В сценарном анализе психотерапевты называют победителейПринцами и Принцессами, а неудачников зовут Лягушками. Задача анализа состоит впревращении Лягушек в Принцев и Принцесс. Чтобы это осуществить, психотерапевтдолжен выяснить, кто представляет в сценарии пациента хороших людей и злодеев.Далее надо уяснить, какого рода победителем способен быть пациент. Он можетсопротивляться превращению в победителя, так как, возможно, идет кпсихотерапевту совсем не для этого. Может быть, он хочет стать храбрымнеудачником. Это вполне допустимо, ибо, став бравым неудачником, он почувствуетсебя удобнее в своем сценарии, тогда как, превратившись в победителя, он долженбудет отказываться от сценария частично или полностью и начинать все сначала.Этого люди обычно опасаются.

5. Все сценарии, театральные или из реальной жизни, всущности, представляют собой ответы на фундаментальный вопрос человеческихвзаимодействий: что вы говорите после приветственных слов? Например, драмаЭдипа и вся его жизнь вращаются вокруг этого вопроса. Встречая любого человекастарше себя, Эдип первым делом его приветствовал. Следующее, что он чаще всегоделал, будучи движим своим сценарием, это задавал вопрос: «Померяемся силой?»Если встречный отвечал «нет», то Эдипу оставалось гадать: говорить ли о погоде,о ходе военных действий или о том, кто победит на будущих Олимпийских играх.Проще всего он выходил из затруднения, пробормотав что-нибудь вроде «рад былпознакомиться», и отправлялся своей дорогой. Но если встречный говорил «да», тоЭдип отвечал «отлично!», ибо теперь он нашел того человека, с которым знает,как вести себя дальше.

6. Сцены в жизненном сценарии человека обычно определяются имотивируются заранее, точно так же как и театральные. Простейший пример:ситуация, когда кончается бензин в бензобаке автомобиля. Его владелец этовсегда определяет за день-два вперед, по показаниям счетчика. Человексоображает: «Надо заправиться», — но... этого не делает. Фактически небывает так, чтобы бензин кончился мгновенно, если в машине все исправно. Однаков сценарии Неудачника это почти всегда постепенно надвигающееся событие и какбы запланированная сцена. Многие Победители проходят весь свой жизненный путь,ни разу «не оставшись без бензина».

Жизненные сценарии основываются в большинстве случаев наРодительском программировании, которое ребенок воспринимает по трем причинам.Во-первых, оно дает жизни цель, которую в противном случае пришлось быотыскивать самому. Все, что делает ребенок, чаще всего он делает для другихлюдей, обычно для родителей. Во-вторых, Родительское программирование дает емуприемлемый способ структурировать свое время (то есть приемлемый для егородителей). В-третьих, ребенку надо указывать, как поступать и делать те илииные вещи. Учиться самому интересно, но не очень-то практично учиться на своихошибках. Человек едва ли станет хорошим пилотом, если разобьет несколькоаэропланов, предполагая, что выучится на своих ошибках. Хирургу, например,нужен наставник, а не возможность удалять аппендиксы один за другим, поканаконец не выяснится, что он делал все неправильно. Родители, программируяжизнь своих детей, передают им свой опыт, все то, чему они научились (илидумают, что научились). Если они Неудачники, то передают свою программунеудачников. Если же они Победители, то соответственно программируют и судьбусвоего ребенка. Долгосрочная модель всегда предполагает сюжетную линию. И хотярезультат предопределен Родительским программированием в добрую или дурнуюсторону, ребенок может избрать свой собственный сюжет.

Первая и самая архаичная версия сценария — это первичный«протокол», который воспринимается сознанием ребенка в том возрасте, когдаокружающий мир для него еще мало реален. Можно предположить, что родителиявляются ему гигантскими фигурами, наделенными магической властью, вродемифологических титанов только потому, что они намного выше и крупнее его.

С годами малыш становится старше и мудрее. Он как быперемещается в более романтический мир. Он делает из своего сценария первыйпалимпсест [Палимпсест (гр. palimpseston — вновь соскобленная книга) — рукописьна пергаменте поверх смытого или соскобленного текста.] или дорабатывает его,приводя в соответствие с новыми представлениями о мире. В нормальных условияхребенку помогают в этом волшебные сказки и истории о животных, которые сначалачитает ему мать, а потом он читает их сам в часы досуга, когда можно отпуститьна волю воображение. В сказках есть своя магия, хотя и не столь потрясающая.Они дают ребенку целый ряд новых действующих лиц, исполняющих роли в егофантазиях. Представители животного царства знакомы ему либо как товарищи поиграм, либо как промелькнувшие в зоопарке фигуры, внушающие то ужас, товосхищение, либо как полувоображаемые существа с непонятными свойствами, окоторых он только слышал или читал. Может быть, все они «сходят» к нему стелевизионного экрана, где в этом возрасте даже реклама излучает волшебныйсвет.

На первой стадии своего развития малыш имеет дело с«магическими» людьми, которые могут в его воображении при случае превратиться вживотных. На последующей стадии он просто приписывает животным некоторыечеловеческие качества. Эта тенденция до определенной степени сохраняется и вжизни некоторых взрослых людей, особенно связанных в своей работе с животными.

В отрочестве подростки обозревают свой сценарий как бы дляадаптации его к той реальности, какой она им представляется: все ещеромантичной и сияющей или с искусственно наведенным глянцем, возможно дажепозолоченной с помощью наркотиков. Постепенно человек движется к завершающему«представлению». Задача психотерапевта в том и заключается, чтобы этот путь былбы для людей по возможности спокойнее и интереснее.

В дальнейшем на ряде примеров мы покажем сходство междумифами, сказками и реальными людьми. Оно лучите всего схватывается странсакционной точки зрения (о которой уже говорилось), основанной насобственном мифе (изобретенном специалистами по анализам игр и сценариев) каксредстве более объективного видения человеческой жизни.

Теперь «марсианин», сошедший на Землю, должен вернутьсяобратно и рассказать «все как есть». «Как есть» — это не так, как о том говорятземные люди, и не так, как они хотели бы, чтобы он думал. Он не прислушиваетсяк высоким словам и не изучает статистические таблицы: его интересует, чтодействительно делают люди друг другу, друг с другом и друг для друга, а не то,что они делают, по их собственным словам. Вот, например, история похищения Европы.