— Отче, ну зачем? — воскликнула Фэй сердито.

— Так положено, — сухо отрезал Джалкин. — В защиту твоей же чести, дорогая.

— Да видела я ту честь в лесу, голышом и в неприличной позе, — заявила Фэй, — Мой муж мне важнее целым!

Вот тут Вэль не удержался — Вэль захохотал, потому что, да, с каждым днем его цветочек смелела и расцветала все сильнее, теряла все больше этой ненужной наносной пыли фальши. Искренняя, дерзкая, очаровательная, опьяняющая силой своих эмоций. Та самая, которая заставила Совет Драконов поверить в их брак, а самого Вэля кормила со своих маленьких нежных ладошек. Не удержался — подхватил жену за талию и закружил. Тело этому совершенно не обрадовалось, оно не было готово к таким подвигам после поединка. Но если Вэль не мог позволить себе этой блажи, впору было готовиться к погребальной кремации.

А князя Тэлониса перекосило… Ох, княже, не ходите в чужое лордство со своим этикетом. Вэль и до Ухл-Горта не особенно любил все эти ужимки и “порядки”, а после двух лет среди прямых как острие ножа духов, которые существовали только в пределах собственных законов и не выдумывали себе ничего лишнего, Вэль относился к этикету с еще большим презрением.

Этикет требовал убирать эмоции за границу, вежливо улыбаться и притворяться, что ты ничего не имеешь против своего собеседника, в то время как ты его совершенно заслуженно глубоко ненавидишь… Ну и… Да, этикет часто лишал вот таких вот чудных моментов в жизни. Ну или, сильно осложнял жизнь. Вэль например уже год пытался отучить Мел дожидаться его за завтраком. Но нет же, упрямилась, как винторогая камарханская коза. Так же полагалось и все тут.

— Леди так не выражаются, — хихикнула где-то сбоку сестра Фэй.

— Я лучше знаю, как выражаются леди, — гордо заявила Фэй и осторожно коснулась своими теплыми ладошками щек Вэля.

— Ты в порядке? — шепнула обеспокоенно телепатически. Вэль до сих пор находил парадоксальным факт ее беспокойства о нем. Ведь он был сильнее ее, опаснее ее да и куда-как норовистее, а все равно — Фэй за Вэля тревожилась, вопреки всем его “стараниям”.

— Я прекрасно себя чувствую, милая, — Вэль ни словом не покривил душой. Вопреки тому, что ему пришлось пройти через неприятный сеанс выяснения отношений с тестем, настроение действительно было хорошим. Даже приглушенным, пострадавшим и ослабевшим чутьем Вэль ощущал, как ее нежность ластится к его коже. И она сама прижалась к нему, обвивая его шею руками. Нет, Вэль точно ценил ее недостаточно…

— Вы прибыли только для того, чтобы заняться моим воспитанием, ваша светлость? — Вэлькор осторожно опустил голову, чтобы убедиться, что кровь все-таки унялась. — Или останетесь у нас на какое-то время?

— Все зависит от вас, лорд Гастгрин, — невозмутимо откликнулся Джалкин. — Мы прибыли незваные, без назначения, так что могу допустить, что у вас есть другие дела. Но я с удовольствием проведу время с дочерью, если вы разрешите мне позлоупотреблять вашим гостеприимством хотя бы до вечера.

Фэй шевельнулась в объятиях Вэля. Шевельнулись и её эмоции. Не сказать, чтобы Вэль почуял много, но почуял, что она хочет. Соскучилась по отцу и сестре. Ну если соскучилась, то точно грешно отказывать Джалкину в подобной мелочи.

Если бы Вэль знал, чем закончится его дальнейшее заявление, он бы, наверное, не стал бы так торопиться и подумал бы пару раз дополнительно, чтобы так необдуманно бросаться подобными заявлениями. Но он не знал и сейчас выглядел настолько мирно, насколько это вообще было для него возможно.

