Мой близнец, способный найти развлечение где угодно, говорит:

― Я тоже! Истории, которые рассказывают эти парни, вдохновили меня на сценарий.

Я киваю вместе с ним.

― Я рад, что их боль может стать материалом для твоей работы.

Тео тихонько фыркает, но Риз не обращает на это внимания.

― Я знаю! И я могу подвезти папу, убьем двух зайцев одним выстрелом.

― Я бросил пить не для того, чтобы погибнуть в автокатастрофе, ― говорит отец. ― Я сам поведу.

― Немного отвык за все эти месяцы в джунглях. ― Ризу хватает ума выглядеть виноватым и не спорить. ― Я всего лишь забыл о поворотниках.

― И о торможении, ― говорит папа.

― Если бы у нас была Тесла, мне бы не пришлось ничего этого делать. Это первое, что я куплю, когда сериал продлят на второй сезон.

― Хорошая идея. ― Я шлепаю его по спине. ― Убедись, что ты тратишь всю свою зарплату и ничего не откладываешь на черный день.

― Я слышу сарказм, любимый брат?

― Это отставка.

― Посмотрим, кто первым доберется до двадцати миллионов. Тогда я буду оплачивать твои счета.

― Не могу дождаться. Ты все еще должен мне пятьдесят баксов, которые я тебе одолжил на свидание с какой-то девушкой из Тиндера. Не говоря уже о пятизначной сумме других твоих кредитов.

Риз только усмехается.

― Запиши это на мой счет. К следующему году…

― Да, да, я знаю, ты будешь потягивать май-тай на яхте Лео.

― В одинаковых плавках. ― Риз блаженно улыбается.

― Я встречал Лео, ― замечает папа. ― На вечеринке в Сан-Тропе. Он все время пялился на грудь Стеллы.

Несмотря на то, что она всю жизнь прожила в Лос-Анджелесе, а также четыре года на звездной орбите Ангуса, Тео питает удивительную слабость к сплетням о знаменитостях. Ее глаза расширяются.

― Ты разозлился?

― Нет. Я делал то же самое. Она так роскошно выглядела в купальнике, что мне пришлось бы драться с половиной яхты.

Смотрю на Тео, а она смотрит на меня, и понимаю, что мы оба вспоминаем, как я топил Ангуса.

Она прикрывает рот рукой, ее лицо раскраснелось и стало прекрасным. Мягкость ее пальцев, проводящих по губам, то, как ее глаза задерживаются на мне… Думаю, воспоминания доставляют ей удовольствие, и ей еще приятнее, что я тоже думаю об этом.

В тот момент я впервые потерял контроль над собой, впервые отклонился от плана. И с тех пор я больше не оглядывался назад.

Люди обманывают себя. Придумывают ложь, чтобы объяснить, почему не смогли что-то сделать или что это не их вина…

Я стараюсь трезво оценивать себя. Через призму того, что я делаю на самом деле, а не того, что намереваюсь.

И если задуматься, то становится совершенно очевидно… Что я все это время добивался Тео.

План? Какой, к черту, план… Я хочу ее.

В тот день я был парнем с самой шикарной женщиной на яхте. Тео выглядела сногсшибательно. Она потрясающая. А Ангус чуть с ума не сошел, осознав, какая девушка все это время была рядом с ним.

С тех пор я смеюсь над ним.

Но, может быть, это я чертов идиот.

Тео здесь, рядом со мной, и делает мою жизнь такой, какой она никогда не была — сияющей. Так зачем я продолжаю играть в игры?

Я хочу прекратить все это, притворство, шоу для Ангуса… даже сама сделка начинает казаться мне ошибкой. Если я встречался с ней ради своей выгоды, то настоящие отношения должны быть еще лучше, но это не так. Я не могу больше играть с Тео, не с тем, что я к ней чувствую. Я не могу использовать ее, чтобы обмануть Ангуса.

Это уже выходит за рамки манипуляций.

Я боюсь.

Боюсь, что если я все испорчу, то могу потерять ее.

У меня даже сейчас ее нет, не по-настоящему. Из-за этого проклятого контракта.

Вот он, написанный чернилами, подписанный нами обоими ― то, ради чего она здесь.

Для меня — безопасность и защита моей семьи. Способ взять эту чертову кучу травы, эту гребаную собственность, которая досталась мне в результате неудачной сделки, и превратить ее в золото, продав Ангусу.

Вон там сидит мой отец, у него на коленях щенок, и за плечами у него один прекрасный, драгоценный, сияющий день трезвости. Если бы он потерял дом сейчас, то скатился бы в еще большую депрессию.

Но он здесь только благодаря Тео. В глубине души я понимаю это.

Я годами заботился о нем.

Но именно Тео заставила его снова стать человеком.

Она заложила трещину в его сердце тем сэндвичем, а потом сломала его броню полностью. Хотя он знал, что боль от этого может почти убить его.

Она показала ему, что хорошее все еще здесь, не мама, а ужины во дворе, пот под солнцем и то, что теперь он держит на коленях, что-то мягкое, нуждающееся в нем.

И может быть, Тео сделала что-то одно, а может, и все, а может, просто наконец-то пришло время. Но какой бы ни была причина, без нее этого бы не случилось.

И что бы ни ждало меня завтра, если мой отец сорвется с катушек, если меня собьет автобус, я хочу, чтобы Тео была рядом со мной. Так же, как я хочу быть рядом с ней.

Мне нравится заботиться о ней, Боже, мне это чертовски нравится. Добиваться того, чего я хочу ― это здорово, но делать это для нее ― это бесценно. Она берет обычный момент и превращает его в нечто особенное, что я проигрываю в голове снова и снова, как любимый фильм… Свет в ее глазах, выражение ее лица, то, как она поворачивается ко мне…

Может быть, я смогу получить все — и Тео, и сделку…

Но если я чему-то и научился, так это тому, что всегда есть компромисс.

И я не могу обменять одно на другое.

ГЛАВА 33

Тео

Воскресенье начинается прекрасно, когда я просыпаюсь от звуков того, что Меррик играет с Берни на заднем дворе, но настроение быстро скатывается вниз, когда я вспоминаю, что сегодня вечером вечеринка поп-звезды Джессики Кейт.

Мартиника жаловалась всю неделю. Ее без всякого согласия назначили на единственную на планете должность ассистента, которая хуже моей.

Джессика — безжалостный руководитель, она гоняет