Несмотря на то что алкоголь уже оказывал на него свое воздействие. Котов не утратил способности рассуждать здраво. Вдумавшись в слова Виталия и оценив положение, в котором он оказался, Евгений похолодел.

Он понимал, что жизни чиновника, конечно, угрожает куда большая опасность, чем его, Евгения, жизни, и ему стало не по себе. Желая как-то подбодрить Парамонова, Евгений предложил:

— Давай-ка лучше выпьем!

— Давай, — наполняя рюмки, кивнул Парамонов и, не дожидаясь Евгения, выпил первым.

Тут только Котов заметил, что чиновник уже порядком набрался. Взгляд его был унылым и замутненным: слова он произносил не очень четко. При мысли о том, что он может лишиться единственного нормального собеседника, Евгений почувствовал легкую тревогу. Нужно было во что бы то ни стало спасти общение.

— А давай-ка еще выпьем, — торопливо проговорил Котов, демонстрируя железную логику, и тут же, словно оправдываясь, добавил:

— А то нервы ни к черту. К тому же жарко, душно…

— Это верно, — расстегивая ворот дорогой небесно-голубой рубашки, согласился Парамонов. — Наливай!

Евгению можно было этого и не говорить, потому что он уже наполнил рюмки.

— Давай за то, чтобы никакая ерунда не отвлекала нормального человека от важных дел! — с пафосом произнес Евгений, высоко поднимая рюмку.

Парамонов ограничился кивком, быстро выпил и вытер рот, а затем и вспотевший лоб платком. После этого он посмотрел на Евгения с каким-то неожиданным любопытством.

— А что же жена-то твоя не приехала? — спросил он. — Она же тоже бизнесом занята, как я помню…

— Что? Жена? Даа-а! — Котов махнул рукой. — Ей все это, понимаешь ли, неинтересно! Так и заявила!

И вообще, она в последнее время стала какая-то… скучная.

Евгений обрадовался возможности излить наболевшее случайно возникшему благодарному собеседнику и принялся описывать поведение Ларисы в последнее время.

— Ничем не проймешь! — сокрушенно качая головой, цокал языком Евгений. — Один криминал на уме! Постоянно во что-то вляпывается! Вляпывается и вляпывается! А я страдаю!

— А ты-то при чем? — скосил на него недоуменный взгляд Парамонов.

— А как же? А где забота мужу, семье? Где внимание, тепло и ласка? — Котов говорил вдохновенно, словно актер МХАТа на премьере. — Сутками дома не бывает, я уж и забывать стал, как она выглядит!

Котов, увлекшись описанием личной трагедии, совершенно не замечал, как он преувеличивает, а главное, ругая соринку в чужом глазу, совсем забыл о бревне в собственном — за последние два месяца он ночевал в месте, которое называл домом, не более пяти раз, о том, как учится дочь Настя, знал только по рассказам Ларисы, а как идут дела у самой Ларисы, и вовсе понятия не имел, поскольку времени на столь пустяковые разговоры не находил.

— ..А сегодня, представляешь, — жаловался Котов, найдя свободные уши, — звоню ей домой, хочу рассказать о том, что здесь произошло, а она? — Евгений вопросительно посмотрел на Парамонова.

— А она? — заинтересовался Виталий.

— А она одно — «ложись спать!» До чего равнодушная женщина! К родному мужу такое холодное безразличие! — Котов всплеснул руками, словно старая бабка. — Все-таки в меня не каждый день стреляют… А если это покушение? Вот если бы на кого-то из людей посторонних было покушение, она бы моментом помчалась расследовать! А на меня плевать! Конечно, чего там, муж какой-то!

Котов с удовольствием смаковал удачную тему, склоняя жену на разные лады, но Парамонов вдруг перебил его:

— Да-да, она же у тебя вроде расследованиями занимается… Я слышал об этом. И говорят, довольно успешно, а?

— Успешно? О, еще как! Знаешь, сколько преступлений раскрыла? — Если бы Котова видела сейчас Лариса, она бы подумала, что в Евгении пропал великий артист. — Сейчас все дела и не вспомнить… Ну, словом, все, за какие ни бралась — все раскрывала! Менты ничего сделать не могли, ФСБ даже, — приврал Котов, — а она — мухой! Ну, до чего умная женщина, порой просто удивляться приходится! Посидит, подумает, и — готово! Можно с поличным брать. И главное, денег не берет за свои услуги. Все ради людей. Таких женщин еще поискать!

Непоследовательный Котов уже забыл, как пару минут назад поливал Ларису грязью, и теперь отчаянно хвастался, расточая жене дифирамбы, словно ее заслуги принадлежали и ему.

— Я даже помогал ей несколько раз, — важно разглагольствовал он, — все-таки женщина, душа болит, мало ли что может случиться…

— Слушай… — Парамонов, посерьезнев, сжал локоть Евгения, — вот бы она этим делом занялась, а?

Если такая поднаторевшая. В ментов-то я давно не верю, знаю, как они работают. Сейчас всех на уши поднимут, видимость работы создадут, потом расскажут, какие чудеса сыска проявили, а в итоге засадят кого-нибудь левого или пристрелят, да на него и спишут все!

— Это верно, — кивнул со вздохом Евгений, бросив взгляд на опустевшую бутылку.

Он ощутил, как весь вспотел, рассказывая разного рода небылицы о Ларисе. Потом задумался. Что, если и впрямь попросить Ларису расследовать это дело? Не может же она отказать, если речь идет о безопасности ее мужа. Но Лариса может возразить, что Котов тут ни при чем, просто случайно попал в эпицентр событий.

С другой стороны, об этом просит сам Парамонов, человек, который мог бы быть очень полезен Евгению.

Если Лариса действительно выяснит, кто стоит за всей этой кутерьмой, можно рассчитывать на щедрое вознаграждение со стороны Виталия. Ведь именно об этом размышлял сегодня Евгений, о том, как бы найти подход к влиятельному чиновнику, а тут судьба сама плывет в руки. Подумать только, сам Парамонов будет ему обязан. Нет, этот шанс упускать нельзя. Ларису непременно нужно убедить взяться за это дело. Только умеючи, не в лоб. Нужно, чтобы она заинтересовалась.

— Подумать нужно, — потирая лоб, проговорил Евгений. — Она занята вообще-то по горло.

— Послушай, хоть ты и убеждал меня в ее бескорыстии, я в него, честно говоря, не очень верю, — скептически нахмурил брови Парамонов. — И я не из тех, кто пользуется услугами на халяву. Так что так и скажи жене: выяснит — в долгу не останусь.

У Котова посветлело на душе. Слову Парамонова можно было верить, это все знали. Несмотря на то что Виталий был несколько прижимист, если уж он что-либо обещал, в осуществлении этого можно было не сомневаться.

— Слушай, — Парамонов вдруг резко поднялся, — пошли-ка ко мне в номер, здесь от духоты голова скоро треснет.

— Пошли, — легко согласился Евгений. — Только давай возьмем что-нибудь с собой, а то горло совсем пересохло.

— Само собой, — ответил Парамонов.

Они прошли к бару, запаслись крепким баночным пивом, пакетиками с крабами и оливками и направились в номер Виталия, который располагался на третьем этаже.