произнёс он. – Значит, ты нашёл лазейку в правилах, первым выставил команду от Валуна… А сеньору Линготто, который ничего такого не ожидал, пришлось срочно сделать то же самое. И теперь он рассчитывает на отборочный матч. Я правильно понимаю ситуацию?

– Вроде всё так… – пробормотал я, не зная, чего от него ждать.

«Чем же это закончится? Хватит ли моих дел на средневековую пытку?» От таких мыслей, что пронеслись у меня в голове, стало совсем тоскливо. Но учитель вдруг вскочил и пустился в пляс. Мы чуть со стульев не попадали.

– А-ха-ха! – последний раз он так ликовал, когда у нас получилось ответить ему все луны Сатурна. – Так тебе, Линготто! Выкуси!

Он исполнил небольшой танец прямо посреди класса, оставив нас в лёгком замешательстве. Под шумок, пока учитель не опомнился и не спросил с меня пятьсот строк, я добрался до своей парты и сел рядом с Исаном.

– Вот новость так новость, – приговаривал сеньор Хиггс, радостно потирая руки. – Тебе удалось наступить на хвост самому Линготто!

– И вы не станете меня наказывать? – спросил я, от удивления забыв поднять руку и встать с места.

– Наказывать? Да нет конечно! – сказав это, сеньор учитель перевернул мои представления о школе. – Я решил повысить тебе баллы по всем показателям за этот год. Тебя наградить надо!

Наградить? Ого!

Оказалось, что наш учитель терпеть не может сеньора Линготто. Ему не нравится воспитывать учеников, у которых в жизни не будет ничего, кроме фабрики по производству ватных палочек. Однажды он предложил построить университет – его хотели бросить в темницу «за смутьянство». И теперь он обращается со мной так, словно я лучший ученик в классе, даже лучше, чем Диана (которая, между прочим, на экзаменах никогда не получала ниже 9,5 баллов).

На перемене мы с друзьями собрались под стальным дубом – нам было о чём поговорить.

– Я думал, сеньор Хиггс так и будет валить меня до конца дней! – сказал я, когда мы оказались далеко от остальных.

– Ты самый везучий человек во Вселенной, – усмехнулся Исан, явно под впечатлением.

– Хорошо, что он отменил тебе наказание, – заметила Диана. – Но, по-моему, не очень справедливо вот так взять и накинуть баллов по всем дисциплинам сразу.

Мы так на неё посмотрели, что Диана вздрогнула и поспешила объясниться:

– Послушайте, я учусь изо всех сил, чтобы иметь такие оценки… Хотя я, конечно, рада за тебя, правда!

На этом тема оценок себя исчерпала. Мы перешли к новостям куда как более важным… Космобол!

Первые несколько минут мои друзья только и делали, что восклицали: «Вот это бомба!», «А вдруг и впрямь получится сбежать с Валуна?» и «Ну и рожа была у сеньора Линготто!»

Сам я, однако же, не находил в этом ничего забавного.

– Чего приуныл, как анчоус в маринаде? – не выдержал лупианец. – Ты что, не хочешь сыграть в настоящий Космобол?

– Хочу, – прошептал я, не поднимая взгляда. – Но ничего не получится. Откуда мне взять семь игроков за пару дней?

– Можешь рассчитывать на меня, – без колебаний отреагировала Диана. – Я хороший стратег.

– И на меня, – подхватил Исан, выпячивая грудь. – У меня четыре руки: я могу играть в два раза лучше, чем ты.

Я посмотрел на них с волнением.

– А последствий не боитесь? Победим мы или проиграем – сеньор Линготто никогда нас не простит. Я не хочу, чтобы вы так рисковали из-за меня.

Диана и Исан очень серьёзно переглянулись. Мне показалось, что я их обидел, что-то не то сказал.

– Мы ведь твои лучшие друзья, так? – насупилась Диана. – А лучшие друзья как раз за тем и нужны, чтобы помогать.

– Вот именно, – добавил Исан. – Но дело не только в этом… Только круглый дурак откажется от Космоигр!

И мы втроём рассмеялись, не без нервов, конечно.

У меня лучшие друзья в мире. Ну или, точнее, во Вселенной. Я в этом уверен, пусть никогда и не покидал Валуна.

Затем вдалеке я увидел двух стражей. Они пробрались во двор и теперь шли к нам. Судя по лицам, настроение у них было скверное.

– О-оу, – сказал я вполголоса. – У нас неприятности.

Стражи порядка выбрали удачный момент, чтобы отомстить. Уверен, что их послал сеньор Линготто.

– Ты глянь, а журналистов-то нет… Кто теперь его защитит? – хищно произнёс главарь. Друзья вышли вперёд, закрывая меня собой. Плохо дело.

– Чего притих? Прежде был такой дерзкий…

Он достал скотчер, собираясь опять меня связать, как вдруг прямо над нами завис дрон.

– Прямой сигнал, транслирую на сто с лишним планет! – грянул бодрый голос из динамика. – Перед вами Бико и его юные друзья, которые вошли в состав первой сборной по Космоболу от Валуна. Какая у них стратегия? Кто остальные игроки? И что задумал этот представитель власти с физиономией самодовольного быка со скотчером в руках?

Жажда мести у главаря сразу поугасла. Он быстро сообразил, какими неприятностями теперь им грозит проснувшийся у СМИ интерес к событиям на астероиде.

– Погоди же, сопляк, встретимся ещё один на один, – пригрозил он мне, и вместе со своим напарником они поспешили убраться восвояси.

Друзья обняли меня, стали подбадривать. Они подумали, что я испугался. Как бы не так! Я лишь окреп в мыслях, что никогда больше не позволю сеньору Линготто и его прихвостням творить произвол. Нам выпал единственный шанс изменить что-то по-настоящему, и мы его не упустим.

8

За свои одиннадцать лет я ни разу не совершил ничего такого, о чём могли бы рассказать в новостях. Да, ребёнок, живущий на Валуне, может попасть на гологравидение. Бывали такие случаи.

Взять, к примеру, Лайлу Шаттл. Живой легендой на нашем астероиде она стала с тех пор, как принесла в школу на День домашних животных банку с термитами, питающимися железом. К несчастью, банку держали открытой слишком долго, в результате чего голодные термиты разбежались и школу пришлось временно закрыть. Лайле было тогда девять лет.

Или вспомнить Эвана Тихого, который в возрасте двенадцати лет устроил телефонный розыгрыш. Позвонил на Марс, сказал, что всё население Валуна заразилось корью. Но шутку там не поняли. Марсиане объявили карантин и целых три недели не принимали с фабрики ватные палочки. Сеньор Линготто заставил всех нас забрать невостребованный товар к себе, примерно по тонне в каждый дом. Я до сих пор скучаю по тем