Рэйн открыла глаза и посмотрела на Эбби.

— Теперь-то ты хочешь спать, — улыбнулась она дочери. — Когда я тебя держу и кормлю. А когда ты одна в своей кроватке, ты хочешь плакать.

Рэйн не понаслышке было известно, что значит чувствовать себя одинокой, брошенной и всеми забытой. Она пообещала себе, что эта девочка всегда будет твердо знать, что она не одна в этом мире.

— У тебя есть я, а у меня — ты, — прошептала она на ухо Эбби. — Ты всегда будешь знать, что такое любовь.

Наконец бутылочка опустела. Эбби ровно дышала во сне. Рэйн вытерла молоко под ее мягкой губой и положила девочку обратно в кроватку.

Итак, что лучше сделать сначала? Закончить с лавандовым мылом, немного поспать, а потом начать собирать интернет-заказы? Или загрузить стиральную машину, а затем разобрать две корзины уже постиранных вещей? Этот список дел хоть когда-нибудь закончится?

Рэйн выглянула в окно и внезапно увидела, как к дому подъезжает огромный черный внедорожник. Она со всех ног бросилась вниз по лестнице, чтобы внезапный звонок не разбудил Эбби. Рэйн боролась с желанием прямо с порога отправить этого непрошеного гостя куда подальше. Не то чтобы Маршалл ей совсем не нравился, но она знала, зачем он приехал, и была отнюдь не в настроении.

— Привет, Рэйн. Твой отец хотел, чтобы я заехал и выяснил, как ты тут.

— Привет, Маршалл. — Рэйн держалась обеими руками за дверь, не впуская улыбающегося молодого человека. — Как видишь, я в порядке. Так что поезжай обратно к господину мэру и скажи ему, что он выполнил свой гражданский долг.

Сам отец ни за что бы не приехал сюда в ненастье, чтобы узнать, как дела у нее и Эбби. Соль и снег могут испортить его дорогие ботинки.

— Ты подумала над моим предложением? — спросил Маршалл, засунув руки в карманы своего теплого коричневого пальто.

Рэйн вздохнула. Он никак не мог оставить свои попытки пригласить ее на свидание. Это началось сразу после того, как уехал Макс. Один раз она согласилась, но весь вечер ее не покидало ощущение, будто она на свидании с собственным братом.

— Маршалл, я сейчас очень занята с Эбби. К тому же надо еще разбираться с ее удочерением и моим интернет-магазином. Поверь, тебе надо найти девушку, у которой больше свободного времени.

— Я готов принести ужин прямо к тебе домой. Нам не придется никуда идти.

О боже! Теперь он решил поиграть в вечер в кругу семьи. Папа, мама и маленькая дочь. Ну уж нет, она не настолько отчаялась.

— Скажи моему отцу, что я в порядке и Эбби тоже. Хотя, конечно, его не очень волнует, как дела у моей дочери. Спасибо, что заехал, Маршалл.

Она начала закрывать дверь, но нога в большом черном ботинке помешала ей.

— Я надеюсь, ты все же подумаешь над моим предложением, Рэйн. — Маршалл попытался втиснуться в узкое пространство между дверью и косяком. — Когда мы с тобой ходили на то свидание, я почувствовал, что между нами особая связь.

Особая связь? Все еще хуже, чем она думала. Скорее всего, он просто хочет с ней переспать, но этот вопрос Рэйн совершенно не желала обсуждать.

— У меня сейчас нет времени на мужчин. Я уверена, что такой занятой человек, как ты, способен это понять.

Ну вот, она воззвала к его мужской гордости, и даже в позитивном ключе. Если он и теперь не отступит, ей придется просто без обиняков велеть ему убираться с ее территории.

— Но я не сдамся, Рэйн. У нас с тобой все получится.

Прежде чем Рэйн смогла выдавить из себя, что нет никаких «нас с тобой», он повернулся и направился к своему джипу. Почему судьба так с ней жестока? Всего за одни сутки ей пришлось встретиться с единственным мужчиной, которого она когда-либо любила, и отбиваться от единственного мужчины, который не понимает, что значит «нет». Видимо, Амур решил позабавиться над ней накануне Дня святого Валентина — что ж, самое подходящее время.

Этот праздник давно ничего для нее не значил. Почти каждый год она проводила его в одиночестве, за исключением того времени, когда встречалась с Максом. Он подарил ей маленький золотой медальон и сказал, что его сердце всегда будет с ней.

Ей следовало понимать, что восемнадцатилетнего парня интересует только секс, но она была влюблена и верила всему, что он говорил. И она скорее умрет, чем признается, что до сих пор хранит тот медальон. Да, теперь-то она понимала, что ее любовь была просто выдумкой.

Внезапно кто-то забарабанил в дверь. Похоже, Маршалл решил вернуться. Это было уже слишком, и Рэйн с силой распахнула дверь, готовясь высказать назойливому поклоннику все начистоту. Но перед ней стоял не Маршалл, а Макс.

Воротник его черного пальто был высоко поднят, а темная вязаная шапка натянута на лоб почти до бровей. Щетина на подбородке только подчеркивала его грубоватую красоту. Голубые глаза смотрели прямо на нее, и Рэйн почувствовала, как этот взгляд проникает в ее душу — даже в те уголки, в которые ей совсем не хотелось его пускать.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она, вставая прямо перед ним, чтобы он не мог заглянуть внутрь ее дома.

— Хотел узнать, привезли ли твою машину и не нужно ли тебе чего. На дорогах совсем беда. Говорят, уровень снега будет расти по нескольку дюймов в час.

Рэйн не понимала, почему неожиданная, но вполне объяснимая забота Макса заставляет сжиматься ее сердце. Она не хотела этих чувств. Она намеревалась злиться на него всю оставшуюся жизнь. Впрочем, пора было оставить подростковые обиды в прошлом. Между ними давно все кончено, и нужно двигаться дальше.

— У меня все хорошо, — ответила она ему после небольшой паузы.

— Что с машиной?

Рэйн посмотрела мимо него на автомобиль, пытаясь оценить ущерб.

— Я не проверяла, но, кажется, все не так плохо. Уверена, что на ней можно ездить.

Внезапно сверху раздались вопли Эбби, и Рэйн едва сдержала желание заплакать самой.

— Прости, — сказала она. — Мне надо подняться к ней.

Она развернулась и побежала вверх по лестнице. Эбби явно была недовольна, но, как только увидела Рэйн, сразу успокоилась.

— Ты просто хочешь, чтобы я посидела с тобой, да, малышка? — проворковала она, поднимая Эбби на руки и прижимая ее к себе. — Ты должна научиться спать одна, ведь я не могу каждую минуту к тебе заглядывать.

Протянув руку к кроватке, Рэйн схватила желтое одеяло и обернула им девочку. Пусть покачается на своих качелях, пока Рэйн будет делать мыло. Возможно, малышку это даже убаюкает и Рэйн наконец-то сможет отдохнуть.

Повернувшись к двери, Рэйн замерла на месте — на пороге стоял Макс.

— Я думала, ты ушел, — сказала она, стараясь не показать своего недовольства тем, что он зашел внутрь. В ее ветхий дом.

Этот человек привык к особнякам Беверли-Хиллз и, наверное, не раз устраивал роскошные вечеринки на открытом воздухе, где гости отдыхали, потягивая шампанское и угощаясь икрой. А теперь он оказался в ее доме и видит рваные ковры, ободранный линолеум, облупившийся потолок… Список можно продолжать бесконечно.