– Ты оглохла?

– Дай сюда трубку, – ох ты ж Боже ж мой. Все в сборе. – Царев, привет.

– Здрасте, здрасте. Дай угадаю, ты не хочешь сидеть с внучком, а я должен?

– Я детей сплавила к матери в кой-то веки. И хочу отпраздновать новый год вдвоем с мужем. Я тебя умоляю, возьми Сашу к себе. А второго января я его заберу, – чувствую по голосу, что моя экс-супруга максимально расстроена, однако мне откровенно пофиг. И это не зависть или ревность от того, что у нее сложилась личная жизнь и в наличие имеется хорошая семья. Просто достало обо всех думать.

– Нет, Свет, я далеко от дома. Купил путевку в санаторий, так что никак. Сама разрули там, а еще лучше надавай Миле люлей. Одни гулянки на уме.

– Ну, Царев!

– Все, Светик, с наступающим.

Кладу трубку и впервые за последнее время не испытываю никакого сожаления.

Еще пару минут я сижу, рассматривая съежившуюся шавку Елены. Моя Люська, в отличие от этой собаки, находится на полном расслабоне. Не знаю кой черт меня дернул выйти из купе и пойти к сортиру. Поводов у меня нет, ну разве что, захотелось-таки отлить. Громко стучу в дверь.

– Елена Петровна, ты там скоро?

– Владимир? – встревоженно бросает она.

– Он самый. Мономах. Что у тебя там стряслось?

– Беда. Конструкция, называемая замком, застряла.

– Горе-то какое, – только не ржать!

– Прекратите, Владимир. Вы же мужчина, в конце концов.

– И?

– Помогите мне, а не подтрунивайте.

– Я бы с радостью, Елена Петровна, но боюсь я тут бессилен. Я – сантехник, а не слесарь. Могу прочистить твою трубу. Там наверняка засор, – ох, как не завуалированно, Царев. Красава.

– Помогите, ну пожалуйста. Здесь очень плохо пахнет. Меня тошнит.

– А что мне за это будет?

– Моя благодарность, – ну окей, сочтемся. Я еще в прошлый заход в туалет заметил, насколько хлипкий замок.

– Отойди как можно дальше к толчку. Можешь даже встать на него, чтобы тебя дверь не задела.

– Ой, я не могу на него забраться. Тут прям ужас ужасный.

– Я не понял, ты сейчас что тавтологией промышляешь?

– Рада, что вы знаете это слово. Однако мне не до шуток.

– Ладно. Отойди как можно дальше, иначе шнобель тебе разобью ненароком.

– Отошла.

Мне даже не пришлось особо применять силу. Дверь поддалась только так. С минимальными потерями. Как-то не так я представлял нашу встречу с Петровной. Та стоит испуганная в белой ночнухе чуть ниже колен, поверх которой надета белая кофта. Перевожу взгляд на толчок и мысленно охреневаю. Как тут можно было находиться столько времени вот с этим?!

– Елена Петровна, и не стыдно тебе? Вроде ничо не жрала, а так гадить. Да еще и мимо.

– Это не я. Это уже было до меня! – вскрикивает она.

– Да, да, рассказывай. А я-то думал, что ты бабочками какаешь, а тут… ну вот совсем не бабочки. Вот тебе и полезное авокадо, – тяну за руку примороженную зануду.

– Там пакет еще на раковине, – прихватываю ее пожитки и пулей выскакиваю из толчка, закрывая дверь.

– Слушай, – принюхиваюсь к ней. – Ты вся провоняла сортиром, – вру. Нагло и подло. Петровна пахнет хорошо. Духи или чем она там мажется, как ни странно, не дали ей провоняться туалетным флером.

– Ну извините! Я там двадцать минут задыхалась, так что вполне вероятно.

– Тридцать. Ну, ночнуха с виду по-прежнему белая. Нигде не испачкалась. На кой хрен ты туда поперлась, если толчок был загажен до твоего прихода?

– В другой уборной была большая очередь. Теперь я поняла почему. А переодеться-то надо было где-то. Ну вот я и хотела по-быстрому, но не сложилось.

– Тупица, нормальные бабы переодеваются в купе под простынею.

– Не хамите мне. К тому же, я не баба. Как теперь быть? Вы же получается испортили чужое имущество. Точнее мы, учитывая, что это из-за меня.

– Камер нет. Не пойман – не вор. Сама сказала, что сортир номер два есть возле проводника. Или будем вместе ходить как подружки и дежурить под дверью, когда этот почистят. Вы же, девочки, так обычно делаете – все вместе.

– Понятия не имею. У меня нет подружек.

– Я не сомневался. Иди уже, – подталкиваю Елену, намеренно касаясь ее тела. Видимо, страх и шок сделали свое дело. Она даже не возмутилась, когда я задержал руку на ее талии. Худая, кабздец. Откуда только грудь взялась.

– Спасибо вам, Владимир. Просто Вова, – быстро исправляется она, как только мы заходим в купе. – Понятия не имею, что бы я делала дальше.

– Что тут думать? Кричала бы.

– Это неприлично, да и стыдно как-то – застряла в туалете. Все бы подумали, как вы, что это я там наделала все эти грязные дела.

– А тебе не по фиг?

– Нет, – тяжело вздыхает, скидывая с себя сапоги. Забирается на свое место и принимается протирать себя влажными салфетками.

– Хочешь наложу тебе горошек? Все равно у тебя уже расстройство желудка, – блин, как мне остановить себя.

– Положу, а не наложу. И у меня нет никакого расстройства. Это сделала не я! – ух, сколько экспрессии. Крылья носа сейчас порвутся к чертям собачьим. Кайфую. Да, именно так. Давно у меня такого не было.

– Ну не ты, так не ты.

– Знаете что?

– Что?

– Все-таки вы… нехороший человек.

– Это все? – усмехаясь, произношу я.

– Все.

– А жаль, – тянусь к бутылке.

– Вот что теперь делать?

– Пить до тех пор, пока мы друг другу не понравимся, – улыбаясь, произношу я.

Елена долго смотрит на меня, видимо, подбирает в голове нужные слова для отказа. Я бы сказал, слишком долго. Наливаю в одноразовый стаканчик коньяк и протягиваю ей.

– Давайте так, Владимир. Учитывая, что вы мне помогли, я хочу отплатить вам тем же. Вам или вашим родственниками в будущем я устрою какой-нибудь праздник с очень хорошей скидкой. Вам понравится, я учитываю интересы каждого заказчика, – тянется к своей сумке и достает оттуда визитку. – Здесь указан мой рабочий номер. А выпивать вы можете один, я больше не обращусь к проводнику. Только, пожалуйста, не слишком много.

– Пей. Я настаиваю, – забираю визитку.

– Хорошо, один бокал. Договорились? – бокал, епта.

– Договорились, – наливаю себе и сажусь на свое место. – За удачное знакомство.

– За удачное, – тихо проговаривает она и подносит к губам стаканчик. Делаю вид, что увлечен закусыванием коньяка чипсами, на самом же деле посматриваю за Петровной, которая совершенно неуклюже сливает содержимое стакана вниз на собачью пеленку.