class="v">Читаю я сафьянную тетрадь.

И, собирая пушкинских изгоев,

Желаю необъятное объять.

И свет дарует мне слова простые,

Из них плету во мгле златую цепь,

А думы, словно кольца вековые,

Уносятся в космическую степь.

И там, познав душой миры иные,

У Лукоморья вижу в тишине,

Как по волнам виденья роковые

Всё ближе придвигаются ко мне.

Я ощущаю в них немой порядок,

Лежащий тайно в пушкинских стихах,

Как на российских землях отпечаток,

Оставленный в пророческих ключах.

Кружись, кружись, мой разум, в страстном танце…

Кружись, кружись, мой разум, в страстном танце,

Зажатый между солнцем и луной.

На небе, залитом густым багрянцем,

Прошу, найди путь к памяти земной.

Внутри коры — клокочущая лава,

А на Земле — зелёная трава.

И льётся, льётся музыка лукаво,

Заманивая силой колдовства.

И, открывая перед Богом двери,

Впускает в разум свет и чистоту.

В больничном белоснежном интерьере

Пытается постигнуть красоту.

О, музыка! Всё для тебя возможно!

Ты в силах мир перевернуть вверх дном.

Вот так, с улыбкой милой, осторожно,

Пустить конец спектакля кувырком.

Желая вынырнуть из суеты…

Желая вынырнуть из суеты,

Глотаешь воздух мирозданья.

Осознавая, как ничтожен ты

В попытках поделить сознанье.

Частичка остаётся в толчее,

Страстей забавная игрушка.

Она живёт в привычной колее,

Как безобидная старушка.

Не причиняя никому вреда,

Ворча забавно на соседей,

Лишь взглядом провожает поезда

Несущих годы лихолетий.

Другая часть, презрев в душе покой,

Достигнуть потолка стремится.

С наскока с серостью вступает в бой,

Не помышляя мелочиться.

Историю взяв смело под уздцы,

Галопом скачет по равнине.

Не забывая оставлять рубцы,

Стихов сверкающих рубины…

Сознание для них — единый дом.

Они хотели вмиг бы разделиться,

Но в мире, к сожалению, земном

Друг с другом им приходиться мириться.

В других мирах ища себя…

В других мирах ища себя,

Копируя сознанье,

Ты множишь формы бытия

В потоках мирозданья.

Не понимая, что и как,

И где зарыты смыслы,

Ты под уздцы берёшь бардак,

Внося златые числа.

Они становятся рядком,

Системно и попарно.

И мысли крутятся кольцом,

Безумно и коварно.

И сущности из темноты

Выходят, словно Боги.

В зеркальных кубах Красоты

Они несут истоки.

Первопричинности миров,

Случайности забавы,

Жестокий свет от чёрных льдов

И сладкий вкус отравы.

Но где же всё во всём искать?

Где истина сокрыта?

Нам не дано её познать

В границах алфавита…

Ворон

Вокруг меня растут деревья,

И ворон каркает в листве.

Он призывает сновиденья

В моей возникнуть голове.

Пусть расцветёт ольха зелёна,

Пусть дуб накроет разум мой,

И яблоня, познав Ньютона,

Родною станет мне сестрой.

А я себя представлю клёном,

Мостом, лежащим на реке.

От тёмных сил живым заслоном,

Держащим землю на замке.

Вода, бегущая по кругу,

Свершает тайный ритуал,

А ворон мне твердит науку

О силе водяных зеркал.

И я гляжу на гладь речную,

Во сне тревожа сам себя,

И пью с чертями мировую,

Безумно ангелов любя.

Грядущих дней испить водицы…

Грядущих дней испить водицы,

Воздушных замков красотой.

Желаешь ты познать страницы

Ещё не пройденных судьбой.

Следы иллюзий на равнине,

Где нет оврагов и холмов,

И погрузившись в море сине,

Достигнуть райских островов.

И в желтизне песков крупицы,

Зарывшись в счастье с головой,

Не видеть алые зарницы,

Держащих в поднебесье строй.

Не знать, что смерть гуляет рядом

Голодным волком по земле,

И кто-то, упиваясь ядом,

Посуду бьёт навеселе.

Пусть веселится люд дремучий.

Тебе до них, как с высоты.

Стремясь понять язык созвучий,

Ты достигаешь слепоты.

Закрыв глаза, витаешь в далях,

Урча задумчиво под нос.

Слова раздвинув на скрижалях,

В тебя вселяется Христос.

Не будь тебя…

Не будь тебя, я б не был в этом мире.

Следы свои не оставлял в стихах.

И не играл с прискорбием на лире,

Бродя один в сомнительных мечтах.

Где я сейчас, там пустота б сияла,

И в пустоте отсутствовал Господь.

Меня б ничто тогда не вдохновляло,

Меня никто не смог бы расколоть.

Я был ничей в космическом пространстве,

Аморфным «Я», летающим во мгле,

Мечтающим о неком постоянстве

В земных оковах страстных на Земле.

Но ты решил, и свет пролился в душу,

И я стал «Я», таким же, как и все.

Но знал ты, что однажды я не струшу

Промчаться по нейтральной полосе.