– А на заднем плане, – сказала Делла Стрит, – маячитприятель Милдред, который утверждает, что Сельма Ансон отравила своего мужа,чтобы получить страховку и унаследовать его состояние.

– Ладно, пригласи мистера Арлингтона, и посмотрим, что он зачеловек. Не забудь спросить его полное имя и адрес.

Делла Стрит подняла трубку и сказала:

– Герти, запиши адрес мистера Арлингтона. Шеф примет еготолько на несколько минут, сегодня утром мы очень заняты… А, ты уже всесделала?.. Хорошо, пусть он подождет еще немного. – Она положила трубку исообщила Мейсону: – Сельма Ансон сказала Герти адрес Дилейна Арлингтона. Этотчеловек назвал тот же адрес. Так что теперь мы знаем, с кем имеем дело.

– Хорошо, – сказал Мейсон, – пригласи их.

Делла Стрит вышла и вскоре вернулась в кабинет с высокиммужчиной пятидесяти пяти лет со стройной для его возраста фигурой. Лицо егобыло чисто выбрито, в темных волосах серебрилась седина. Пришедшей вместе с ниммолодой женщине исполнилось двадцать пять. Это была блондинка с широкораспахнутыми голубыми глазами, которые придавали ее лицу выражение необычайнойискренности и доброты.

Арлингтон сделал несколько шагов вперед, протянул руку исказал:

– Благодарю вас за то, что вы согласились принять нас,мистер Мейсон. Меня зовут Дилейн А. Арлингтон. Это моя племянница, Дафна. Я всостоянии оплатить потраченное на нас время. Но дело является абсолютноконфиденциальным…

Мейсон остановил его, подняв руку.

– Одну минутку, – сказал он. – Прежде чем перейти к делу,нам необходимо обсудить кое-какие детали.

К столу адвоката подошла Дафна, протянула Мейсону руку иулыбнулась:

– Дядя Ди страшно импульсивен, мистер Мейсон, – сказала она.

– Когда мне предстоит что-то делать, я стараюсь как можноскорее исполнить задуманное и покончить с тем, что не дает мне покоя, – сказалАрлингтон. – К чему преамбулы?

– Адвокат, – сказал Мейсон, – добившись известности,становится ее рабом. У него в пять раз больше дел, чем он в состоянии сделать.Поэтому, естественно, он весьма придирчиво отбирает те дела, за которые хочетвзяться. Старается заранее определить, сколько времени и усилий потребуется науспешное доведение до конца того или иного дела, интересно ли оно и стоит ли занего браться вообще. Не следует также забывать, что у процветающего адвокатамного иных забот, если можно так выразиться. Например, я представляю несколькостраховых компаний. Так что прежде чем взяться за дело, я долженудостовериться…

– Вот тут как раз и могут возникнуть проблемы, – сказалАрлингтон. – Я хочу посоветоваться с вами в отношении одной страховой компании.

– Какой именно? – спросил Мейсон.

– «Двойное страхование от несчастных случаев».

– Адвокату, – после паузы сказал Мейсон, – необходимопредварительно переговорить с предполагаемым клиентом, чтобы узнать, в чемзаключается проблема. Но если случится, что он представляет противоположныеинтересы, иной раз заявление, сделанное предполагаемым клиентом, вызываетнеловкость. Поэтому я предлагаю следующее, мистер Арлингтон. Расскажите в общихчертах, подчеркиваю, в общих, о вашем деле. Не давайте мне информации, которуювы не хотели бы разглашать, зная, что я представляю страховую компанию «Двойноестрахование».

– Вы их представитель? – спросил Арлингтон, в его голосевнезапно послышалась враждебность.

– В настоящий момент, – улыбнулся Мейсон, – я не связан сними никакими обязательствами, но, как мне помнится, я представлял кое-кого изсотрудников этой компании в личном деле. Кроме того, у нас было дело, гдезаинтересованной стороной являлась эта компания. Прошу вас, опишите безподробностей суть вашего дела, мистер Арлингтон, а потом мы проверим покартотеке наши взаимоотношения с этой компанией.

Немного успокоившись, Арлингтон сказал:

– Знаете ли вы некоего Германа Дж. Болтона, представителяэтой компании?

– Я не помню, – нахмурившись, сказал адвокат. – Но мыпроверим это после того, как вы объясните, какую роль он играет в вашем деле. Яуже упомянул, что у нас имеется картотека, где по алфавиту записаны все люди, скоторыми мы поддерживаем отношения. Итак, какова суть затруднений, мистерАрлингтон?

