– Э-э, может, сдвинешь его хоть немного?

– Прости.

Ствол пистолета переместился на пару сантиметров подальше, но что-то мне подсказывало, что дела это не меняло: оглушительный звук выстрела даже не успеет набрать скорость, прежде чем ворвется в мой слуховой канал. Впрочем, может, этот выстрел хотя бы уничтожит злобного типа, притаившегося у меня в голове.

– Кэрол? – раздался приглушенный голос из-за двери. – Ты дома?

– О, ради бога! – воскликнула Кэрол и оттолкнула нас с Джен от двери. – Это вовсе не по-соседски!

Отчитав нас, она взялась за ручку.

Я хотел было ее остановить, но моего рывка оказалось недостаточно. Как только дверь откроется, начнется битва, и Кэрол окажется прямо на линии огня. Мы потеряем драгоценные секунды, чтобы убрать ее с пути, нейтрализовать угрозу и снова закрыться. Дверь отворилась. На пороге пританцовывал от холода румяный мужчина. За ним стояла такая же румяная женщина, наверное его жена.

– Фред? Эстер? Что вы здесь делаете? Входите, входите, – сказала Кэрол, жестом приглашая пару внутрь.

Фред взглянул на наш арсенал.

– А можно? – спросил он Кэрол.

– О, это мой зять и его друзья, – ответила та, как будто в приеме, который мы оказали Фреду, не было ничего особенного.

– Кэрол? – произнес я.

– Все в порядке, Майк. Это мои соседи, они живут дальше по дороге. Фред и Эстер Шпретцены, – объяснила она и тут же взволнованно спросила: – А где дети?

Джек и Джилл – оказалось, именно так звали детей – вошли через заднюю дверь. Тревис впустил их почти в ту же секунду, когда Кэрол открыла дверь их родителям. Свое решение он объяснил тем, что зомби погода не заботила, а дети стояли обнявшись, чтобы согреться. Почему их звали Джек и Джилл, даже не спрашивайте[54]. Когда дело доходит до выбора имени для ребенка, родители порой решают проявить чувство юмора. Спросите несчастного по имени Оранджелло[55]. Он точно скажет, что нет ничего клевого в том, чтобы тебя назвали в честь маминого любимого блюда. Впрочем, бывают примеры и похуже.

Кэрол проводила Фреда и Эстер в гостиную и усадила как можно ближе к камину. Было очень забавно наблюдать, как Фред изо всех сил старается держаться подальше от Би-Эм в стесненном пространстве комнаты. Вполне вероятно, Фред раньше никогда в жизни не видел человека с таким темным цветом кожи, не говоря уж о таких впечатляющих размерах. Тревис привел детей – судя по виду и росту, близнецов. Им было не больше восьми. Я им совершенно не завидовал, зная, в каком мире им придется расти. Генри следовал за ними по пятам – он уже давно для себя понял, что дети в этом возрасте роняют больше еды, чем съедают.

От меня не укрылось облегчение, которое промелькнуло в глазах у Шпретценов, когда они уселись у камина и поняли, что они, пусть ненадолго, оказались в безопасности. Фред первым нарушил молчание:

– Я… Я пошел посмотреть, отчего забеспокоились лошади. – Он сдержал всхлип, а Эстер погладила его по спине. – Они поднимались на дыбы и громко ржали. В последний раз такое было, когда вокруг сарая шастала стая койотов, пытаясь забраться внутрь.

– Но в такую погоду ни один койот не вылезет из норы, – закончила за него Кэрол.

Фред посмотрел на нее покрасневшими глазами.

– Нет, койотов не было. Дверь сарая была открыта нараспашку. Я взял дробовик наизготовку и вошел внутрь. В первом стойле кишели они. Они повалили моего рабочего коня и раздирали его на части. Он все еще был жив! – воскликнул Фред. – Никогда не забуду его полные ужаса глаза. У него на губах пенилась кровь, он лягался из последних сил. А мне оставалось только наблюдать.

Он всхлипнул, а Эстер все гладила его по спине.

– Потом один из них, видимо, заметил меня и поднялся. Очень быстро. Никто из них не двигался так быстро. Если бы не мясо моего Хэнка, застрявшее у него меж зубов, я бы решил, что это человек. Черт, может, он и был человеком! Спросить я как-то не догадался. Но он убил Хэнка, и я решил, что имею право поступить с ним так же. Каким бы голодным он ни был.

– Все в порядке, Фред, – успокаивающе сказала Кэрол. – Ты поступил правильно.

Он благодарно взглянул на нее.

– Я хотел броситься на него, но он подскочил ко мне так быстро, что я едва успел спустить курок. Попал ему в бок. Куски плоти разлетелись по стене. Но ему все было нипочем. Он пошел в наступление. Наверное, я немного опустил ствол, потому что следующая пуля попала ему в колено. Боли от этого он тоже, судя по всему, не почувствовал, но упал. Его товарищи даже не смотрели в нашу сторону. Хэнк уже перестал лягаться. Патроны у меня кончились, а в стойлах оставалось еще три лошади. Если бы даже у меня и было достаточно патронов, я бы не успел перебить их всех, прежде чем они бы убили меня. Знаете, я, как истинный фермер, люблю своих лошадей, но на втором месте после Бога для меня все равно стоит семья.

Эстер положила руку на плечо Фреду.

– Их было так много… Я понимал, что не сумею отстоять дом. Поэтому я загрузил наши вещи в пикап и собрался поехать к двоюродному брату в Бисмарк.

Тут я не мог согласиться с его планом. В город, пусть и в такой маленький, как Бисмарк, лучше было не соваться.

– Мы отъехали миль на восемь от дома, и тут я понял, что слил весь бензин в генератор.

Кэрол ахнула:

– И вы пять миль шли по морозу? Боже!

– Они живут в тринадцати милях отсюда и считаются соседями? – недоуменно спросил я.

– Фред, сколько именно их было? – спросила Джен.

Фред пустыми глазами смотрел в огонь. Прежде чем он ответил, прошло несколько долгих секунд:

– Штук семь или восемь.

Он поежился.

Би-Эм тем временем снова опустился на диван. Казалось, он вот-вот потеряет сознание. С точки зрения логистики, Шпретцены только что мне все запороли. Как ни посмотри, места еще для четверых у нас просто не было. Даже если я каким-то чудом сумею убедить себя, что выживание МОЕЙ семьи намного важнее, чем их жизни, Трейси ни за что не позволит мне их бросить.

– Мы отстоим этот дом, – сказал я. – Или здесь и погибнем.

Теперь, когда у Кэрол остался лишь один вариант, он перестал ей нравиться.

Джен сразу поняла, что к чему я клоню.

– Как думаешь, сколько у нас времени на подготовку? – спросила она.

– Пожалуй, до завтрашнего вечера, – ответил я, глядя на Джастина.