как кто-то держал меня, пока мое тело пыталось избавиться от яда. Лиам сказал, что мне помогали Небожители, но я помнила его голос, его запах и прикосновения его рук. Может, это был просто лихорадочный сон.

– Она отравила меня. Нет, они отравили. Софи и Ним сговорились.

Кровать прогнулась под весом, и я посмотрела на Лиама, который сел рядом со мной.

– Я сразу это понял. – Он потер руки. – Но я не понимаю, почему человек, с которым ты делила постель, твой создатель, почти убил тебя только для того, чтобы заставить тебя к нему вернуться.

Я фыркнула.

– Скажем так, «делила постель» – слишком расплывчатый термин, и, честно говоря, я не понимаю, почему Каден так жаждет меня вернуть. Софи сказала, что не знает, сколько яда ей понадобится, чтобы меня одолеть, так что, возможно, они просто хотели вывести меня из строя и слегка переусердствовали.

Он издал звук, который я приняла за знак согласия.

– А где Софи?

Наши взгляды встретились. Его лицо оставалось непроницаемым, но глаза горели яростью.

– Какая ее часть?

Воспоминание вспыхнуло в моей голове. Я вспомнила, как лежала на полу. Лиам перешагнул через меня, и я увидела, как отрубленная голова Софи покатилась прямо ко мне. Ее пустые глаза встретились с моими. Это сделал Лиам. Я сглотнула и провела рукой по горлу. Его глаза проследили за моим движением, но он ничего не сказал.

– А Ним?

– Поймана, но еще дышит.

Я кивнула.

– И последнее, поскольку мы застряли друг с другом на некоторое время. – Я потянулась за спину, схватила подушку и швырнула в Лиама. – Ты не можешь кормить меня своей кровью, идиот! – Я взяла другую подушку, целясь ему в голову. Он оттолкнул ее и в недоумении посмотрел на меня. – Я не просто пью кровь. Вместе с ней я проникаю в воспоминания.

Он склонил голову набок и отбросил мое мягкое оружие на пол.

– Воспоминания? Это невозможно.

– О, еще как возможно. – Я схватила последнюю оставшуюся подушку, готовясь к атаке. – И я только что стала свидетельницей событий и звуков, которые хочу вырезать из своей памяти.

– Если это так, ты бы попала в мои воспоминания гораздо раньше. Во время кровной сделки моя кровь смешалась с твоей.

Задумавшись, я медленно опустила свой наполненный перьями снаряд.

– Думаю, в тот раз крови было слишком мало. Я не знаю. Не я сделала себя такой, и я не спала с тех пор, как мы заключили сделку. Только вздремнула в конвое.

Его глаза прищурились.

– И тем не менее ты критикуешь мой режим сна.

– Дело не в этом, – сказала я, сверля его взглядом.

– Правильно, не в этом. Что именно ты видела?

Моя грудь сжалась, когда я вспомнила личную беседу Лиама и Унира. Затем я почувствовала, как краска отхлынула от моего лица, когда в сознании всплыли образы Лиама и Имоджин. Я прочистила горло, стараясь успокоиться. Не знаю, почему при воспоминании об их криках и стонах мой желудок болезненно сжался. Это не могло быть смущением. Я делала вещи и похуже… или получше, в зависимости от того, как на это смотреть. Рациональная часть моего мозга пыталась убедить меня в том, что мне было непривычно видеть Лиама таким. Он был легендой, сказкой и моим мучителем. Конечно, я пыталась убить его и сыграла не последнюю роль в смерти одного из его соратников. Он был Губителем мира, и, судя по словам его отца, этот титул был вполне заслуженным. Но для меня он был Лиамом, беспокойным, высокомерным и самоуверенным.

– Кто такая Имоджин? – выпалила я, прежде чем поняла, что собираюсь сказать.

Лиам выглядел удивленным впервые с тех пор, как я его встретила.

– Откуда ты знаешь это имя? – спросил он хриплым шепотом.

Я винила живущего во мне зверя за то, что он взял надо мной верх и выплюнул эти слова без моего ведома.

– Она твоя бывшая девушка? Она мертва? Поэтому ты стал таким несчастным и злым?

– Ты хоть когда-нибудь пытаешься следить за языком, когда со мной разговариваешь? Временами ты такая бестактная, – разгневанно произнес он.

– Пожалуй, нет. Но ты не ответил на вопрос. Ты любил ее?

Если бы она умерла, это могло бы объяснить, почему он вел себя так холодно. Потеря семьи и того, кого любишь больше всех на свете, может испортить жизнь даже самым сильным из нас.

Он сжал челюсти, поднял руку и потер висок. Я не раз замечала за ним этот жест, но ничего не сказала. Оставлю этот вопрос на следующий раз.

– Не то чтобы тебя это касалось, но Имоджин не умерла. Я не любил ее, и она не моя… – он замолчал, взмахнув рукой, как бы пытаясь подобрать слова, – …не та, кем ты назвала ее ранее.

– Ох, Лиам, я и подумать не могла, что ты любишь поразвлечься, но это не удивительно. Учитывая твой титул, я уверена, что любая женщина – богиня или нет – была готова упасть в твои объятия. Тебе повезло.

Он издал протяжный, раздраженный вздох и потер переносицу. Что ж, я его разозлила.

– Мисс Мартинес, пожалуйста, сосредоточьтесь.

– Хорошо, и все же… – Я подняла голову, пытаясь выстроить события в хронологическом порядке. – Итак, я видела тебя и твою девушку-не-девушку голыми. И это происходило в другом мире. Здание, в котором я находилась, не было похоже ни на что, что я видела раньше. Потолок был открыт, и я видела множество планет и звезд. Это…

– Раширим, – прошептал он.

Он произнес это слово так, как произносят имя умершего родственника. Я смотрела, как краска исчезает с его лица, как его массивное тело, казалось, съеживается само по себе. Он выглядел таким печальным.

В этот момент я поняла, почему Лиам такой, какой он есть, и почему ему наплевать на свой внешний вид. Я поняла, почему он был таким резким и закрытым для всех – даже для тех, кого он называл друзьями. Он был поглощен болью и подавлен горем. Лиам был в трауре.

Он откашлялся и спросил:

– Ты всегда видишь воспоминания так отчетливо?

Я наклонилась вниз, чтобы поднять одеяло.

– Если они достаточно важные. – Я подняла голову, чтобы посмотреть на Лиама. – Честно говоря, я думала, что все твои воспоминания будут скучными. Без обид.

Печаль в его взгляде сменилась обычным хмурым выражением. Отлично. Я предпочитала злого, недовольного Лиама несчастному и опустошенному. Благодаря моему глупому смертному сердцу боль Лиама заставляла меня чувствовать то, чего я предпочла бы избежать.

Он отвернулся, на мгновение задумавшись, после чего откашлялся и сказал:

– Какая занятная способность. Это может помочь нам узнать, где прячется Каден? Предполагаю, что у вас одна кровь на двоих, верно?

– Вообще-то нет. – Я сморщила нос. – Каден никогда не позволял мне это делать. Он говорил, что его воспоминания повредят мой смертный мозг.

Лиам окинул меня скептическим взглядом.

– Или он что-то от тебя скрывал.

Я кивнула,