– Привет, – явно обрадовался он, – какими судьбами?

– Вот, ищу, кто может составить мне компанию. Кушать очень хочется, а одной в кафе идти скучно, да и нахалы пристают.

– Согласен победить всех нахалов одной левой за три корочки хлеба и компот, – мгновенно отреагировал он.

Зная, что тремя корочками от прожорливого журналиста мне не отделаться, я заказала для Антона гигантскую отбивную с гарниром, миску салата с помидорками черри и куриной грудкой и тарелочку пирожных к чаю. Для себя я попросила аналогичный салат и кофе. Есть не хотелось, но не будешь же смотреть человеку в рот, пока он утоляет голод, разговор завязать легче, если оба собеседника заняты одним делом.

Впрочем, опытный Антон не стал ждать, когда я начну завязывать разговор.

– Чего хотела? – поинтересовался он, пока мы ждали официанта с заказом.

– Скандальные подробности из жизни Игоря Дударева.

– Тебя заинтересовал господин Табуреткин?

– Очень заинтересовал, Антоша, очень! Ты даже не представляешь, насколько мне любопытны подробности его личной и общественной жизни.

– Дай подумать, – приступая к огромному куску мяса, попросил он, – что-то такое в голове крутится, а мысль поймать не могу. Но если в его биографии и есть темные пятна, они явно принадлежат прошлому. В последнее время этот тип если и шкодит, то удачно ускользает от ответственности. Знаешь, когда я ем, то у меня мозги атрофируются. А когда думаю, вкуса еды не чувствую. Давай договоримся так: сейчас я наслаждаюсь этой дивной отбивной и обществом элегантной дамы, а после обеда поговорю с Пахомычем; если наша газета и писала когда-нибудь об этом типе, то он обязательно вспомнит. Сведения нужны тебе срочно?

– Вчера, – вздохнула я.

Это только на первый взгляд могло показаться, что узнать скандальные подробности из жизни довольно известного жителя нашего города легко и быстро. Да, легко и быстро, если сведения свежие, а если нет? Приходится трясти профессионалов, подобных Антону, а через него – старых монстров вроде Пахомыча.

– Спроси, не замешан ли в каком-либо эпизоде Юрий Ростов, – попросила я напоследок.

Если эти двое хоть раз пересекались в прошлом, я быстро приближусь к истине. Дело в том, что помочь наказать Дударева за избиение Егора Ростова – дело праведное, но довольно простое. Думаю, если привлечь толкового следователя или подбросить несколько улик, вопрос будет решен и виновные ответят по закону. Я не сыщик, сыскная работа как таковая меня не привлекает. Я вступаю в дело, когда правосудие ну никак не хочет выполнять свои прямые обязанности, а если дело легко решаемо с помощью простых сыскных действий, я не считаю необходимым свое в нем участие. Выполнять в точности заказ Ростова я тоже не собиралась – элементарно отмутузить негодяев слишком просто, а зачастую хорошая трепка ничему не учит. Напротив, если виновный бывает наказан физически, он автоматически переходит из разряда обвиняемых в разряд потерпевших. Поэтому я и хотела побольше узнать о самом Дудареве, а если повезет, и о старых счетах этих двоих. По моим расчетам, мужчины были ровесниками.

– Ровесниками, – пробормотала я вслух. – А что? Это идея. Народ совершенно посходил с ума от ностальгии по молодости, поэтому проследить связи, которые существовали между людьми во времена детства золотого, проще пареной репы.

Я быстро добралась до дома, вышла в Интернет и набрала адрес известного тусовочного сайта. В поисковике ввела данные Игоря Дударева. Ну, ничего интересного, кроме сведений о годах учебы, компаниях, в которых он имел честь трудиться, узкого круга одноклассников. Пролистав странички с фотографиями и данными одноклассников Игоря, я обнаружила любопытную штуку: оказывается, Алевтина Дударева в далеком прошлом носила фамилию Трифонова и училась в одном классе со своим будущим супругом. Миленько! Редчайший случай, когда нежный школьный роман имеет столь банальное продолжение. А наш антигерой-то – романтик!

Я поискала наудачу на странице сайта Юрия, но никого, похожего на него, не нашла. Удивительно, как эта чума не коснулась моего нового знакомого? Продвинутый инвалид, по моему обывательскому мнению, вполне мог заменить недоступные ему радости жизни, часами сидя во Всемирной сети. Не особо надеясь на удачу, я набрала интересующие меня фамилии в различных поисковиках. Ничего. Ничего, что могло бы как-то прояснить ситуацию. Остается надежда на старую акулу пера Пахомыча и на деда. Аристарх Владиленович не просто проводит ночи в клубах и игорных заведениях, он завязывает в них разносторонние и очень нужные для меня знакомства. Информацию о жизни бомонда нашего города дед поставляет мне богатейшую.

«Мы же в ссоре! – хлопнула я себя ладонью по лбу. – Совсем забыла».

Теперь придется не просто идти на поклон, а хитрить и подхалимничать. Дед, конечно, поймет, что я нуждаюсь в его помощи, начнет ломаться, вредничать. Ну и ладно, не впервой. У меня существовала целая система приемов, смягчающих любящее сердце деда. Саксофон, домашняя кухня и льстивые речи всегда срабатывали в моем незатейливом подхалимаже.

С чего начнем? С самого противного, приготовления обеда. Обычно я отделывалась киданием на сковородку или в кастрюльку полуфабрикатов. Дед тихо стонал – его честь гурмана была поругана, – но ел. Постоянно питаться в ресторане неудобно, пускать кухарку в дом не хотелось, вот ему и приходилось довольствоваться моими робкими кулинарными потугами. Но сегодня полуфабрикаты спасти меня не могли. Что же, пусть выручает Алина. Кажется, она какое-то время увлекалась кулинарией, вот пусть и отдувается.

Подругу я нашла в конюшне. Она терпеливо раздирала массажной расческой пряди гривы коня, заплетала их в косички и скрепляла каждую из них яркой резинкой. Выслушав мою просьбу, Алина не стала ломаться, а кротко ответила:

– Конечно, Полиночка. Мы с Марсиком и так злоупотребляем вашим гостеприимством, поэтому я согласна поработать кухаркой за крышу над головой и охапку сена. Прости, что я сразу не предложила свои услуги в качестве прислуги.

– Совесть у тебя есть? – вскипела я. – Быстро смени тон и дуй на кухню. А будешь строить из себя бедную родственницу, сдам вас обоих на колбасу. Или на бастурму, что там из коней и худых подруг лучше получается?

– Ты все перепутала, – фыркнула подруга, – бастурму делают из говядины, а кони просто участвуют в ее изготовлении. Кусок мяса густо обмазывают специями и заворачивают в хлопчатобумажную ткань. Потом привязывают этот сверток к седлу и скачут пару недель. Мясо вялится на солнце, отбивается о бока лошади, просаливается лошадиным потом. Остается только отвязать сверток, нарезать и есть.

– Никогда больше не попробую этот деликатес, – сморщила я нос, – не хочу мясо с лошадиным потом.

– Так это раньше так делали, сейчас технология другая, потому что лошадей не хватает. Вместо лошадиного пота добавляют обычную соль. Тоже очень вкусно. Ой, а это кто?

Я обернулась. Возле калитки стоял мужчина поистине мультяшной красоты. В диснеевских мультиках обычно так выглядит принц, обычный или расколдованный. Прямые пепельные волосы свободно обрамляли гордый скандинавский лик, всю эту красоту дополняли широкие плечи, узкие бедра, хороший рост. Пропала Алина. Кстати, я действительно не знаю, кто это.