Сила покинула мое тело, и я рухнула обратно на пол. Яд? Они меня отравили! Ним меня обманула. Я посмотрела на иглы, торчащие из моей груди, и попыталась до них дотянуться. Но тело меня не слушалось, и рука безвольно упала на пол. Я закашлялась, почувствовав жар в горле. Все перед глазами начало темнеть и расплываться.

– Поверь мне, – мой голос был надтреснутым и слабым, – это не то место, в котором тебе захочется находиться.

– Говорит та, у кого была вся власть. Тебе не понять. Ты всегда была любимицей Кадена. – Она прижала ногу к иглам, заставляя их глубже вонзиться в мое тело. Я стиснула зубы, борясь с болью. – Теперь я спрячу тебя в шкафу и спущусь вниз, чтобы отвлечь Губителя мира, пока не прибудет моя подмога.

Меня захлестнула волна тошнотворного головокружения, и я знала, что вот-вот потеряю сознание. Софи наклонилась, посмотрела на меня с самодовольной улыбкой и помахала рукой.

– Спокойной ночи, сучка.

Внезапно дверь с грохотом взорвалась, в комнату влетели обломки дерева. Глаза Софи расширились, и она подняла арбалет, целясь перед собой. Нажать на курок она не успела – невидимая сила оттолкнула ее к противоположной стене. Лиам перешагнул через меня, в то время как перед моими глазами уже плыли темные круги. Раздался свист, за которым последовал глухой удар.

Все вокруг почернело, но резкая, пронзительная боль в груди вернула меня к реальности. Я то теряла сознание, то на мгновение приходила в себя, но слышать знакомое ворчание Лиама было в каком-то смысле утешением.

Рывок.

– …невыносимая…

Рывок.

– …непослушная…

Рывок.

– …невозможная женщина…

Когда последняя игла покинула мою грудь, я почувствовала, будто нахожусь в невесомости. Я лежала на твердой теплой поверхности, мои руки и ноги безвольно свисали. Зрение стало расплывчатым – действие яда взяло надо мной верх. Последним, что я видела, была голова Софи у изножья ее кровати. Ее мертвые глаза неподвижно смотрели прямо на меня.

23. Дианна

– За твою голову обещана награда.

– Отпусти меня.

– Никогда.

– Каден хочет вернуть свою суку.

Мои глаза наотрез отказывались открываться, даже когда я с трудом приняла сидячее положение. На меня нахлынула волна тошноты, и я извергла содержимое желудка прямо на пол. Я почувствовала, как кто-то держит меня, сжимая руками волосы на затылке. Когда мое тело попыталось снова упасть, сильные руки меня поддержали. Что-то теплое омыло мои губы и лицо, прежде чем меня мягко уложили обратно. Все тело болело, и даже с закрытыми глазами мир вокруг меня кружился с бешеной скоростью.

Густая, сладкая жидкость заполнила мое горло, сняв боль, и я снова провалилась в сон. Больше не было ни боли, ни головокружения – только темнота, заполнившая все вокруг.

Мои глаза распахнулись, и я замерла.

– Я мертва. Я, черт возьми, мертва.

Передо мной возвышалась огромная золотая дверь с гигантскими факелами по бокам. Пламя мерцало и танцевало на невообразимой высоте. На поверхность двери была нанесена искусная резьба, изображающая неизвестную мне битву. За этой дверью должен пройти последний суд, после чего меня отправят в Ясулин.

Посмотрев вниз, я увидела, что на мне все еще белая майка, темные джинсы и туфли на каблуках. Я оттянула край майки, чтобы посмотреть на свою грудь, но не увидела там никаких следов нападения Софи. Странно. Ну, если я и правда мертва, по крайней мере, я буду стильным призраком.

Стоп, а как же Габби? Я огляделась, пытаясь найти выход. Мне нужно вернуться к Габби. Если я умру, она останется одна и наверняка ужасно разозлится. Что, если Лиам не выполнил свою часть сделки, потому что мы не нашли Книгу?

Я обратила внимание на резьбу на стенах. Она сочеталась с резьбой на двери и изображала множество разных сцен. Сражения, люди, бытовые сюжеты. Факелы простирались до самого конца зала, длинные малиновые гардины развевались на ветру. Вокруг было темно, если не считать слабого мерцания пламени.

– Эй? – крикнула я. – Тут кто-нибудь есть? Мне нужно дождаться окончательного приговора или я просто останусь тут навечно? Если вы все-таки здесь, то отзовитесь!

К моему удивлению, никто не ответил. Удивительно, что такое большое место, как это, не кишит людьми.

Разочаровавшись, я уже собиралась выкрикнуть ругательства, чтобы посмотреть, вызовет ли это реакцию, когда услышала приближающиеся шаги. Судя по всему, это был всего один человек, и шел он очень быстро.

Что ж, отличная работа, Дианна. Кажется, ты разозлила древнего зверя.

Я вскочила, отчаянно разыскивая место, чтобы спрятаться. Кто бы ко мне ни приближался, он сильно спешил.

Я продолжила пятиться назад, боясь повернуться спиной и пытаясь нащупать стену позади себя. Сделав последний шаг, я моргнула. Когда я открыла глаза, передо мной оказалась стена с резьбой.

Я только что прошла сквозь стену? Что происходит?

Я развернулась, чтобы осмотреть просторную комнату, и у меня перехватило дыхание. Я сделала один шаг, затем другой, заметив, что мои каблуки не издают ни единого звука. Тишина была оглушительной. Я остановилась посреди комнаты, чтобы оглядеться. По углам стояли массивные золоченые колонны, с резных окон свисала прозрачная ткань, обдуваемая легким ветром. Я запрокинула голову, уставившись в ночное небо, и почувствовала, как все перед глазами кружится.

Вот дерьмо.

Я определенно больше не была в мире смертных. Галактика, которую я видела сквозь полуразрушенную крышу, состояла из миллионов звезд и планет, не принадлежащих моему миру. Небесные тела освещали холодное небо всевозможными цветами – от алого до пурпурного и синего. Метеоры проносились сквозь иссиня-черную гладь, туманности медленно вращались вокруг своих орбит. Это был самый прекрасный вид, который мне когда-либо доводилось видеть. Никакая картина или фотография не могли с ним сравниться.

Крики и стоны оторвали меня от размышлений, и я поняла, что нахожусь не в каком-то причудливом мавзолее, а в спальне. Какой придурок захочет жить в комнате с открытым потолком, демонстрирующим чертову галактику?

Голоса стали громче, и я двинулась по направлению звука. Из темноты возникла кровать с тонким полупрозрачным балдахином. Мои глаза остановились на парочке, и я замерла, боясь выдать свое присутствие. Гладкие женские ноги были перекинуты через массивные мужские плечи, ее лодыжки сцепились за его головой. Он вошел в нее, вызвав целую симфонию криков и стонов – как женских, так и мужских.

Ногти царапали мускулистую спину, оставляя после себя маленькие розовые царапины. Он зарычал и сжал ее запястья над ее головой. Я почувствовала острую вспышку желания, наблюдая за тем, как этот мощный торс врезается в ее тело. Она выкрикнула имя, и жар, накопившийся в моем сердце, мгновенно погас, словно кто-то вылил на меня ведро холодной воды.

Я должна была заметить раньше – все его тело покрывали светящиеся серебряные татуировки, хотя я никогда не видела его голым. Я