– Всему миру придется расхлебывать заваренную Штатами кашу! Понимаешь? – Нетужилкин едва не кричит на Ральфа, но замечает встревоженный взгляд Рози и несколько сбавляет тон. – Хотя, если спятившие америкосы начнут лупить по пусковым кнопкам, еще большая выйдет заваруха!

– Америкосы? – уловив некоторую перемену в общем настроении, Рози вскакивает и упирает руки в бока. – Ну, а вы – такие умные начитанные, что все Америку ругаете – скажите, отчего у вас дороги разбиты, а на тротуарах мусор? И в тюрьмах ваших так воняет – почему?

– Разумеется, у нас еще немало проблем! – дипломатично поясняет Лиля. – И какие-то уже решаются. А другие пока не удается преодолеть. В том числе из-за бездарных вороватых управленцев.

– Оппозиция давно требует перемен! – восклицает Лора. – А нас за это бросают на нары!

– Наша оппозиция, Рози, ради смены власти, заодно готова разрушить и страну. Как уже проделали это с Советским Союзом, – комментирует Лиля.

– А вы готовы всю жизнь просидеть в дерьме, лишь бы вновь не расстрясли ваше болото! – бросает теледива.

– Дело не в персоналиях и не в отдельных странах даже! – Нетужилкин повышает голос и заглушает остальных. – Глобальная система становится все более неэффективной и несправедливой. Пора менять нынешнее мироустройство!

– Ну, как русскому человеку в тюрьме не порассуждать о мировой революции! – язвительно отмечает Лора и обводит всех взглядом. – Итак, решено? Нас ждет настоящее, адреналинящее кровь, приключение! Это вам не дохлых тарантулов в экстрим-шоу глотать!

Она барабанит в дверь, пока не появляется дежурный. Тот удивляется, узнав известную телеведущую. Лора требует, чтобы ее с коллегами из других СМИ немедленно выпустили из камеры, а в противном случае, грозит пожаловаться пресс-секретарю президента. Попутно она еще выуживает для дежурного из сумочки пару пригласительных в VIP– ряду на концерт Григория Лепса.

Россия. Москва. У выхода из полицейского участка. Ранниее утро.

Выйдя из участка в зябкое зыбкое утро, бывшие арестанты растерянно притормаживают. Они вопросительно поглядывают друг на друга, соображая, что же теперь следует предпринять.

Лиля хлопает себя по лбу и предлагает поехать к Илье Бессонову. К тому самому, что поставляет на их студию пиротехнику. А однажды устроил замечательное представление на утреннике у ее сына – с хлопушками и световыми эффектами.

– Тут речь идет о спасении человечества. А ты подсовываешь мужика с хлопушками. Но это не шуточки! – возмущается Нетужилкин.

Россия. Москва. В квартире Ильи.

«Это же не шутки! Там профессионалы! Подготовленные боевики! А вы?» – Илья сердито оглядывает гостей, едва удерживаясь от готового сорваться с языка уничижительное определения. «Поэтому к тебе и обратились! Ты ведь бывший офицер спецназа. Участвовал в боевых действиях. Понимаешь, если не остановить этого Абу Али, мы все можем погибнуть!» – Лиля подходит ближе и заглядывает ему в глаза, приподнявшись на носки.

В жестком выражении его лица все же что-то меняется. Хозяин разливает из ковшика кофе по разномастным чашкам. И спрашивает у Ральфа, не заметил ли тот слежки? Ральф вспоминает, что где-то, вроде бы, промаячила парочка типов – из разряда тех, кто мелькает в фильмах про агентов ЦРУ. А за ними следом таскались еще двое – эти, скорее, были русскими, добавляет Рози. И брат, кажется, хочет что-то у нее спросить, но решает промолчать.

Далее Илья уточняет, посещал ли кто-то прежде ресторан «Третье дыхание»? Нетужилкин признается, что бывал там часто.

– Значит, первым вычислят тебя. Поехали! Возьмешь дома документы и вещи в дорогу. И предупредишь близких об отъезде! – хозяин оборачивается к остальным. – Всем сделать то же самое!

Он задумчиво трет подбородок.

– Но сначала следует решить три вопроса. Первое, нужна база – место, где бы мы могли укрыться и подготовиться к операции, – формулирует Бессонов.

– Сегодня наши, как раз, выезжают под Воронеж – на свадьбу моего друга. База отдыха на речке за городом – устроит? – предлагает Нетужилкин.

– Возможно. Второе. Нужен выход на жителей ущелья. Чужаки там не пройдут!

– Я попробую. У меня сегодня очная ставка с террористкой-смертницей в «Лефортово», – тихо произносит Лиля.

– С террористкой-смертницей? – удивляется Ральф.

– Кстати, в ущелье мы могли бы отправиться под видом съемочной группы, я возьму камеру, – подключается Лора.

– И третий вопрос – что делать с тобой? Гламурная телеведущая в Панкиси – явный перебор! – подчеркивает Илья.

– Тем более, что ей и доверить ничего секретного нельзя – тут же разболтает всему свету! – не удерживается Лиля.

– Разболтаю? Да, я, когда второй раз замуж выходила, до самой свадьбы никому словом не обмолвилась. Так гости и съехались в ресторан, думали – на день рождения.

– Зато на следующий день о тебе целый фильм по ТВ прокрутили – с подробным изложением предыдущих похождений! – припоминает Лиля.

– А, это бизнес! Ничего личного! – отмахивается теледива.

Россия. Москва. В съемной квартире Виолы и Лайзы.

Лайза лежит в постели среди сбитых подушек. Нащупывает рукой распростертого поперек кровати второго Бонда и поглаживает его.

– Продолжим?

– На сегодня достаточно!

– Нет, я о Крыме.

– А что еще – с Крымом? – нехотя спрашивает второй Бонд.

– Вот ты вчера признал, мол, исторически это российская земля. Но сказал, что таким образом возвращать Крым было нельзя.

– Сказал. Наверное. И что?

– А то, что как бы Крым не вернулся в Россию, вас, пв любом случае, это не устроило бы! – Лайза садится на постели. – А у меня там тетка живет. И как говорила, они – на своем острове – давно обособились от Киева с его «ридной мовой». Купили с мужем спутниковую «тарелку» и смотрели российские каналы. А по праздникам тетка ставила в церкви свечку – за возвращение в родную страну. И муж посмеивался, мол, москали уже не решатся подставить свои задницы из-за Крыма!

Лайза задумчиво обводит пальцем по контуру Бондов зад.

– Кто-то говорил, что у тебя отличный зад – не отсиженный в креслах. Геморрой не беспокоит?

– Не беспокоит. Но давай закончим с Крымом. Иначе мне не видать кофе! – вяло откликается второй Бонд.

– Ну, а теперь теткины молитвы сбылись. И вы за это нас давите санкциями. Хотя какие у Штатов могут быть национальные интересы в Крыму? В моей постели их и то больше!

Шлепает второго Бонда по спине и тот переворачивается. Массируя, Лайза слегка постукивает его ребрами ладоней по плечам и груди – в такт с пионерской речевкой.

Ать-два левой! Ать-два правой!

Кто шагает дружно в ряд?

Пионерский наш отряд!

Сильные, смелые,

Быстрые, умелые…

В этот момент дверь распахивается и в комнату врывается первый Бонд. Стягивает Лайзу с кровати. Хозяйка пробует сопротивляться, но гость,