среди ясного неба: известие об убийстве Дуковского. Хладнокровие и уравновешенность покинули Петра. Он никак не мог принять тот факт, что случилось все в самый неподходящий момент, когда Яков был ему крайне необходим. Сургенев сразу решил, что Яков нашел болевую точку Корозова, наступил ему на мозоль. А следовательно, подозрение Петра в убийстве Дуковского сразу легло на Глеба. В голове пузырились мысли, как кипящее масло на сковороде. Сознание было взбудоражено. Нервы как пиявки вздулись и готовы были лопнуть каждую секунду. Сургенев сидел за рабочим столом, опершись на него локтями. Узкой ладонью ухоженной руки приглаживал волосы и поправлял на переносице легкую оправу очков. Потом нажал кнопку прямой связи с секретарем. Услыхал ее голос:

— Слушаю, Петр Петрович.

Открыл рот, что-то промычал, забыв то, о чем хотел сказать. Сделал паузу. И опять услышал:

— Петр Петрович, что вы хотели?

— Хотел? — переспросил Сургенев. — Хотел. Да, да, хотел, — подтвердил он, но снова ничего не сказал.

Притихнув, секретарь ждала. Петр напрягал мозги, пытаясь вспомнить и, наконец, произнес:

— Вызови ко мне. Вызови, — он лихорадочно прокручивал в голове, кто бы сейчас был способен из его подчиненных заменить Якова.

Ожидание секретаря затянулось, никакой фамилии так и не прозвучало, и девушка как бы подтолкнула Петра своим вопросом:

— Кого вызвать?

Разозлившись на себя, Петр повысил голос:

— Никого не вызывай! — и отключил прямую связь. Откинулся в кресле, задумался. Из потока мыслей все явственней начинала звучать одна: уничтожить Корозова. Он должен уничтожить Корозова. Петр снова нащупал кнопку прямой связи. — Пригласи ко мне начальника службы безопасности!

Вошел щеголевато одетый парень с ровным пробором на голове. По его виду было заметно, что он догадывается, о чем станет говорить Сургенев. Петр в обычной своей манере негромко и неторопливо, но настоятельно произнес:

— Пока полиция будет возиться и, конечно, ничего не найдет, я в этом абсолютно уверен, мы должны принять свои меры!

Начальник службы безопасности кивнул, но ничего в ответ не вымолвил. Закончив фразу, Сургенев внимательно посмотрел на пальцы своих рук, затем приподнял брови над оправой очков:

— Есть один персонаж. Я убежден, что он напрямую виновен в смерти Дуковского!

Последовал новый кивок в ответ, и вновь щеголеватый парень промолчал. Сургенев остро посмотрел на него, словно проверял, усвоил ли тот услышанное и продолжил:

— Подбери человека из своей команды или найди на стороне!

Голова начальника службы безопасности снова молчаливо качнулась. Петр менторски, не повышая тона, уточнил:

— Верного человека. Надежного. Лучше из молодых. Неизвестных. Осечка недопустима! Риск должен быть минимальным! И желательно, чтобы вообще не было никакого риска!

Новый кивок головы в ответ и никаких слов. Петр пообещал:

— Оплатой не обижу! Организуй так, чтобы виновный не ушел от наказания! — чуть помолчал, как будто подбирал правильные слова, прежде чем продолжить. — Хитрая рыбина этот персонаж. Не окажись в дураках! Справишься, будешь до самой смерти кум королю, не справишься, твоя участь незавидна! Поэтому и поручаю тебе подыскать для исполнения не агнца молоденького и не барана с рогами, а рыбака заядлого, который способен подсекать любую рыбину в любую погоду в любом положении и в самый нужный момент. Найдешь?

Постояв минуту в раздумье, начальник службы безопасности нагнул голову и обронил:

— Большая работа.

Привстав в кресле, Сургенев заметил:

— Но хорошо оплачиваемая!

— Кто он? — спросил парень.

Четко по слогам Петр выговорил:

— Ко-ро-зов.

Анастасия спала раскинувшись, сбросив с голого тела одеяло. Отсыпалась в своей квартире от дневной суеты и отдыхала от Аркадия. Последнее время она стала уставать от него и все чаще под разными предлогами меняла его кровать на свою. Он был безмерно влюблен и потому чересчур надоедлив. Она подпускала его к своему телу реже и лишь для того, чтобы удерживать на поводке. Сон был крепким и сладким, потому что губы Анастасии трогала едва уловимая улыбка и из горла время от времени вместе с выдохами разносились тонкие звуки. Среди ночи неожиданно раздался звонок телефона. Девушка вздрогнула и проснулась. Протянула руку к прикроватной тумбочке, услышала из телефона жесткий недовольный голос Большого, поежилась от его резкого тона и села, опустила ноги на пол, изгоняя остатки сна.

— Спишь? — спросил он. — Одна? Почему до сих пор нет результата с Корозовым? Ты что забыла, как это делается? Или состарилась? Одна спать стала!

Уязвленная этими словами, Анастасия вспыхнула, но промолчала. Большой потребовал:

— Мне нужен Корозов! Я не могу долго ждать! Твоя нерасторопность удивляет меня! Быть может, ты занята другими делами? Чем ты занята?

По телу девушки пробежала неприятная дрожь, Анастасия, поискала ногами тапочки, не нашла, плотно прижала телефон к уху, ответила:

— Я вся выкладываюсь, Большой! Ты же знаешь меня!

Но голос Большого был неумолим:

— Я думал, что знал тебя! — сказал он. — Но что-то сейчас говорит мне, что я плохо знал тебя!

— Ты перестал верить мне? — пролепетала она и почувствовала вату во всем теле. — Я стараюсь!

— Тогда почему партия не отправлена по назначению? — жестко давил Большой. — Ты сорвала отправку, хотя убеждала меня, что все решила! Вдобавок, почему я узнаю не от тебя, что Корозов нашел изъятый из магазина Даршина товар? И почему он вообще нашел его? Кто крыса? Где твоя информация?

Услышав это, Анастасия на мгновение растерялась. Соскочила с кровати, не чувствуя ног. По телу побежали колики. Она не знала, как отвечать ему. Все, что недавно казалось разложенным по полочкам, теперь одномоментно перемешалось. Она уже кляла себя за то, что впереди лошади поставила телегу, когда распорядилась Интегралу убрать Маргариту прежде, чем будет отправлена партия. Но ведь так хорошо все складывалось и сложилось бы, если бы вдруг не нарисовался Яков Львович. И понеслось, поехало. А в результате все затрещало по швам. На что, собственно, она надеялась, узнав, как Яков Львович прищемил хвост шайке Интеграла? А Большой продолжал говорить:

— У тебя не осталось времени! Твоя игра и так слишком затянулась! Если ты немедленно не сломаешь Корозова, я отделю твою красивую головку от туловища! — послышался раздраженный выдох Большого и телефон умолк.

Ноги у Анастасии задрожали, она помертвела, стояла, как оглушенная. Никогда еще Большой не разговаривал с нею в таком тоне. Ей всегда позволено было многое, но сейчас она осознала, что все разом оборвалось. И уразумела, что Большой говорил с нею так, потому что что-то учуял или узнал. Теперь ее жизнь повисла, как дождевая капля на кончике травинки. Достаточно чуть-чуть дунуть легкому ветерку, и она сорвется вниз, не оставив следа. Теперь только удача с Корозовым могла помочь Анастасии выкарабкаться из этого положения. Она