контролировался посредством обширного богатства знати. Наиболее же могущественные представители знати — державшие в руках поистине гигантские состояния — обычно специализировались в какой-либо конкретной правительственной сфере. Сферой интересов Ренальдо являлся Флот. С тех пор как несколько лет тому назад Ренальдо выкупил у покойного графа Глостера титул первого лорда Адмиралтейства, он направил значительные средства на финансирование избирательных кампаний определенных политиков, нацеленных на контроль огромной бюрократической машины, которая управляла Имперским Космическим Флотом Земли. По сути, последний протеже Ренальдо, некий Дэвид Лотембер, лишь недавно вступил в должность министра.

Впрочем, в тот день ум Ренальдо занимали другие корабли исключительно личные. Не имея других особенных забот, кроме накопления богатства и погони за удовольствиями, граф увлекся весьма выгодной работорговлей.

Вскоре после первых гиперсветовых путешествий жители Земли с удивлением обнаружили, что вовсе не одиноки в так называемой Внутренней Галактике. Еще удивительнее оказалось то, что большинство из их соседей выглядело почти так же, как они сами. По общему согласию это связали с таинственными существами, известными исключительно как «боги», которые неизвестно, сколько веков тому назад — «засеяли» многочисленные планеты организмами, развившими «гуманоидные» формы тела. Поскольку эти особые «семена богов» продолжали развиваться беспорядочно, многие из культур все еще находились на примитивных уровнях. Как и следовало ожидать, различные жители Земли захватывали на более слабых планетах рабов — подобно тому, как их предприимчивые предки много веков тому назад грабили побережье Африки.

Факт, что порочная практика являлась совершенно незаконной и заслуживала смертного приговора, который неоднократно приводили в действие, пугал даже Ренальдо. Хотя его позиция в Палате знати, вероятно, при случае спасла бы ему жизнь, никто не смог бы за это поручиться. За последние годы целый ряд знати помельче публично казнили за работорговлю. Даже если бы Ренальдо удалось этого избежать, защита стоила бы баснословных средств и погубила бы его репутацию. Поэтому он держал на особом счету кругленькую сумму, которую капитану его невольничьего судна следовало использовать в случае ареста. На эти средства почти всегда можно было купить свободу — да еще осталось бы достаточно, чтобы заплатить капитану за молчание.