воздух. – Ты же не сможешь дать Зойке ничего. Вместо красивых вещей – старье из секонд-хэнда, вместо дня рождения с аниматорами и тортами – хлеб с вареньем, вместо Арабских Эмиратов - деревня Кукевка. У тебя её отнимут и..

- Кто?! – спросила с вызовом. – Ты?!

Меня трясло. Эти слова задели больнее всего. Больнее того, что он только что сейчас сделал.

Я никогда не отдам никому свою дочь, потому что знаю, что такое выживать. Не хочу, чтобы в её жизни были какие-нибудь Раисы и Рыжие.

Будь одна, собрала бы вещи и ушла. Хоть на вокзал, хоть куда, но сейчас, когда в моей жизни есть Зойка, не могу так просто рубить концы. Нельзя совершать поспешных действий, всё следует обдумать.

- Социальная защита или кто там этим всем занимается?

Денис широко зевает, и хочется повторить, но держу сжатыми зубы, смотря на него зло.

- С чего это? – спрашиваю, не размыкая зубов. – С чего её заберут?

- Слав, ей Богу, как ребёнок. Ты прикидывала, сколько надо на вот это всё, - снова махнул на спальню. – И я не про купить, это тебе не по зубам, а про снять и жить. Коммунальные, - загибал пальцы, - еда, одежда, кружки’.

Я и без него прекрасно знала, что это дорого. Невыносимо дорого для меня.

- Придут к тебе, а в холодильнике кетчуп и горчица, - цокнул языком, намеренно издеваясь. – Вот, - о чём-то задумался, а потом снова закрыл глаза. И на этот раз больше не говорил.

Он и раньше мог уснуть довольно быстро. Просто прикрыть глаза, и вот уже слышатся более глубокие вдохи.

Поднявшись, бросила взгляд на кровавый ковёр и тихо выскользнула из спальни, выключая свет.

Воде не смыть отпечатков Жданова, но долго стою под горячими струями, которые вместо меня оплакивают мою неудавшуюся семейную жизнь.

Глава 7

Наверное, всё же удалось уснуть, потому что меня разбудила Зойка. Как только её рука коснулась моей щеки, я подскочила, чувствуя, как разгоняется во мне сердце. Дверь закрыта, но ощущение опасности не покидало. Тело напряжено по максимуму и сжато. Смотрю на дочь, немного успокаиваясь. Она давно спит одна, потому её удивление понятно.

- Тебе приснился кошмар, я решила лечь рядом, - нагло вру, не намереваясь раскрывать всей правды.

Обычно, встаю раньше Дениса, чтобы приготовить завтрак. Так давно устроено, почти с самого начала совместной жизни.

Хотя нет, было время, когда он носил мне завтраки в постель. Но это скорее исключение из правил. Проба, которая ему не понравилась.

Человек в начале отношений, и он же спустя годы – два разных человека, у которых порой даже внешность сильно отличается. Мне казалось, муж изменился в лучшую сторону, по крайней мере визуально. Он превратился из молодого парня в шикарного мужчину, сделав себе имя и характер. Как оказалось, я ничего не смыслила в людях.

Меня же тоже нельзя было узнать в мелкой сошке, выпустившейся из стен детдома, потому что, как только появился шанс стать кем-то другим, я стала. Деньги творят невозможное, и мне нравился тот результат, который был виден в зеркале. Но деньги могут не только дать, но и забрать. И теперь они отнимали у меня мою любовь, потому что Жданов стал таким именно благодаря тому, что смог подняться.

Знакомство с Денисом было случайным. Такие обычно ничем не заканчиваются. Он заказал кофе, я подменила знакомую, приехав из района, потому что там вариантов заработать для меня не было. Педагогический колледж мог дать путёвку в жизнь, как говорила Зинаида Васильевна, директор нашего замечательного заведения, которое я потом обходила стороной. И я хотела быть правильной и честной, думала, что именно так следует жить.

Он принял меня такой, какая я есть. Со всеми минусами и проблемами, а я могла отплатить лишь любовью и преданностью. Именно так и поступала все эти годы. Могла брать у него деньги и откладывать на чёрный день, но не имела права. Я просто не могла подорвать доверия, которое было выдано мне Ждановым, потому что иначе нет семьи. Что за брак строится на лжи и предательстве? Его плата – забота обо мне, моя – честность.

Я мечтала, что сказка раз и навсегда, не слушала знакомых, которые говорили о подушке на будущее. Казалось, всё идёт хорошо и гладко, и Денис не настаивал на том, чтобы я работала. Это моя прихоть. Как только вырвалась из декрета, сразу устроилась в детский центр. Это было нашей договорённостью, что я занимаюсь Зойкой.

Смотрела не менее удачливых подруг, которые и детей почти не видели, потому что пропадали с утра до вечера на работе. Я не хотела так, я могла позволить себя иное. И я позволяла. Была рядом с дочкой, когда она сделала первый шаг, когда она сказала первое слово, когда она падала и смеялась. Я была с ней рядом. Не в этом ли залог счастья?

Пропадать на работе, не видя семьи, была готова. Да. Только не могла ответить: ради чего? Деньги имелись. Доказать себе, что могу? Допустим. Особенно, когда дела Дениса резко пошли в гору, а я осталась всё той же Славой, сменившей фамилию. Но мы были семьёй! А не конкурентами, которые пытались доказать, что один лучше другого.

Не спорю, я бы проиграла в этой битве, потому что Денису с людьми было проще.

Он часто уходил рано и возвращался поздно, ссылаясь на дела. Я знала эту кухню поверхностно. Несколько раз сидела у него на работе, смотря, в каком бешеном ритме принимаются решения. Как умело сотрудники располагают клиентов, чтобы получить договор. И как радуются, когда им удаётся совершить сделку.

График ненормированный. В любое время можно сорваться и поехать на встречу с клиентами. Любая прихоть, чтобы сделать себе имя, чтобы угодить.

У ребёнка два родителя при хорошем раскладе, и я решила, пусть дочка видит хотя бы одного.

Я смотрела на Зойку устало. Сейчас только утро, а я разбита и потеряна.

- Где папа? – поправила она свои волосы, и наши желания вмиг разошлись в разные стороны. Я мечтала не видеть Дениса, она, наоборот, так и не дождавшись его вчера, хотела обнять.

- На работе, - ответила спокойно и вздрогнула от резкого стука.

- Слава, открой дверь! – приказал мой всё ещё муж, и я не могла не подчиниться. Устраивать сцен перед ребёнком не следовало. E46r7Xw0