— Я еще не все сказал.

— Мне казалось, нам больше нечего обсуждать.

— Как она? — спросил Макс, кивая в сторону Эбби.

— Хорошо. Она просто не любит, когда ее оставляют одну.

Его взгляд снова устремился на нее:

— Похоже, она пошла в маму.

Рэйн хотела было его поправить, но, строго говоря, она действительно была матерью Эбби. Ее жизнь — не его дело.

Переместив Эбби на другое плечо, Рэйн погладила ее по спине и начала легонько покачивать из стороны в сторону.

— И о чем же ты хотел поговорить со мной настолько сильно, что решил выехать из дома в такую непогоду?

Эбби громко заплакала.

— Что случилось? — насторожился Макс.

— Ничего. Она просто устала.

Рэйн двинулась к креслу-качалке, мурлыкая песенку. Макс вышел в коридор, и она была благодарна ему за то, что он оставил ее наедине с ребенком. Ей было неуютно рядом с ним в своей потрепанной домашней одежде — шерстяных носках, спортивных штанах, испачканных краской, и толстовке, на которой крупными буквами было написано «Долой мясо».

— Мне надо ее еще покачать! — крикнула Рэйн сквозь плач дочери, надеясь, что Макс поймет намек и удалится.

Он заглянул в комнату:

— Я могу подождать в гостиной. Нам надо поговорить.

Поговорить. Одно слово. Несколько простых букв, которые вызвали бурю эмоций… и в первую очередь страх. О чем он собирается с ней говорить? Неужели он и правда хочет вспоминать о прошлом? Или у него какие-то другие мотивы?

Эбби наконец заснула. Рэйн положила ее в кроватку и выскользнула из комнаты. Теперь надо как-то выпроводить Макса, чтобы избежать грядущего разговора. Она не могла позволить угасшему пламени вспыхнуть вновь.

Проходя мимо зеркала в прихожей, Рэйн взглянула на себя и подавила желание поправить выбившиеся из-под заколки волосы. Макс уже ее видел. Ей все равно не сравниться с топ-моделями и знаменитыми актрисами, которые крутились рядом с ним в те годы, что он провел в Голливуде.

Кроме того, она не стеснялась того, что она такая, какая есть. Ее скромная жизнь приносила ей счастье, и присутствие бывшего парня в ее гостиной уж точно не должно было ее смутить.

Каминная полка была уставлена фотографиями. B основном Макс видел старые фото Рэйн с бабушкой, но нашлось и несколько недавних снимков. Рэйн и Эбби, спящая Эбби, черно-белая фотография ручки Эбби, держащей, видимо, палец Рэйн.

Но Макс не обнаружил ни одного снимка девочки или Рэйн с каким-нибудь мужчиной. Это еще ничего не значило. Но мысль о том, что Рэйн могла создать семью с кем-то другим, отзывалась в его желудке болезненным спазмом.

Решив вернуться в Ленокс, он знал, что вероятность встретиться с Рэйн довольно велика, но думал ли он, что может увидеть рядом с ней какого-нибудь счастливчика?

Этим счастливчиком должен был стать Макс. В Лос-Анджелесе он проводил день за днем, пытаясь связаться с Рэйн и мучаясь после каждой неудачи. Он не мог понять, зачем она солгала и пообещала, что вскоре к нему приедет. Почему она просто не порвала с ним до его отъезда и не избавила его от страданий? Ее предательство чуть не пустило всю его жизнь под откос. В то время его ничто не заботило, каждый день он проживал как последний и винил в том, что случилось, весь окружающий мир. Кульминацией стала авария, в которой Макс едва не погиб. Но Рэйн даже тогда не дала о себе знать.

Он медленно и глубоко вздохнул. Не стоило ехать в такую погоду. Но он не мог смириться с тем, что между ним и Рэйн что-то останется недосказанным. Он понимал, что у каждого из них своя жизнь, и все же чувствовал необходимость раз и навсегда выяснить, почему их отношения зашли в тупик.

Ему нужны ответы, и он не уйдет, пока их не получит. И если Рэйн перевернула ту страницу своей жизни, он откроет ее снова.

Глядя, как Рэйн спускается по лестнице, Макс не мог сдержать улыбку при виде ее растрепанных волос, надписи на толстовке и того, как величественно она ведет себя, несмотря на свой взъерошенный вид.

Но именно это его в ней всегда и восхищало. Рэйн не волновало, что люди подумают о ее внешнем виде, ее занимала только забота о других.

— Тебе пора идти, — заявила она. — Погода становится только хуже.

Макс указал взглядом на одну из фотографий на каминной полке:

— Я сделал это фото.

Она посмотрела на снимок, который он имел в виду: совсем юная Рэйн крепко обнимает бабушку за шею, обе радостно смеются. Макс почти услышал сейчас этот смех.

— Ты всегда ей нравился, — пробормотала Рэйн. — Она говорила, что ты тот самый человек, который мне нужен.

Макс глядел на старушку на фотографии и пытался сглотнуть ком в горле.

— Что ж, это жизнь. Все меняется.

— Чего ты от меня хочешь, Макс?

Он повернулся к ней, не торопясь с ответом. Рэйн приняла защитную позу — руки скрещены на груди. Он видел, насколько сильно она устала.

— Я хочу поставить точку.

— И что, если вспомнить прошлое, все сразу станет лучше?

Он пожал плечами:

— Может, я решил, что после стольких лет я заслужил ответы.

Рэйн пару секунд пристально смотрела на него, а потом разразилась громким смехом.

— Ты что, пришел унизить меня?

— Что?!

Она покачала головой и прошла на середину комнаты.

— Макс, мы живем в разных мирах. С чего ты вдруг решил приехать ко мне и обсуждать то, что осталось в прошлом и больше ничего не значит?

Прежде чем Макс сумел придумать ответ, в его кармане зажужжал телефон. Как это — ничего не значит? Исчезновение Рэйн из его жизни чуть не сломало его. Не было и дня, когда он не подумал о ней, о том, чем она занята в этот момент. Как она может говорить, что больше ничего для него не значит?

На экране светился номер мамы, и, нажимая на кнопку «Ответить», Макс на мгновение ощутил подступающее чувство паники.

— Милый, — мама была взволнована, — ты уже уехал от Рэйн?

— Нет. А что случилось, мама?

— Объявлено штормовое предупреждение, милый. Третий уровень. Власти просят никого не выезжать.

Макс бросил взгляд на широкое окно в гостиной Рэйн.

— Ты шутишь? — спросил он, наблюдая, как огромные хлопья снега липнут к стеклу.

— Боюсь, что нет.

— Я не могу оставить тебя одну, — сказал он. — Я успею.

— Не надо рисковать. Я буду волноваться. Со мной сиделка, у нас тут безопасно и тепло. Если мне что-то понадобится, она поможет.

От мысли о том, что он застрял здесь один на один с Рэйн и с ребенком, Макса чуть ли не трясло. Эй, судьба, что за дела?