Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Надзирающий за работой связи Фистор из Темных Механикус передал Принцу Терний трубку вокса. Ранее он уже успел разобраться в протоколах местной техники и вновь включил силовое поле.
— Ave dominus nox! Убийцы Зартака! Воры, насильники, богохульники, вымогатели и прочая мразь. Возрадуйтесь, все вы!
Голос Кулла транслировался по каналам связи Окружной Крепости и Скважины № 1. Резкие слова Повелителя Ночи разносились по вокс-динамикам, интеркомам и рабочим каналам трудовых бригад.
— Возрадуйтесь, ибо мы, Повелители Ночи, пришли за вами. Мы стали орудием вашего освобождения. Всех верных последователей трупа на троне уже забили и теперь вы должны выплатить долг за свою свободу. Началась двенадцатая Жатва Зова Отчаяния! Мы ищем лучших из вас, тех, кто примкнет к нам в Долгой Войне против прогнившего насквозь Империума. Мы предлагаем силу, власть и богатство. Теперь у настоящих убийц появилась уникальная возможность шагнуть вперёд и получить генетическое возвышение. Сильные обрели шанс взять то, что их по праву. Режьте, рвите, калечьте и убивайте! Мы будем наблюдать!
Кулл отбросил трубку и еретехник выключил связь. Принц Терний посмотрел на уцелевшие экраны, показывающие вид с пикт-камер. Второй и Восьмой Когти устроили настоящее побоище, встретив рвущихся наверх заключенных и превратив их в фарш. Те, кто выжил, в панике повернули обратно и теперь расползались по шахтам, словно паршивые крысы.
Радостные раздумья повелителя банды прервал колдун Шадрайт. На его сером и безжизненном, с черными глазами, лице, выделялись синие прожилки вен. В руке он сжимал внушительную варп-косу, служившую ему псайкерским посохом, а на поясе висел болт-пистолет с вычурной гравировкой в виде оскаленных ликов Нерожденных.
— Я ухожу, — предупредил колдун. — Мальчишка где-то внизу, пытается сбежать. Его необходимо найти.
— Как пожелаешь, Бескожий Отец, — сказал Кулл, не оборачиваясь от мерцающих дисплеев. Они уже успели поругаться из-за того, что Коготь Ворфекса пренебрег приказами и подарил заключенным мнимую свободу. Не стоило открывать двери камер слишком рано, подобный поступок осложнил Шадрайту поиск. Желающий удовлетворить свои кровавые инстинкты Второй Коготь ожидало наказание, но сейчас подобное уже ничего не меняло. — Когда заберешь его, приведи сюда.
— Приведу.
Колдун ушел. Кулл поднялся на возвышение, которому успели придать вид временного трона. Конечно, он был куда проще того, что остался на «Последнем вздохе», но в любом случае дарил иррациональное чувство власти и подчеркивал статус. Отсюда он решил наблюдать за Жатвой.
Не считая преждевременно открытых дверей камер все складывалось идеально. Восьмой Коготь Джарка контролировал основные выходы, ведущие на поверхность. Часть заключенных скрылась в Норе, рассчитывая, что сможет убраться как можно дальше от Скважины № 1 и добраться по туннелям до других рудников. Помощи они там не найдут. Ближайшие участки уже пали под свирепым натиском Четвертого, Шестого и Седьмых Когтей.
Кулл лениво всмотрелся в монитор, передающий беззвучную черно-белую резню в секции Норы, обозначенный как «ствол № 16». Две банды узников, каждая по десятку человек, напали друг на друга с кулаками и трофейным шахтерским инструментом. Сражались они яростно, но до смешного неуклюже. Даже думать было грешно, что кто-нибудь из них может получить честь стать частью банды Повелителей Ночи. Но в любом случае выжившие получат шанс. И что с того, что он будет ничтожным?
Кулл помнил, как они убивали слабейших соискателей, когда он только начал свое посвящение. Одной ночью в чреве «Последнего вздоха» Кулл перерезал горло парнишке с растянутой лодыжкой. Шадрайт его тогда похвалил. Он всегда его выделял, из-за чего другие начали ненавидели. Но это являлось частью испытания, дабы закалить его и сделать сильнее.
Временами на Принца Терний накатывали сомнения. Почему Бескожий Отец, самый старый и уважаемый член варбанды не захотел стать лидером, выдвинув его на данную роль? Маниакальная подозрительность Кулла чуяла подвох, но прошло уже много лет, а ловушку он так и не увидел. Возможно, дело в том, что Шадрайт — якшающийся с демонами колдун, а у колдунов своя мотивация. Помимо власти их интересуют знания и псайкерская сила. Зачастую им удобнее действовать на вторых ролях.
Амон знал, что без покровительства колдуна не возвысился бы до своего нынешнего положения. Подобное обстоятельство возмущало. Скоро все изменится. Шадрайт слишком очаровался своим демоном БарГулом. А Кулл демонов презирал и не собирался становиться их грязной подстилкой.
— Фексрат, — произнес он. — Что там с Арсеналом?
— Мы полностью его контролируем, мой принц, — отозвался предводитель Третьего Когтя. — Гарнизон был неплохо экипирован. Как жаль, что им не представилась возможность пустить все это в ход.
— Что ж, давай позаботимся, чтобы кто-то пустил. Начинайте раздавать оружие.
— Как пожелаете, мой принц.
* * *
Мостик «Белой пасти» представлял собой мрачное место. Он напоминал древний подводный дворец, стенами и колоннами которого служили базальт и коралл. Сводчатый потолок терялся в темноте. Между ним и палубой висела тишина, нарушаемая лишь тихим гулом когитаторов, перезвоном авгуров и далекой пульсацией двигателей. Зелеными отсветами мерцали мониторы. Единственным ярким пятном в помещении выступал гололитический стол. Немного света поступало из космоса, через приоткрытые створки обзорных амбразур.
Рабы трудились молча. Многие из них заостряли себе зубы и хирургическим путем удаляли голосовые связки, фанатично подражая тем из своих повелителей, кто принял Пустотный Обет Безмолвия. Они представляли собой движимое имущество ордена. Их рабство было предначертано волей Отца Пустоты и разрешалось Эдиктами Изгнания.
Магистр и капитан Третьей роты Шарр неподвижно смотрел вперед, сквозь бронированное стекло на поверхность планетоида Зартак. Раньше он был его домом. В его памяти сохранились отдельные фрагменты тюремной колонии. Холод, темнота боль в мускулах, отчаяние, голод… Когда-то подобное имело значение. Но затем на Зартак спустились Ангелы Смерти, и он стал одним из них. С тех пор прошло более ста двадцати лет.
За спиной капитана расположилось командование Третьей роты. Единой группой стояли капитаны Кос — жесткий Нуритона, несгибаемый Ятир, огромный Варатак, Тофс Стальной и прочие. Облаченный в черный табард капеллан Никор по привычке шевелил губами, читая литания. Те Кахуранги в синей броне и псайкерском капюшоне опирался о посох. Рядом с ним стоял апотекарий Тапо, а за ним — знаменосец Нико и командир Десятой Косы скаутов Ари. Справа от магистра несокрушимой глыбой в терминаторских доспехах возвышался Каху. Ротный чемпион Танэ Красный занял место в густой тени колонны. На корабельном троне, вырубленном из куска коралла, восседал капитан Теко. Отблески мониторов делали его лицо костистым и жестоким.
— Все указывает на то,
