– Но один все-таки пришел? – спросил я.

Она серьезно посмотрела на меня:

– Похоже, ты глубоко спал. Их было трое. Тревис и Джен расправились с ними. Они все еще на улице, проверяют, не идут ли за ними другие. Мне просто захотелось погреть у огня свои старые косточки. Раз уж я теперь не одна, отказываться от помощи я не собираюсь.

– Трое?

– Да, и, судя по их виду, они пришли издалека.

Еще бы! Чертова Элиза! Я лично перережу ей горло. Мне тотчас захотелось выбежать на улицу, но в такой одежде мое достоинство съежилось бы как минимум вдвое, а этого я допустить никак не мог.

– Я принесла тебе одежду. Решила, что ты захочешь выйти, как только проснешься, а по лестницам тебе пока лучше не ходить.

Я кивнул, думая совсем о другом.

– Майк, у тебя снова колено болит? Ты вдруг так осунулся.

– Нет, просто, сдается мне, что мы притащили тебе кучу проблем, Кэрол… так вот заявившись сюда.

Она легонько потрепала меня по щеке.

– Об этом даже и думать нечего. Бекон на завтрак будешь?

– Кэрол, ты святая!

– Буду считать, что это «да», – ответила она и повернулась к плите.

Я услышал, как вошли Джен и Тревис. Не заметить их появления было практически невозможно – они громко затопали, стряхивая с ботинок снег. Натянув на себя третий свитер, я вышел к ним в коридор. Джен была белее мела.

– Бекон? – радостно воскликнул Тревис и рванул на кухню.

Джен подождала, пока мой сын покинет зону слышимости, и лишь после заговорила:

– Зуб не дам, Майк, все они весьма потрепаны, но готова поспорить, эти люди… то есть зомби, – поправилась она, – …были из Литл-Тертла.

Думать о том, что творится что-то неладное, и так не сахар, а получить тому подтверждение – и вовсе дерьмово.

– Ты уверена?

Мы оба понимали, что я надеялся на отрицательный ответ.

– Я же говорю, Майк, когда сносишь голову с плеч, личность определить не так-то просто.

– Ну, если уж на то пошло, ты такого не говорила.

– Ты понял, что я имею в виду.

– Да, я понял. Просто решил этому не верить.

– Пойдешь проверишь?

– Нет.

Она изучила мое встревоженное лицо.

– Ты знал, что они придут?

– Догадывался. Но я надеялся, что здесь мы сможем остановиться и пустить корни. Здесь так хорошо. Холодно, конечно, но очень уютно. Наверное, мне показалось, что здесь какое-то святое место. Глупо, да?

– Нет, совсем не глупо. Мы все хотим оказаться в таком месте, где не будем чувствовать себя так, словно доживаем последние дни на этой земле. Мне тоже здесь нравится, но оборонять этот дом не так-то просто.

– Ого! По-моему, ты слишком много со мной общаешься. Мое безумие заразно.

– Это не так уж и плохо, Тальбот. Давай-ка уже отведаем бекона. Я умираю с голоду.

Томми уже сидел за столом. В каждой руке он держал по полоске бекона и широко улыбался, а его губы и щеки лоснились от жира.

– Добвое утво, миштев Т!

Вход в кухню был только один, и я все это время стоял в коридоре, который к нему вел. Готов поспорить на гору «Кит-Ката», этот парень в нем не появлялся!

– Томми, ты как здесь оказался?

– Пришел, – улыбаясь, ответил он.

Мне хотелось более точного объяснения. Томми посмотрел на свои руки, больше озабоченный тем, в какую из них взять следующий кусок, чем тем, как подробнее ответить на мой вопрос.

Тревис и Кэрол мне тоже ничем не помогли. Они вдвоем стояли у плиты. Кэрол учила Тревиса готовить омлет, хотя, судя по выражению его лица, он был больше заинтересован перспективой поедания этого омлета, чем процессом его приготовления. Может, я бы и обратил на это всеобщее внимание, но тут на кухне появились все остальные. Томми сверкнул глазами.

– Это ты их разбудил, да, паршивец? – шепнул ему я.

– Бекона? – только и ответил он, протягивая мне целую пригоршню жареного лакомства.

– Спасибо, я сам.

Похоже, при этих словах Томми испытал величайшее облегчение.

Завтрак был потрясающим. Свежие деревенские продукты! Я всегда знал, что консервы – это бич нашего общества. Но чего мы еще хотели, покинув семейные фермы и отправившись в очаги порока (то есть в города, если быть менее саркастичным)? Впрочем, пока я кормил животных, которые так любезно предоставили нам пищу, и убирался в сарае, я вспомнил, что именно заставило нас уехать в города. Я с завистью посмотрел в глаза корове. Когда я вошел в загон для скота, она не повела и бровью, но потом, то и дело поглядывая на меня, похоже, стала догадываться о моих хищнических намерениях.

Молоко – это хорошо, особенно когда оно свежее. Но разве оно сравнится со стейком? Вот это настоящее наслаждение!

– Надеюсь, с тобой ничего не случится, Бесси, – сказал я и потрепал ее по загривку.

Она отошла и с тревогой посмотрела на меня.

– Я просто сказал, – заверил я корову.

Бесси, похоже, не слишком мне поверила. Она снова принялась жевать сено, только когда я отошел на порядочное расстояние от ее стойла.

Закончил я только к обеду. На столе оказался не стейк, но не менее прекрасные свиные медальоны.

– Я бы сделала сэндвичи, но пару недель назад у меня закончилась мука, – извинилась Кэрол.

– Нет, – сказала Трейси, не дав мне произнести ни слова.

– Но… – начал я.

– Нет, Тальбот, никуда ты не поедешь.

– Ладно, – буркнул я, садясь возле целой тарелки мяса. – Но соус барбекю сейчас бы не помешал. Боже, да он бы…

– Тальбот! – оборвала меня Трейси.

– Ладно.

Я впился зубами в мясо. Я не льстил себя надеждой, что смогу сохранить аппетит, обоняя задницы крупного рогатого скота в течение четырех часов. Но я ошибался.

После обеда я уселся в гостиной. Мягкий диван, огонь в камине – для полного счастья мне не хватало разве что спортивного канала. Насколько я помню, у Кэрол никогда не было телевизора. Как такое вообще возможно? Разве это законно, не иметь кабельного в наши дни? Я поежился уже от одной такой мысли. По-моему, телефон она тоже купила только затем, чтобы поддерживать связь с дочерью.

Би-Эм приподнялся на локтях.

– Что это ты такой довольный? – спросил он.

– Чувствую себя почти как дома, – честно признался я.

– Почти? – переспросил он и поморщился, слегка переменив позу, чтобы лучше меня видеть. – Это еще не все?

– Что?! У меня что, на лбу написано?