– Я хочу жениться, – ответил Арлингтон. – А этот человек,Болтон, будь он проклят! Я…

– Успокойся, дядя Ди! – сказала Дафна. – Не принимай все такблизко к сердцу. Ты ведь помнишь слова доктора про твое давление?

Арлингтон глубоко вздохнул, постарался расслабиться исказал:

– Мистер Мейсон, тут любой разозлится!

– Говорите, – подбодрил адвокат. – Нам здесь приходитсявыслушивать самые невероятные истории.

– Билл Ансон был моим другом. Он занимался продажейнедвижимости. Он хотел продать мне хорошее имение, и я заинтересовался. Сделкавыглядела весьма выгодной. Несколько лет до этого я вел жизнь одинокого волка,а затем, очевидно, позволил себе попасть в слишком большую зависимость от любвии преданности родственников.

– Каких родственников? – спросил Мейсон.

– Детей моих умерших братьев, Дугласа и Оливера Арлингтонов,а в особенности от присутствующей здесь Дафны.

– Сколько всего детей было у ваших братьев? – спросилМейсон.

– Четверо, – ответил Арлингтон. – Дафна, моя племянница, иее кузина Милдред, дочь Оливера, а также двое сыновей Дугласа – ФоулерАрлингтон, женатый на исключительно милой девушке, ухаживающей за мной так, какбудто я ее родной отец, и младший сын Дуга – Марвин, тоже женатый.

– Продолжайте, – попросил Мейсон.

– Фоулер Арлингтон и его жена Лолита устроили семейный ужинс традиционным мясом, зажаренным на решетке над углями. В тот раз в честь моегодня рождения подавали мое любимое блюдо – крабовый салат. Билл Ансон должен былсрочно увидеться со мной по вопросу приобретения недвижимости, о которой яговорил. Фоулер сказал: «Почему бы тебе не пригласить Билла с женой на нашужин? Потом ты сможешь с ним спокойно поговорить о делах».

– Билла Ансона и его жену? – уточнил Мейсон.

– Конечно, – раздраженно сказал Арлингтон. – Кто жеприглашает человека на семейное торжество без жены?

– Вы хорошо знали жену Билла, как и его самого? – спросилМейсон.

– Вообще-то я с ним был просто знаком, – сказал Арлингтон. –Но Фоулер знал Билла и Сельму гораздо лучше. Они сотрудничали, и их знакомствопостепенно переросло, как мне кажется, в дружбу.

– Продолжайте, – сказал Мейсон.

– Это оказалась очень неудачная вечеринка. Я уже сказал,крабовый салат – мое любимое блюдо, и Лолита приготовила его в огромномколичестве. Но вся беда в том, что когда я начинаю нервничать из-за каких-тоделовых вопросов, то теряю самообладание, есть мне не хочется… Повышенноедавление, этим все сказано. В предложенной сделке что-то мне не понравилось,какой-то пустяк. Я был готов заключить ее, но внезапно возник вопрос о каких-томестных постановлениях, я рассердился и высказал Биллу свое мнение. Он страшноразочаровался. Билл был полной противоположностью мне. Когда он начинал из-зачего-то горячиться, то набрасывался на еду, уверяя, что пища благотворно влияетна его нервную систему. Салат оказался недоброкачественным, возможно, он простоперестоял на солнце. Все почувствовали недомогание, меня тошнило, да иостальных тоже. Лолита тут ни при чем. Очевидно, крабы были не первой свежести,слишком долго лежали в холодильнике. Во всяком случае, торговец обвинил Лолитуи Милдред в приготовлении салата заранее. А они ходили в парикмахерскую. Деньбыл жаркий, по всей вероятности, салат не сразу убрали в холодильник послетого, как приготовили. Не знаю, но все разболелись. А Билл, который съелогромное количество салата, не выжил. Видите ли, у него была язвенная болезнь,ну и одно наложилось на другое. Фоулера и Дафну выхаживали врачи. Пищевоеотравление – одно из тех тяжелых воспоминаний, о которых мы предпочитаемзабыть. Естественно, Лолита и Милдред из-за этого ужасно переживали. У Милдредесть знакомый адвокат, так он ей сказал, чтобы она никому не говорила о том,что салат оставался на столе, а не был сразу убран в холодильник. После этогомы изредка встречались с Сельмой Ансон. Понимаете, я чувствую себя косвеннымвиновником ее несчастья. Но она сама мне сказала, что теперь мы уже не в силахвозвратить Билла и…