Так кто он для меня? Человек в возрасте отца? Или все же просто мужчина? Если бы эти чувства я высказала своей матери, это повергло бы ее в состояние недоумения, если не шока. Еще бы! Да, я действительно хотела бы иметь рядом с собой какого-нибудь мужчину. Но почему доктора Каллахена? А как насчет этого молодого доктора Клэнси, который так старательно накладывал на мою шею бинты в Больнице имени Вандербильта? А как насчет любого другого молодого мужчины, который бы не стал обращать внимания на изуродованную шрамами шею женщины?

Когда док ушел, я еще целый час сидела с компьютером и с трудом находила нужные мне сайты, хотя уже довольно быстро «скользила» по их названиям. А когда я наконец-то добралась до одного сайта, желая отыскать информацию о Гарсии Маркесе, компьютер известил меня о поступлении электронной почты. Она была отправлена доком. «Я пытался позвонить, — сообщил он, — но ты все еще висишь в Интернете. Впрочем, я очень рад, что тебе понравился мой подарок. Док».

После этого на экране появилось его полное имя: доктор Джекоб Каллахен, а чуть ниже — домашний адрес. Я тут же набрала текст и нажала кнопку «Reply»: «Я просматриваю фотографии на сайте „Playgirl“».

Конечно, я пошутила, но после того как отправила ему ответ, мне стало интересно, и я направила курсор на небольшое белое окошко поиска и набрала на клавиатуре «Playgirl». После этого мне пришлось еще несколько раз щелкнуть мышью, и в конце концов я получила на экране монитора изображение красивого смуглого мужчины с животом Давида работы Микеланджело. Но как только изображение стало раскрываться, я услышала рядом с собой голос сына:

— Кто это? У него должен быть огромный пенис.

Я мгновенно захлопнула крышку ноутбука, изобразила беззаботную улыбку и даже попыталась повернуть голову, но боль в шее не дала мне такой возможности.

— Sergio, mi hijo.[11]Почему ты не спишь?

Вместо ответа он равнодушно пожал плечами, а его глаза сфокусировались на бинтах на моей шее, которые я не рискнула снять. После этого он снова посмотрел на меня и улыбнулся впервые за последние несколько дней с тех пор, как я вернулась домой из больницы. Возможно, он увидел, что я уже немного расслабилась и отдохнула, за что я про себя поблагодарила дока. Его дорогой подарок действительно помог мне отвлечься от дурных мыслей, и Серхио не мог не заметить этого.

— Queres acostarte vos?[12]— спросила я.

— Si,[13]— быстро ответил он и широко улыбнулся.

И тут я вдруг увидела в нем нечто такое, чего не замечала на протяжении всех последних дней, жест из его раннего детства — он накручивал волосы на указательный палец левой руки. Серхио быстро забрался ко мне под одеяло, вытянулся во весь рост, уперся кончиками пальцев ног в мое бедро, положил голову на мою руку и вскоре затих. Мне пришлось смотреть на него, не поворачивая головы.

— Те quiero, mijito,[14]— тихо сказала я.

Он обхватил мою голову обеими руками и поцеловал так, как обычно это делал раньше.

— Ay, cuidado, поосторожней, пожалуйста, не дави на меня, — сказала я, слабо улыбаясь, чтобы не напугать его еще раз. — Немного поднимись и поцелуй меня в щеку. Вот так, молодец, хорошо.

Он отодвинулся от меня и вскоре крепко уснул. Через некоторое время мама отнесет его в детскую кроватку, а мне сейчас некуда спешить. Хотя, конечно, меня разбирало любопытство. Убедившись в том, что Серхио крепко уснул, я открыла крышку ноутбука и нажала кнопку «Resume». Жидкокристаллический экран монитора быстро засветился, и появился тот же самый молодой смуглый мужчина и… Ничего себе! Черт возьми, Серхио был прав!

Настоящий Текун Уман был знаменитым индейцем майя из Гватемалы, который погиб во время сражения с испанским конкистадором Педро де Альварадо в шестнадцатом веке. Именно поэтому он стал национальным героем всех народов Центральной Америки. Тот парень, фотография которого помещена на сайте ДИА под именем Рафаэль Мурилльо, однажды сказал мне, что la gente[15]дали ему местное прозвище, поскольку он всегда защищал простых бедных людей, используя для этого фасад своих многочисленных некоммерческих корпораций. Однако на самом деле все его так называемые некоммерческие организации служили надежным прикрытием для нелегальных операций с наркотиками и позволяли ослепленным подобной благотворительностью людям не замечать незаконные источники доходов.

Текун начал торговать героином еще в Атланте и именно там построил свои первые дома для бездомных, которые на самом деле напоминали четырехзвездочные отели. Текун не обеспечивал бездомных супом, но все остальное, включая стейки, рис, рыбу, цыплят под соусом и свежесваренный кофе, подавалось в большом количестве. В каждой комнате был установлен телевизор, чтобы по субботам, когда все комнаты забиты бездомными, мужчины и женщины могли наслаждаться фильмом «Клан Сопрано».

Мэр Атланты потерял множество голосов своих избирателей, когда попытался закрыть все благотворительные дома Текуна Умана после того, как тот перебрался из Атланты в Нэшвилл. И практически никто не обращал внимания на его обращенные к средствам массовой информации слова о том, что существует непосредственная связь между благотворительными домами и центральноамериканским наркокартелем. Никто не слушал его доказательств финансовой поддержки этих роскошных богаделен со стороны торговцев кокаином. Газеты дружно обвиняли мэра во всех смертных грехах и постоянно травили на страницах редакционных статей.

Что же до мэра Нэшвилла, то после приезда сюда Текуна он избежал подобной участи, но только потому, что мне удалось выгнать из города этого наркобарона. Тем не менее Текун успел создать здесь целую сеть благотворительных организаций, которые выполняли все его программы. Вот почему мэр Кэмпбелл так любил меня: я помогла ему избежать позора и ожесточенной травли со стороны издателей новостных программ.

Я щелкнула мышкой по лицу Рафаэля Мурилльо, и его фотография мгновенно заняла весь экран монитора. А справа от нее высветилась вся известная информация об этом человеке: его настоящее имя (а заодно и прозвище на языке майя), возраст (тридцать семь лет), национальное происхождение (латиноамериканское, хотя я хорошо знаю, что его отец был гватемальцем, а мать — белой женщиной из Чаттануги, что делало его отчасти выходцем из южных штатов). Рост: пять футов и одиннадцать дюймов. Вес: сто шестьдесят пять фунтов.

И при этом ни слова о его баснословно дорогих костюмах от Армани и Версаче, его одеколонах стоимостью как минимум сто долларов, серьгах по тысяче долларов и всевозможной косметике из Италии. Ничего подобного не было на сайте, но я хорошо об этом знала.