Около четырех начал собираться во Французкий бульвар.

— Ты куда это? — поинтересовалась теща, догоняя меня у самой входной двери с длиннющим списком заданий в руках.

— Митрофаныч меня на работу вызвал, надо подбить отчетность, сдать кое-какие документы по контракту, вообщем придется попотеть, — отмахнулся я.

Эльвира Олеговна уныло кивнула, принявшись ругать за что-то Мишку, явно расстроившись, что не все из ее наполеоновских планов было выполнено. А я быстро проскользнул в двери, закрыв их своим ключом.

Зазвонил телефон, призывно вибрируя в кармане пуховика.

— Привет, дорогая, — поздоровался я с женой, — как дела?

— Вот собираюсь домой, — сообщила она мне, — может встретишь меня? А то сумки тяжелые, продуктов накупила, боюсь не дотащу…

Встречаться со Светкой сейчас было нельзя. Я не смогу ей врать в глаза про работу и аврал с контрактами, не смогу и все!

— Малыш, я уже на работе, — извиняющимся тоном проговорил я, — так что вызывай такси!

На том конце провода Светка грустно согласилась. Сердце мое чуть не выпрыгнуло из груди, в какой-то момент я даже думал не сдержаться, отменить все и попытаться жить как раньше, но, вспомнив Мишкины испуганные глаза по утру, решительно отрезал пути к отступлению.

— Целую! Постараюсь не задерживаться, — выдавил я из себя, искренне радуясь, что она не видит мою виноватую физиономию. Жена холодно попрощалась, бросив трубку. Я долго еще слушал короткие гудки в телефоне, надеясь непонятно на что.

Во торговом центре в любое время дня и ночи народу валом. Кто-то катается на коньках в Шато ледо, кто-то идет смотреть очередной американский блокбастер в кинотеатр, кто-то зашел за продуктами, а кто-то просто убивает время, попивая кофе, наблюдая за городом с высоты третьего этажа через панорамные окна. Молодые парочки фотографируются в обнимку в плетенных креслах. Девочки-подростки делают селфи в зеркальном лифте. Вокруг мельтешение народа и суета, которую не заметишь на улицах спокойного и тихого Харькова.

В кафе «Тарантино» было пусто. Только в темном углу, под тяжелой красной портьерой сидела целующаяся парочка влюбленных.

— Простите, меня должны ждать! — обратился я к бармену, оперевшись на барную стойку.

— Фамилия… — бросил коротко мне он, протирая и без того чистые стаканы.

— Дворкин.

— Пятый столик…

Я огляделся и сразу табличку «Зарезирвирован» и номером пять. Быстрыми шагами сел на место, отодвинув табличку в сторону. Яна опаздывала. Взглянул на часы.

— Уже ждешь! — позади раздался запыханный голос журналистки.

Она была одета в легкую курточку, обтягивающие джинсы и теплые полуботинки на длинной шпильке.

— Еле успела, час пик… — она плюхнулась напротив меня, тяжело дыша.

— Удалось что-нибудь узнать?

— Давай сначала по кофе, — предложила Яна, — информации мало, но кое-что удалось нарыть.

Мы сделали заказ на два американо, а пока его готовили. Девушка успела снять куртку и привести свой макияж в порядок. Я молчал, глядя в окно, чувствуя себя сволочью по отношению к жене. Боже упаси, я не питал никаких чувств к Красовской и никаких крамольных мыслей не держал в голове — она была для меня просто другом и соратником, но от того, что я первый раз соврал Светлане, было противно.

— Ты чего такой кислый? — спросила Янка, отложив в сторону косметичку и сделав первый глоток обжигающего напитка.

— Забудь, — отмахнулся я, сожалея о том, что курить в кафе города с некоторых пор было запрещено. А все это проклятый здоровый образ жизни, будь он неладен! — Что тебе удалось узнать по нашему делу? — спросил я девушку, помешивая кофе ложкой. Пить его не хотелось. Настроения не было вообще.

— Ну начнем с того, что поиск в интернете не дал результатов, — начала она.

— Это я знаю! Сам спрашивал у гугла…

— Вообщем, хорошо, что я уже занималась этой темой. Мне удалось поднять свои старые связи, архивы, в библиотеке полистала несколько книг о мистических местах города. После пары часов поиска я наткнулась на интересную заметку в своей же газете, в разделе «Очевидное-невероятное». Пять лет назад на станции метро «Университет» некто Михаил Ликин видел неизвестного мужчину, который бросился под приближающийся поезд. Он немедленно позвал милицию, вызвал скорую, работников метрополитена. Только тела так и не обнаружили, а никто кроме него этого самоубийцу не видел. Мужика сочли сумасшедшим упекли в «пятнашку», где он прибывает и по сей день. Я узнавала, благо, кое какие связи у меня там еще остались. Историю замяли, но отдельные индивидумы до сих пор считают, что Михаил Ликин был абсолютно здоров, а видел параллельный мир, где призраки снуют туда сюда без особого труда…

— То есть…этот Ликин мог прорвать завесу так же, как и я?

— Получается, что так! — пожала плечами Яна. — или как твой Мишка…

При упоминании о сыне в сердце противно защемило.

— Это еще не доказано! Ладно, допустим, что я видел того же самоубийцу. Только кто эти крепыши, которые охотились на него?

— Вот по ним информации никакой нет, — пожалам плечами Красовская, — я даже не пыталась…Никаких зацепок. Ни фото, ни данных, ни даже описания…Глухо.

— А Театральный? — спохватился я. — Что с ним?

— Вот с ним, как раз все очень интересно… — улыбнулась Яна, отставив допитую чашку с кофе. — В Харькове полно театров, как самодеятельных, так и крупных, как ХНАТОБ. Как таковая среда творческих людей сама по себе отдает часто мистикой и чудесами на грани фэнтези, но с призраками связано только одна городская легенда… — она сделал паузу, чтобы привлечь мое внимание.

— И какая же?

— Здание, где располагается наш театральный институт в прошлом принадлежала какому-то очень богатому купцу самодуру, любившему женский пол и по обоюдному согласию и без оного… Однажды купчишка завидел на улицу молоденькую несовершеннолетнюю, но вполне сформировавшуюся гимназисточку. Влюбился по уши и пригласи ее на чай. Гимназисточка гордо отказала, за что силой была увезена в этот самый особняк дворовыми людьми купца. Не знаю, что в точности там произошло, от чего у купчишки в мозгах помутнело, история об этом умалчивает, но испробывав юное создание самостоятельно, он пропустил ее через десяток крепостных, а потом бросил в подвал, чтобы наутро вдоволь снова покуражиться. Гимназистка такого кошмара не выдержала и повесилась. С тех пор ходит легенда, что по усадьбе бродит ее призрак и пугает всех студентов театрального, — она сделал выжидающую паузу, справедливо надеясь на похвалу.

— Яночка, ты отлично сработала! Значит эти двое ловят призраков. Только зачем они им? Что они хотят узнать?

В голове мелькнул Мишкин рассказ о книге и таинственных подземельях Харькова, которые располагаются ниже уровня метро.