был, ты самый лучший. Порой я забываю, что человек само по себе чудо, и ему необязательно достигать всего, чтобы считаться человеком.

Слова давались ему нелегко. Они словно застревали в горле, царапали его. В молодости у Георгия вообще не получалось говорить таких вещей. Смотря на своего сына, он видел лишь зашуганную копию себя, которую постоянно сравнивают, причём не с лучшей стороны.

— Я просто хотел лучшей жизни для тебя, и не хотел, чтобы ты переживал из-за моих высказываний. А насчёт той девушки. Маша, так ведь её, да? Не то чтобы я считал тебя нытиком, но… — он резко развернулся. — Я не знаю, как правильно поддерживать. Не знаю, как правильно говорить. Что именно ты хочешь от меня услышать?

Кирилл вяло улыбнулся. Свободной рукой отодвинул одеяло и медленно принялся подниматься, старясь не перекрутить капельницу.

— Эй, малец, ты что творишь? — Георгий подбежал к сыну и хотел уложить обратно, но тот лишь уткнулся лицом в его грудь.

Этот год действительно был для него тяжёлым. Поддержки от родителей не хватало, как воды не хватает жаждущему. Школа так резко закончилась, оставив после себя лишь навязанное схематическое представление о жизни, что совершенно не укладывалось в реалии. Кирилл долгое время ощущал себя блуждающим в тумане ёжиком, который знает, что нужно идти, но не видит куда, ибо впереди всё застлано плотным дымом. И помощи не попросить, и руку никто не протянет. Только упрёки все сильнее загонят под землю. Ведь в свои годы ты должен уже быть если не кем-то, хоть иметь представления о будущем.

Кирилл видел, как родители переживают за него. Видел, как волнуется отец. Слышал о том, как рассказывает про суд над охранником и последующим заключением того под стражу. Видел фотографии своего отца в группе города. Впервые после выпуска из школы он чувствовал себя вовлечённым. Чувствовал заботу и поддержку от родителей. Понял, что она была с их стороны всегда. И это он, сам того не ведая, закрылся, укрыв себя плотным одеялом собственного презрения к себе. Теперь же его судьба стала более ясна, а на границе сознания появился светлый образ нового будущего. Будущего, в которое он всегда теперь будет вовлечённым.

— Мне не нужны твои слова. — ответил Кирилл, чувствуя сердцебиение отца. — Я уже всё прекрасно понял. Не стоит винить себя в том, что произошло. Мне просто нужно было время, чтобы осознать некоторые вещи.

Рука отца осторожно легка на плечо Кирилла.

— Я хочу попросить тебя об одолжении.

— Всё что угодно.

— Я хочу поступить на службу в полицию.

Зоя, Гриша и Ангелина осторожно пробирались сквозь огромные сугробы. Больница находилась на самом краю города, так что идти пришлось далеко. Автобус из-за учёбы ребята благополучно пропустили. Вот и шли сейчас свозь сугробы и сильную метель, словно полярники на Северном полюсе.

— Дерьмовая погодка. — Гриша подхватил падающую Ангелину за талию. — Зима в этом году больно жёсткая.

— Не только зима. — вздохнула Дорофеева. — А мы ещё так ничего и не знаем насчёт моего брата.

Зоя продолжала идти молча, блуждая в каких-то своих фантазиях. Через какую-то неделю уже Новый год, после которого Егор Александрович покинет их колледж и уйдёт работать в школу. Всего неделя, а их отношения так и не были выяснены. В конце концов, у неё есть связь с ним, но нуждается ли он в связи с ней, она не знала.

— Ничего, и это решится. — Гриша взял Ангелину за руку.

После тех событий они стали встречаться. Ангелина нашла себе работу и принялась копить на учёбу. Гриша Лебедев предложил ей пожить вместе, и та сразу же согласилась. Впрочем, этому сопутствовало много хорошо сложившихся для ребят обстоятельств:

Ангелина смогла продать квартиру и купить себе хорошую двушку в спальном районе. Отец же застрял в тюрьме надолго. Да даже если его и выпустят однажды, ничего о доверии знать он не будет. Документы все были на неё, а продолжать какое-то общение с отцом она больше не хотела. Гришин отец, выписавшись из больницы, снова вернулся на свою должность и теперь мог самостоятельно обеспечить себя и свою беременную дочь. Так что тянуть семью на себе Гриша теперь был не обязан и мог спокойно помогать Геле вести хозяйство и учиться самостоятельной жизни. Так и Дорофеевой было спокойнее. Брат все ещё был на свободе, и Ангелина боялась, что он придёт за ней.

— Где решили праздновать новый год? — Дорофеева дёрнула Зою за рукав. — Можно у нас в квартире.

Зоя, наконец вернувшись из своих мыслей в реальность, заулыбалась. Она давно уже продумала их праздник наперёд. Они даже не представляли, что придумала неугомонная Орлова и на что ей пришлось пойти, чтобы эту задумку воплотить в жизнь.

— В нашем колледже. — она остановилась, гордо смотря на остолбеневших друзей. — Я узнавала. Поговорила с охранником, подкупила тем, что принесём ему выпивку и салата целое ведро и он согласился дать нам в распоряжение один кабинет тридцать первого. Правда, на нас ляжет ответственность, если что случится, но это уже мелочи.

— Всегда поражался твоим навыкам в уговорах. — покачал головой Гриша.

— Так нас мало же будет, а Михаил Васильевич человек понимающий. — Зоя продолжила идти дальше. Ребята двинулись за ней. — Можно украсить аудиторию. Пронести туда чего-нибудь к столу. У нас, например, компот стоит в холодильнике. Целых три банки!

— А спиртного? — Ангелина стряхнула с шарфа снег.

— Немного можно! — Гриша задумался. — Бутылочку вина?

Так, особо ни о чем важном и не разговаривая, ребята дошли до больницы и пару раз обойдя её, нашли нужное окно. Навещать Кирилла позволялось лишь его родителям, да и то, тем пришлось пройти вакцинацию. Из-за коронавируса впускали в больницу не всех, так что Грише, Ангелине и Зое пришлось найти другой способ, а именно — найти окно палаты Кирилла и попросить его выглянуть на улицу.

— Ну, где он там? — Гриша набрал снега, и, слепив из него снежок, бросил его в окно.

— Трубку не берёт. — Зоя протёрла перчаткой снег с экрана телефона. — На процедурах поди?

Тут в окне появилось рассерженное лицо медсестры. Ребята, заметив его, замерли. Женщина потрясла кулаком, нахмурив тонкие, почти незаметные брови. Телефон у Зои завибрировал.

— Да! — отвернувшись от больницы Зоя, приложила мобильник к уху.

— Зой, подходите к месту для курильщиков. — попросил Кирилл. — Я спущусь к вам. Помнишь, где это?

— Конечно, помню! — Зоя улыбнулась. — Сейчас.

Сбросив вызов, девушка развернулась к друзьям и поманила их за собой. Она знала эту больницу как свои пять пальцев. Каждый вход, каждый потайной угол. Было у