– В моих ночных скитаниях по городу Труа и егоокрестностям, – промолвил Гермес, – к западу от города, на опушкелеса я заметил место, где растет небольшой оранжевый цветок. Местные жителиничего не знают о нем, а между тем это настоящий спекулум – цветок-зеркало,который растет только рядом с феликситом.

– Значит, где-то здесь есть феликсит? – воскликнулпораженный донельзя Аззи.

– Ты должен найти его сам, – ответилГермес. – Но я вижу добрые предзнаменования.

Аззи поблагодарил Гермеса и покинул черную палатку. Онпересек болотистый луг и направился к окружавшему город лесу. Там Аззи нашелредкий цветок – небольшой и совсем неприметный. Аззи понюхал цветок (ароматспекулума восхитителен), потом опустился на колени и приложил ухо к земле.Обладая необычайно острым слухом, он понял, что под землей что-то происходит:отчетливо слышались шорохи и удары, шорохи и удары.

Ну конечно, это был гном, потому что только гном можетиздавать такие звуки, киркой и лопатой прокладывая туннель. Гномы хорошопонимают, что этими звуками выдают себя, но ничего не могут поделать: чтобыжить, гном должен копать.

Аззи топнул ногой о землю и провалился в подземелье. Такимталантом обладают почти все европейские и арабские демоны. Для них жить подземлей так же естественно, как для человека – на земле. Демоны чувствуют себяпод землей почти так же, как хороший пловец под водой; впрочем, они все жепредпочитают бродить по туннелям.

Под землей было прохладно. Отсутствие света не мешало Аззиотчетливо видеть все происходящее; возможно, демон улавливал неяркиеинфракрасные лучи. Обстановка здесь оказалась довольно приятной. Ближе кповерхности кроты, землеройки и другие живые существа рыли норы там, где почвабыла более податливой.

В конце концов Аззи добрался до большой подземной пещеры.

Тускло светились фосфоресцирующие камни, а в противоположномконце пещеры Аззи заметил единственного гнома североевропейской разновидности,одетого в хорошо пошитый красно-зеленый костюм из кротовой шкуры и крошечныеботфорты из кожи геккона; на голове у гнома была шапочка из мышиного меха.

– Привет, гном, – сказал Аззи, выпрямившисьнастолько, насколько позволяли каменные своды пещеры, – чтобы можно былоугрожающе нависнуть над гномом и произвести на того должное впечатление.

– Привет, демон, – отозвался гном: по его голосунетрудно было догадаться, что встреча с демоном не доставляет ему особогоудовольствия. – Прогуливаешься, да?

– Можно и так сказать, – уклонился Аззи от прямогоответа. – А ты что здесь делаешь?

– Да просто проходил мимо, – соврал гном. –Вообще-то я направляюсь на вечеринку на Антибы.

– Ты не врешь? – засомневался Аззи.

– Не вру.

– Тогда зачем же ты здесь копаешь?

– Я? Копаю? Не может быть!

– А что же ты делаешь киркой, которая у тебя в руке?

Гном посмотрел вниз и, казалось был очень удивлен тем, что вего руке и в самом деле оказалась кирка.

– Просто решил здесь немного прибрать, – и онпопытался сгрести несколько камней в кучку, но это у него получилось плохо,потому что кирка совсем не предназначена для такой работы.

– Прибрать? – возмутился Аззи. – Послушай,дефективный, за кого ты меня принимаешь? И вообще, кто ты такой?

– Меня зовут Рогнир, я из рода гномов Ролфингов изУпсалы. Уборка земли может показаться тебе нелепым занятием, но для гномов этосамая естественная работа, потому что гномы любят, чтобы все оставалось какесть.

– Честно говоря, – сказал Аззи, – в твоихсловах я не вижу ни малейшего смысла.

– Это потому что я нервничаю, – объяснилРогнир. – А вообще, обычно я говорю очень понятно.

– Так говори понятно и сейчас. Не дрожи, я несобиралось причинить тебе зло.

Гном согласно кивнул, однако по его виду никак нельзя былосказать, что он поверил Аззи. Рогнир подозрительно относился к демонам, и егоможно понять. В царстве духов случается много разных конфликтов, о которыхчеловек даже и не подозревает, потому что там никогда не было своего Гомера илиВергилия.

Недавно между гномами и демонами разгорелся довольно острыйтерриториальный спор. Несмотря на свое происхождение – а их предками, какизвестно, были падшие создания Света, – демоны постоянно претендовали наподземелье. Им очень нравилось подземелье – с пещерами, трясинами, пустотами,спусками, глубокими колодцами и туннелями, поражающими своей необычнойкрасотой, которая так хорошо согласуется с поэтической, но мрачноватой натуройдемонов. Гномы же утверждали, что подземелье должно принадлежать им; онисчитали себя его детьми, созданными из хаотично пляшущих языков пламени в самомцентре первичного огня.

Конечно, это были лишь романтические фантазии. Истиннаяистория гномов очень интересна: к сожалению для нее здесь нет ни места, нивремени. Для нас важнее странная сила, которой обладают фантазии: удивительно,насколько упрямо любое создание цепляется за какую-нибудь им же придуманнуюидею. Вот и гномы отстаивали свое право разгуливать под землей как имзаблагорассудится, без всяких ограничений и запретов. Это, однако, никак неустраивало демонов. Демоны предпочитали безраздельно владеть территорией. Онилюбили бродить в одиночестве, а все другие создания обычно спешили убраться сих пути. Все, но только не гномы, отряды гномов с развевающимися белымибакенбардами, с лопатами и кирками наготове маршировали по подземным туннелям, стучалии пели (все гномы – отличные певцы) и часто проходили строем прямо сквозь советдемонов, потому что демоны очень любили устраивать совещания по любому пунктусвоей доктрины, хотя голоса ораторов на таких совещаниях очень редко слышат те,кто располагает действительной властью.

Как бы там ни было, демонам очень не нравилось, когда ихбеспокоили во время совета. Гномы же обладали прямо-таки сверхъестественнойспособностью копать именно там и тогда, где и когда сидит погруженный в своимысли демон, неподвижный, будто базальтовая скала, прижав ладони к ушам, –словом, точно так, как он изображен на некоторых высеченных из камня семейныхпортретах на башнях собора Парижской богоматери. Демоны чувствовали, что гномыпонемногу вытесняют их из подземелья. Надо сказать, что войны часто начиналисьи из-за менее серьезных конфликтов.

– Уверен, – произнес Аззи, – что наши племенав настоящее время находятся в состоянии мира. В любом случае я пришел сюда затем, что тебя совершенно не интересует, поскольку это не драгоценные камни.