что ни на есть подходящее, — она шагнула ближе. — Я знаю, что вы затеваете. Вылазка в междумирье, да? — она понизила голос до шёпота. — Возьми меня с собой, и я обещаю быть полезной. Или…

Она не договорила, но угроза повисла в воздухе. Я понимал, что у меня нет выбора — эта женщина могла устроить такой хаос в академии, что нашей экспедиции точно не состояться.

— Хорошо, — процедил я сквозь зубы. — Но ты будешь следовать моим указаниям. Никакой самодеятельности. И постарайся молчать…

Её лицо озарилось улыбкой — слишком яркой, чтобы быть искренней.

— Договорились, командир! — она подмигнула. — Ведите, я за вами.

Я мысленно перебрал все известные мне ругательства, прежде чем толкнуть дверь в комнату отдыха.

Внутри уже собрались все приглашённые.

Когда я вошёл в сопровождении Ольги, все разговоры стихли. Взгляды присутствующих одновременно переместились на мою спутницу, выражая всю гамму эмоций — от удивления до откровенной настороженности.

— Дима, — медленно произнесла Катя, поднимаясь с кресла, — что она здесь делает?

— Это моя подруга, — я постарался сказать это максимально непринуждённо. — Она пойдёт с нами. Она уже в курсе всего.

Повисла тяжёлая пауза. Катя и Ефим обменялись встревоженными взглядами. Ирина подалась вперёд, изучая Ольгу. Лишь Костя нахмурился, явно понимая, что я блефую.

— Ты что-то недоговариваешь, — наконец произнесла Катя. — Но я надеюсь, что ты знаешь, что делаешь.

— Знаю. — солгал я.

— Итак, — начала Катя, скрестив руки на груди, — Константин рассказал мне о вашей… альтернативной идее. Хотелось бы услышать подробности от всех инициаторов.

Я сделал глубокий вдох и приступил к изложению плана, не упуская важных деталей, но и не перегружая техническими нюансами.

— Если коротко — нефиг делиться с Власовым, — подытожил я. — Пятьдесят процентов — это грабёж среди бела дня. Мы можем найти нестабильный портал в Диких землях, самостоятельно добыть необходимые ресурсы и вернуться без потери половины заработка.

Катя нахмурилась.

— Я категорически против. Это опасно, — она поднялась с кресла и начала расхаживать по комнате. — Мало ли куда вас занесёт левый портал? А тут хоть известно, с каким местом он связан. И если что, за нами можно отправить поисковый отряд.

Я ожидал такой реакции. Катя всегда ставила безопасность выше потенциальной выгоды. Но у меня были аргументы.

— Послушай, — я встал напротив неё, глядя прямо в глаза. — Давай рассуждать логично. Даже если мы используем портал Власова, нет гарантии, что мы за отведённое время наберём нужную сумму, особенно отдавая ему половину.

Я сделал паузу, давая ей возможность обдумать сказанное.

— Ну и, у нас собралась сильная команда. С таким составом мы справимся с любыми неожиданностями.

Ефим задумчиво потёр подбородок.

— В словах Дмитрия есть рациональное зерно.

Катя всё ещё сомневалась, но я видел, что мои аргументы находят отклик.

— И не забывай, что время работает против нас, — добавил я тише. — Каждый день промедления — это ещё один день, когда дядя укрепляет свои позиции. Мы не можем позволить себе роскошь полумер.

Катя медленно выдохнула, её плечи опустились — верный признак того, что она начинает уступать.

— Ладно, — наконец произнесла она. — Я тебя отпрошу. И этих… — она обвела взглядом присутствующих, — попрошу в общем за всех, под мою ответственность.

Её взгляд стал строгим.

— Но каждый сейчас позвонит и попросит родных связаться с деканатом и сказать, что они в курсе и не против, что вы пойдёте со мной… скажите, что я хочу съездить с вами в город на выставку новых военных артефактов.

— Отлично, — согласился я. — Когда выдвигаемся?

— Завтра на рассвете, — ответила Катя. — Сегодня займёмся подготовкой. Ефим, — она повернулась к лекарю, — подготовь двойной комплект медикаментов и противоядий. Костя, займись поиском подходящего портала. А ты, Дима… — она посмотрела на меня с тревогой, — постарайся до завтра не навлечь на себя ещё каких-нибудь проблем.

— Нашёл! — вдруг воскликнул Костя, всё это время сосредоточенно ковырявшийся в ноутбуке. Его глаза возбуждённо блестели в отражении экрана. — Буквально в пяти километрах от академии. Зона аномальная, там пропадают люди, но в отчётах охотников указаны сильные твари, а значит — дорогие.

Он развернул ноутбук, демонстрируя карту с мерцающим красным пятном.

— С ним тяжело, но думаю, мы справимся. Смотрите, — он увеличил масштаб, — портал находится в старом карьере. Судя по показаниям геомагнитных датчиков, он стабилизируется каждые тридцать шесть часов примерно на четыре часа. Следующее окно — как раз завтра утром.

Мы все склонились над экраном. Карта показывала заброшенный карьер, окружённый густым лесом. Никаких дорог, только старые, заросшие тропы.

— Хорошо, — Катя выпрямилась, принимая командирскую осанку. — Тогда план такой: сегодня готовимся. Завтра в пять тридцать встречаемся у восточных ворот академии. Прибываем на место, готовим периметр. Когда портал стабилизируется, входим…

* * *

Доблестный полицейский участок №17 редко удостаивался таких колоритных постояльцев. Рыбкин, мужчина сорока трёх лет с внушительной лысиной и ещё более внушительным животом, нёс свою службу как крест — тяжело вздыхая и поглядывая на часы. До конца смены оставалось ещё три часа и сорок две минуты. Он как раз размешивал сахара в своём кофе, когда со стороны камеры раздался грохот.

— Начальник! — кричал Матвей, тарабаня железной миской по решётке. — У нас тут беда, старик отъехал!

Рыбкин поморщился от формулировки и неторопливо поднялся. Система наблюдения показывала, что в камере оба брата Потанины суетились вокруг лежащего на нарах старика.

По инструкции следовало вызвать дежурного медика, но тот ушёл двадцать минут назад выписывать успокоительное буйному огневику в соседнем крыле и ещё не вернулся. Чертыхнувшись, Рыбкин взял с полки набор экстренной помощи и направился к камере.

— Он просто лежал, а потом как-то странно вздохнул и всё, — частил Глеб, вцепившись в решётку. — Сердце, наверное. Возраст всё-таки…

Рыбкин окинул критическим взглядом распростёртое на нарах тело. Велимир выглядел мёртвым — бледность, заострившиеся черты лица, полуприкрытые веки.

— Оба к стене, — скомандовал он братьям, отключая магический барьер. — Руки так, чтобы я видел. И никаких фокусов.

Потанины синхронно отступили и подняли руки. Рыбкин вошёл в камеру, настороженно оглядываясь по сторонам.

Опустившись на одно колено рядом с нарами, Рыбкин коснулся шеи старика, нащупывая пульс. Ничего. Кожа казалась неестественно холодной.

—