— Даже если бы я что-то имел против вас, Джалкин, я бы нашел, что Вэрштайр довольно велик, и мы в нем с вами легко разойдемся, но я ничего не имею, так что даже искать ничего подобного не буду, — произнес Вэль. — Так что оставайтесь на обед и ужин, если хотите — можете и неделю у нас пробыть.



На неделю Лэрви и отец, конечно, не остались. Во-первых, это было бы слишком, так злоупотреблять гостеприимством моего мужа без какого-либо предупреждения. Во-вторых, отца в Элвиане ждали неоконченные дела. Но с согласия Вэлькора мои родные попросились погостить в Вэрштайре пару жалких дней. Что можно было успеть за пару дней? Ничего толком. Это всего лишь два обеда, два ужина и один завтрак. Вынесем из внимания, что мои ночи продолжали принадлежать Вэлькору, и после них я вообще-то еще пыталась успеть выспаться, а позже — наболтаться с Лэрви. Сутки прошли быстро, а я так и не наговорилась с сестрой вдосталь. А ведь и рассказывать, и расспрашивать было о чем.

У Лэрви в жизни ничего особенно не менялось. Она по-прежнему капризно морщила носик, пытаясь определить, какой же из списка ее родовитых женихов ей больше нравится. Как приемная дочь князя она вообще могла себе позволить эти капризы. Но все же… Родовитые — не всегда красивые. Красивые — не всегда хорошие маги. Хорошие маги — редко родовиты.

— Не всем так везет как тебе, Фэй, — без особого веселья вздохнула Лэрви, глядя куда-то в сторону. — Не за всех выходят драться красивые и сильные волшебники-лорды против красивых и сильных драконов-князей.

Мы с ней прогуливались сейчас по одному из многочисленных коридоров Вэрштайрского замка, силясь потеряться, но получалось у нас с ней это довольно паршиво. Не так и много тут было закоулков.

Повезло ли мне? Ну все-таки да. Все-таки Вэлькор оказался приручаемым чудовищем. Не могу себе представить, что было бы, если бы он не был моим Запечатлением. Вряд ли бы мне удалось добиться хотя бы половины тех уступок, что он для меня сделал.

И все-таки мне с мужем очень повезло. Честно. Ну и с отцом тоже.

Честно, я не ожидала отцовского заступничества в принципе. Вот так вот бывает, всю жизнь растешь в твердой уверенности — ты некогда очень сильно провинилось перед отцом, родившись мало того что девочкой, так еще и драконом, лишив его, феодала, возможности на рождение долгожданного наследника. Да, ему полагалось право перерождения. Но все равно это же не могло ему компенсировать эту жизнь, в которой он не смог получить то, что желало его сердце.

И все же отец меня любил. Даже честь мою отстаивал. Поздновато, конечно, но… Ладно, я не капризная, мне и сейчас уже было не нужно. Я же понимала. Долг есть долг. И мой долг — он же не столько перед моим отцом, сколько перед Джанхом.

И все равно Лэрви я бы не пожелала аналогичного везения. Пусть ее счастье придет к ней сразу, не заворачивая ни в один темный уголок.

— Знаешь, после свадьбы я вообще меньше всего замечала, что Вэль хорош собой, — я пожала плечами, — я тогда смертельно боялась, что он меня возьмет и придушит за одно только упоминание имени Эва.

— Все настолько плохо? — осторожно спросила Лэрви. — Ты уверена, что это не стоит рассказать отцу?

— О чем? — я усмехнулась. — О вражде Эвора и Вэля? Отец в курсе. Со дня свадьбы вообще-то.

Да, Лэрви не было на поединке, она попросту не в курсе. Держу пари, она и про подчинение-то не очень понимает, в чем собственно корень моего недовольства. Пока не ощутишь, каково это, когда твое тело тебе не подчиняется, когда даже твои чувства почти целиком — чужие, навязанные, не твои — и только жалкая кроха твоей бьющейся в истерике от страха действительно принадлежит тебе — тут и не поймешь толком. Ну, подумаешь, подчинение, так ведь?