– К бою! Тревога!

Но было поздно. Между кострами блеснула вспышка.

«Ба-бах!» – раскатилось эхо от неожиданного взрыва…

«Тра-та-та-тах!» – почти одновременно с двух сторон раздались автоматные очереди…

Однако захваченные врасплох солдаты не падали наземь убитыми и ранеными, только кричали, разбегаясь от неожиданности. И цензурных слов в их криках было очень мало, если они вообще присутствовали.

– Мать вашу! – не отстал от подчиненных и Полосин, глядя на выбегающих из «зеленки» солдат в такой же, как они, камуфляжной форме и с автоматами наперевес.

– Поздно пить боржоми, голые чудо-богатыри! – сказал замкомбата майор Шабельский. Он появился из-за кустов последним и с довольной улыбкой подошел к Дыгаю. – Товарищ подполковник…

Но тот махнул рукой.

– Не надо, Владимирович, и так все видно. Командуй отбой учениям. Проверить оружие, пиротехнику, и через десять минут построение. Скажу я им пару ласковых. Привыкли, что диверсантов нет, только условный противник, вот и разнежились… Сейчас бы трупами лежали!

Москва

– Потом проконтролировал посадку в самолет и взлет, – закончил доклад капитан Ерманов.

Генерал кивнул.

– Хорошо. Как настроение у группы?

– Боевое. Особенно у «спецов» из ГРУ. Кажется, что они слона голыми руками могут порвать…

– А что, вполне возможно, – серьезно сказал Балаганский. – Держи на контроле работу группы, каждый день докладывай результаты.

– Так точно, товарищ генерал-майор!

– И еще. Завтра приедут сотрудники из Департамента военной контрразведки, будут проводить дознание по факту утечки совсекретной информации. Подготовь всех, кто имеет отношение к делу. И сам дашь показания.

– Кого «всех», Георгий Петрович? – растерялся порученец. – Я получил папку, отдал вам, и все… Кто еще имел к ней доступ, я не знаю.

– А ты внутрь заглядывал? – мрачно спросил Балаганский.

– Нет, конечно! Папка же опечатанная. И вообще…

– Ладно, свободен!

Когда дверь за порученцем закрылась, Балаганский встал и нервно прошелся по кабинету. Все сошлось одно к одному: утечка информации, охота террористов за спящей «Р 36М», да тут еще новость, сообщенная Ивлевым… Если не Дыгай, то кто?! Хотя сейчас вроде и не до этого…

Вернувшись на свое место, Балаганский снял трубку «вертушки»[30]и набрал двузначный номер.

– Слушаю! – раздался в трубке голос Полибина.

– Здорово, Витя! Балаганский на связи.

– Узнал, Петрович, узнал! Давненько тебя не слышал… Но ожидал, что позвонишь!

– Так тебе по должности положено все знать! Хотя какой у меня вопрос, ты не догадаешься!

– По-моему, сейчас у тебя только один вопрос!

– Это точно. Собираешься завтра на «четверку»?

– А как же! Евгенич, кстати, там новую кабинку поставил – инфракрасными лучами тело до пяти сантиметров в глубину прогревается.

– А я слышал, эту штуку твои люди туда привезли, – усмехнулся Балаганский. – Чтобы лучами мозги просвечивать и мысли читать. Я в микроволновку не полезу. Мне русская банька по душе, так чтоб влажность высокая, температуры средние…

В трубке раздалось нечто похожее на хрюканье.

– Давай, подтягивайся, юморист! Русская банька там, как всегда, на высоте. Евгеньич как раз свежих веничков привёз разных: дубовых, берёзовых, липовых. А то общество спрашивает: почему Петрович нас игнорирует?

– Ладно, давай, до завтра!

Действительно, на субботние мероприятия «генеральского клуба» Балаганский приходил не часто. Застолья, баня, охота, биллиард и другие мужские развлечения его не особенно привлекали. Свободное время Георгий с удовольствием проводил с женой. Несмотря на долгую семейную жизнь, он по-прежнему был влюблен в Инессу и часто пропускал «обмывания» очередных званий, успешно проведённых учений (а успешно они проходили всегда), женитьбу детей, рождение внуков и прочих важных и не очень важных событий в жизни генеральской элиты.

Предстоящей встречи Балаганский ждал с нетерпением, отчего долго не мог уснуть. А когда уснул, ему приснился кошмар: особист Ивлев в капитанских погонах сидел в бане за замысловатым пультом и подкручивал какие-то маховички, направляя невидимые лучи в его, генерала Балаганского, голову.

Утром невыспавшийся Балаганский был разбужен телефонным звонком. Звонил аппарат закрытой связи, поэтому ответить, протянув руку к тумбочке, было нельзя. Чертыхаясь и шлепая босыми ногами по паркету, он побежал в кабинет и сорвал трубку:

– Слушаю.

Главком постарался скрыть недовольные нотки в голосе – по специальной связи обычно звонит начальство. И точно!

– Приветствую, Георгий Петрович! – пророкотал в телефоне властный голос заместителя министра Львова.

Генерал-полковник был последним из старой гвардии, еще не вытесненным «амазонками», но все ожидали, что в ближайшее время Стульев отправит его в отставку. Сам Львов тоже этого ожидал.

– Меня сегодня шеф на доклад вызывает по твоему делу, поэтому не взыщи, что разбудил…

– А какое такое «мое дело»? – оторопело спросил Балаганский.

– А ты не знаешь?! – раздраженно спросил Львов. – Разведка сообщила, что террористы ищут забытую ракету! А откуда утекла информация? Может, из моей епархии?

– Извините, товарищ генерал-полковник! Из моей!

– Вот то-то, – успокаиваясь, сказал замминистра. – Ты отчитался, что принял меры…

– Так точно! Направил поисковую группу специалистов-ракетчиков, усиленную спецназом.

– Этого мало! Надо поднимать дополнительные силы и средства!

– Виктор Владимирович, я не знаю, насколько точна информация разведки, но в любом случае ни одна террористическая группа не сможет даже подойти к командному пункту! И не сможет даже заглянуть в шахту!

– Ты это шапкозакидательство брось! Надо оцепить весь позиционный район сорок первой армии!

– Объект находится в расположении третьего полка, товарищ генерал-полковник! На одной из брошенных позиций с радарной антенной, а их всего три, – стараясь быть убедительным, проговорил Балаганский. – Наша группа ищет ее по этим признакам. Необходимости оцеплять весь позиционный район нет! Но вы правы, я подниму антидиверсионную группу дивизии – пусть прикроют все возможные точки!

– А сам догадаться не мог?! – строго, но удовлетворенно сказал Львов и, не прощаясь, отключился.

– Что это тебя подняли в такую рань? – в дверях стояла голая, разомлевшая ото сна Инесса. – Сегодня же выходной!