– А как же та видящая, которая воспитывалась со мной в одном приюте, Тенедита Папальона? Она тоже ничего не увидела?

– Она беременна, – мрачно ответил Агуду.

– И что? – не поняла Энту.

– Во время беременности видящие могут увидеть только то, что касается их самих или кого-то из их близких. Тенедита, конечно, попыталась, но у нее ничего не вышло. Поэтому вся надежда на тебя. Рисунок, разумеется, размножили, и сейчас все дознаватели Ильмэрме обшаривают окрестности в поисках этого места. Но неизвестно, сколько времени это займет, и будет ли там еще Ювестрану, когда удастся обнаружить этот дом.

– Ну, по крайней мере, Ювестрану точно в Ильмэрме, это место действительно находится именно там. Я была там один раз, совсем ребенком, и совершенно не могу вспомнить ни как туда попала, ни где оно находится.

– Постарайся, пожалуйста, – попросил Агуду.

– Постараюсь, – кивнула Энту.

И она постаралась. Но пары дней занятий базовыми упражнениями оказалось недостаточно: ни видение, ни даже смутное ощущение насчет того, где находится нужное место, не приходили.

Промучившись около получаса, Энту сдалась и, огорченно покачав головой, признала:

– Ничего не получается.

Агуду тяжело вздохнул, а потом резким движением выхватил какой-то флакон и внезапно чем-то прыснул ей в лицо. «Это ажель!» – с ужасом поняла Энту, уплывая в неконтролируемый транс.

Закатив глаза, она обмякла на стуле, и видения навалились на нее беспорядочной кучей. Смутные образы людей и мест наплывали, наслаиваясь друг на друга, как будто откуда-то издалека доносились обрывки фраз, но зацепиться за что-либо сознанием не получалось. А потом в этой дикой мешанине возник ровный, спокойный голос:

– Слушай меня, тебя зовут Вуэнту Коурчи, ты младший дознаватель отдела расследования мелких хищений Тарджийского управления полиции. Сейчас тебе надо найти место, где скрывается насильник и убийца Гаралду Ювестрану. Ты знаешь, где он находится, скажи мне.

Голос был знакомый, он принадлежал человеку, которому Энту доверяла, поэтому она послушалась. Послушалась и действительно увидела нужное место, и с кристальной ясностью вспомнила, как и когда она туда попала и где это место находится.

– Это заброшенный дом рыбака, – медленно сказала Энту. Говорить почему-то было чрезвычайно трудно. – Мы с Сеной нашли его, когда нам было лет по семь. Мы тогда убежали из приюта, не насовсем, просто погулять, и наткнулись на это место. Это на окраине города, и от приюта довольно далеко. Я не могу словами объяснить, как туда попасть.

– Открой глаза и нарисуй, – предложил голос.

И Энту снова послушалась. С трудом разлепив веки, она обнаружила перед собой на столе лист бумаги и карандаш и принялась рисовать. Обозначила приют, порт, береговую линию и дом рыбака тоже нарисовала.

– Насколько это далеко? – спросил голос.

– Мы обернулись туда и обратно за время между завтраком и обедом, но мы были детьми, взрослому, наверное, потребуется меньше времени.

– Теперь отдыхай, – сказал голос и тихо добавил: – Прости, что мне пришлось так поступить. Мне жаль, но другого выхода не было.

Энту закрыла глаза и отключилась.

В себя она пришла в незнакомом светлом помещении. Она лежала на кровати полностью одетая, а рядом на стуле сидела заплаканная Аулэ.

– Неора Эуланду, Энту пришла в себя! – радостно закричала Аулэ.

К кровати подошла приятная пожилая женщина и с теплой улыбкой поинтересовалась, как Энту себя чувствует.

– Я что, в целительской? А что случилось? – прохрипела Энту, с трудом проталкивая слова через пересохшее горло.

– Да, ты в целительской, – кивнула неора Эуланду и предложила, протягивая стакан с бледно-зеленой жидкостью, приятно пахнущей свежими яблоками: – Выпей, тебе станет легче.

Энту послушно выпила до дна и снова спросила, уже нормальным голосом:

– Так что со мной случилось?

– Активация провидческого дара после приема настойки ажели высокой концентрации, – с явным осуждением в голосе ответила целительница.

– Что? – потрясенно переспросила Энту. – Но я не принимала никакой ажели! Откуда?..

И тут она вспомнила.

– Это Агуду! – с ненавистью процедила она. – Это он брызнул мне в лицо настойкой ажели!

– Зачем? – ошалело спросила Аулэ.

– Затем, что по-другому не получалось найти этого Ювестрану. Никто из видящих не смог назвать место, они видели только картинку. А поиски по картинке… В общем, оставалась только я, последняя надежда Агуду, – с горечью усмехнулась Энту.

Она пыталась сдержаться, но слезы все равно потекли. Хотелось завыть от боли и разочарования: она ведь уже думала, что у них с Агуду может что-то получиться, она уже начала ему доверять.

– Что теперь со мной будет? – всхлипывая, спросила Энту у неоры Эуланду. – Это можно как-то вернуть назад?

– Нет, – печально покачала головой целительница. – Я надела тебе блокирующий видения артефакт, – она показала глазами на узкий серебристый браслет на левом запястье Энту, которого она до этого мгновения не замечала, – но это временное решение, его нельзя носить непрерывно больше двух недель. А лучше вообще снимать каждый день хотя бы на полчаса и посвящать это время упражнениям по контролю провидческого дара.

– Но если я его сниму, я ведь сразу провалюсь в транс? – мрачно поинтересовалась Энту.

– Да, поэтому тебе надо заниматься в присутствии того, кто может тебя удержать. Лучше всего с кем-нибудь из жриц Транзисэу или хотя бы с некромантом.

– А подойдет любой человек, владеющий ментальной магией, или обязательно нужен некромант? – уточнила Энту.

Неора Эуланду ненадолго задумалась и, кивнув каким-то своим мыслям, ответила:

– В принципе ты права, тебе сможет помочь любой человек, владеющий ментальной магией.

– Ну вот, – старательно улыбаясь, сказала Аулэ, – попросим после ужина Сию, уверена, она не откажется помочь.

– Я могу идти? – спросила Энту.

– Можешь, – кивнула целительница, – но что-то мне подсказывает, что не очень-то хочешь. Поэтому я предлагаю тебе остаться до завтра. Поужинаешь, подружка твоя позовет эту вашу Сию, позанимаетесь сегодня здесь. Выспишься потом спокойно, я ведь сюда никого не пущу, если ты не захочешь.

– Никого-никого? – немного оживилась Энту.

– Никого, – с улыбкой кивнула неора Эуланду.

– Тогда я согласна, – улыбнулась в ответ Энту.

Улыбка вышла слабой и бледной, но это все-таки была улыбка. «Я справлюсь, я обязательно справлюсь», – подумала Энту, и тянущая боль в груди как будто бы стала немного слабее.

Аулэ шла на ужин, мысленно репетируя адресованную Агуду обвинительную речь. Но когда тот появился в столовой, все заготовленные колкости разом вылетели у нее из головы – таким мрачным и потерянным он выглядел. Поэтому она ограничилась заданным с ядовитой усмешкой вопросом: