На улице дождь лил стеной. Под ногами маленькие лужи сливались в большие, образуя целые моря и озера. Каждый горожанин, закутавшись в шерстяное пальто и шарф шлепал в резиновых сапогах по тротуарам и поребрикам, под мышкой сжимая три зонтика, не считая того, что раскинулся над головой. Зонтики не спасали, также, как и непромокаемые плащи. Фонарщики со стремянками бегали о от одного потухшего фонарного столба к другому, зажигая потухшие огни. Около стеклянных витрин магазинов, бутиков и пекарен стояли постройкой смирно лодочники с большими надувными лодками. Они уверяли каждого несущегося мимо прохожего, что скоро грянет наводнение и лодка – вещь первой необходимости.

Курчавая, не предупредив Майю ринулась вперёд по мокрой улицы без плаща, без зонтика и даже без лодки. Не успев добежать до конца улицы они промокли до нитки.

Между домов на мгновение появился просвет, извивалось кривое русло реки, если её можно было назвать рекой. От реки клубами поднимался пар, а сама река то и дела булькала, как закипающий на плите суп Агнии Францевны. На гранитной набережной стояли указатели «Кипяточных рыб не кормить, в реку Аквопрак сломанные зонтики не бросать!».

Впопыхах Майя глянула наверх, но вместо ожидаемого каменного потолка большой пещеры увидела лишь серое затянутое непроглядными тучами небо. Где-то вдалеке над крышами трехэтажных каменных домиков виднелись высокие кирпичные трубы-великаны. Казалось, они и были причиной столь густых облаков и столь проливного дождя.

Внезапно Майя услышала тяжелое гудение, а через минуту заметила, что здания, находящиеся по обе стороны улицы, медленно сдвигаются по направлению друг к другу, перекрывая улицу. Прохожие стремительно бросились в рассыпную, не желая быть раздавленными двигающимися домами.

– Налево! – скомандовала курчавая.

Не успели они свернуть и пробежать пару домов, как улица вновь начала сужаться. Два кирпичных дома съехались прямо перед носами беглянок, впечатавшись друг в дружку окна в окна.

Курчавая не сдалась. Они рванули направо, но и на той улице их постигло разочарование. Когда они, направляемые движущимися домами, пробежали ту улицу, с которой начали – курчавая сдалась.

Гранитные плиты улиц то поднимались, то опускались, менялись местами и делали рокировки. Будто ими кто-то управлял. Все движения плит сводились к тому, что девочкам пришлось остаться на месте.

– Мы сделали что-то плохое? – не понимала Майя, когда к ним надвигалась группа людей в черных плащах и капюшонах. Их лица закрывали гладкие овальные зеркальные маски без глаз и ртов.

Всю дорогу конвой в черных плащах молчал. Они даже ходили бесшумно. При виде них дома раздвигались в стороны, образуя новые улицы, а все попадавшиеся на пути прохожие разворачивались на месте и бросались прочь.

Девочек вели в самое сердце города, где на главной площади первого губернатора Эрнста блэк Полунова располагалось высокое здание из красного кирпича. Вверх поднималось множество фабричных труб, из которых валил пар. Какие-то трубы терялись в густых облаках. Само здание глазело на приближающихся своим огромным круглым витражом, расчерченным перегородками словно око.

Внутри девочек уже ожидали. В главном просторном вестибюле большую часть стен занимали огромные окна с витражными вставками в виде цветов. Лепной декор чередовался с литыми женскими масками в ореоле волос и растительного орнамента. Всё внимание приковывала к себе широкая лестница, чей центральный марш разделялся на два других противоположных друг другу. Лестница была обрамлена мраморными перилами с декоративными бронзовыми вставками. По обе стороны от неё стояли, словно часовые, грозные торшеры с гроздьями белых шаров-фонарей. На верхней площадке марша был установлен гипсовый бюст с подписью «Заведующий кафедрой героев и катастрафологов, член-корреспондент Подземельной академии наук, академик Подземельной академии образования, доктор безликих наук, профессор заслуженный деятель науки Подземельного мира, заслуженный свободный артист Подземельного мира, двадцать четвертый губернатор Нижнебурга Эрлик грей Полуночник». На стене над головой гипсового Губернатора парил белый мраморный орёл с темными рубиновыми глазами.

Кирпичными коридорами Майю и Катрину вели куда-то вверх. То и дело им попадались всё новые и новые люди в черных плащах и зеркальных масках. Все одинаковые, все тихие, все немые.

Наконец, их привели в пункт назначения. За дверью с таинственным названием «Тайная комната №7 Делитель-делючек» расположился огромный зал с выбеленными стенами, похожий на научную лабораторию, школьный медицинский кабинет или психиатрическую клинику. Посередине на столе лежал вытянутый белый ящик с множеством подсоединенных проводов и открытой крышкой. Лаборантка с бледным лицом и чёрным конским хвостиком представилась Дельфиной блэк Найт, на вид ей было за сорок. Она аккуратно положила девочек в этот ящик и закрыла крышку.

Майя искренне надеялась, что их положили не в ящик фокусника и не готовят к распиливанию пилой.

Дельфина блэк Найт нажимала на кнопки и охала. Радовало, что хоть эта сотрудница издавала какие-то звуки в отличии от немых в зеркальных масках.

– Мизинец попал в печень… – морщилась Дельфина, – колено упирается в сердце, ноготь большого пальца в селезенке… Так не то, что срастись, но и умереть раньше срока можно.

Майя не чувствовала никакой катастрофы. Левую часть пощипывало и покалывало. Онемение постепенно проходило. Ощущения были не из приятных, она как будто отходила после местного наркоза. Через несколько минут она уже могла шевелить пальцами, а еще через десять Дельфина открыла ящик и Майя обнаружила что её части тела встали на место. Однако Дельфина не была довольна своей работой. Она поманила пальцем девочек к экрану своей машины, желая им что-то показать. Девочки подошли и уставились туда, куда она показывала.

На зеленом экране Делителя-делючек находились два оранжевых человеческих силуэта, в которых отчетливо разными цветами были видны внутренние органы и кости. Сами тела были в голубом ореоле и черных крапинках.

– Видите это свечение?

– Это плохо? – спросила девочка с ржавыми кудрями.

– Это очень плохо. Такие фокусы, которые пытались провернуть вы ещё никто не пытался сделать. Ваши тела срослись, мне удалось разделить ваши молекулы и впихнуть их на положенные места, но что-то… Что-то мне непонятное продолжает вас объединять. Судя по Делителю-делючек – это смешение ваших душ.

– Это исправится?

– Со временем. Душа – хрупкая и тонкая материя, она не терпит экспериментов с ней. Потому для восстановления ей понадобиться больше времени, чем внутренним органам.

Пока девочки пялились в зеленый экран Дельфина встала и взяла в руку устройство с длинным проводом, похожее на магазинный сканер для продуктов. Она навела его на лоб Катрины раньше, чем та успела отскочить в сторону.

– Нет!

Но было поздно.

– Катрина Л’Горностаева – цифровым голосом произнес Делитель-делючек, – 16 лет. Цветок – чертополох. Студентка выпускного курса закрытого пансионата для девушек Звёздозары грей Мраковой.